Глава 5.
— Не представляю, кто это там ко мне пришел, — вставая с дивана, говорит Марина. — Сейчас проверю.
 — Стой.
 Я уже догадываюсь, кто это может быть. Вот и подтверждение моим словам. Он всегда все обо мне знает. Знает и куда я пойду, и что сделаю. Я же о нем ничего не знаю, и, вроде как, по его мнению, не имею права знать.
 — Что?..
 — Мне кажется, что это он. Он знает, где ты живешь.
 — Да?.. Тогда я пойду и скажу, чтобы он уходил, — намеревается уже идти Марина.
 — Нет, лучше я, — рывком поднимаюсь с дивана и очень медленно к двери, попутно слушая очередные звонки в дверь. Неужели он разозлился?
 Бесшумно подкрадываюсь к двери, смотрю в глазок.
 И правда он. Только зачем?
 Мне так интересно это узнать, что я открываю ему.
 Встречаюсь со злым взглядом мужа и тоже хмурюсь как можно мрачнее.
 — Ты почему ушла? — спрашивает он. — Что за выходки?
 — Мне о твоих выходках вспомнить?
 — Я отошел на минуту.
 — А мне плевать, — дрожащим голосом, но все же чистую правду ему сообщаю. — Мне правда плевать, Мирон. Я больше не хочу понимать. Ничего больше не хочу понимать… — качаю головой. — Я сыта по горло.
 Тяжело вздохнув, он словно сдерживает себя, чтобы не наорать на меня.
 — Собирайся, домой поедем, — командует.
 Теперь я вообще его не понимаю.
 — Я не хочу.
 — Поедем, говорю, — настаивает. — У тебя есть дом.
 — Которым ты тоже пренебрегаешь. Например, прошлой ночью.
 — Я тебе все уже сказал, еще в офисе, — сообщает повышенным тоном, смотря строго. — Ты поедешь домой. Собирайся. Я жду тебя в машине. И лучше не зли меня.
 И уходит, не пользуясь лифтом, спускается вниз по лестнице.
 Закрываю дверь до щелчка и упираюсь в нее лбом, не зная, что делать.
 Возможно, это мой шанс сегодня все разрешить, вывести его на такой разговор, которого у нас еще не было никогда. Я хочу вывернуть его наизнанку, чтобы он мне все рассказал. Если он требует, чтобы я была с ним дома, то и я сегодня многое потребую.
 Вернувшись в гостиную, я подхожу к Марине.
 — Ну что, он ушел?
 — Я, Марин… домой поеду, — а сама бегаю глазами, часто моргаю, чтобы не разреветься.
 — Чего?! Серьезно?! Он сказал тебе ехать, и ты поедешь?
 — Не в этом дело. Я так больше не могу. Сегодня я его дожму. Скажу все, что хочу. И у него отмолчаться не получится. И пускай он хоть задушит меня за это скандал… Плевать.
 Марина смотрит на меня как на сумасшедшую, качая головой из стороны в сторону.
 Возможно я и есть сумасшедшая, и только жертва вроде меня способна понять меня в полной мере. Увы, таких я не знаю лично, посоветоваться не с кем.
 — Ты уверена?..
 — Можно, я тебе потом костюм верну? Не хочется залезать обратно в платье.
 Оно еще и влажное. На улице, к тому же, очень холодно.
 — Да конечно, конечно. Ничего страшного. Только ты точно уверена? Может, лучше утром поговорите?
 Нет, не лучше. Я теперь не смогу сидеть и спокойно смотреть фильм. Все должно произойти сегодня.
 — Да. Точно, — шмыгаю носом. — Я поеду с ним.
  
 ***
  
 Едем домой, уже почти из города выехали, а он молчит. Впрочем, я так и думала — он будет молчать и как должное принимать мое послушание.
 — Зачем ты забрал меня? — спрашиваю у него, не мямля, а ровным, уверенным тоном. — Ты же все равно не хочешь разговаривать со мной. Никогда не хочешь, — констатирую. — Что ты молчишь? — нервно. — Отвечай, Мирон, — требую.
 — Разве ты этого не хотела?
 — Нет, я этого не хотела и не ждала.
 Это правда. Но в его голове, похоже, есть убеждение, что я готова терпеть что угодно ради его присутствия в моей жизни. А я сама дура, когда так явно дала ему понять — как сильно нуждаюсь в нем. Просто я думала, что моя любовь поможет ему исцелиться. Но нет же, узнав о моих чувствах, он сделал все, чтобы наоборот отдалиться от меня.
 — Но ты спустилась и села в машину.
 — …в надежде, что получу объяснения.
 Молчит опять.
 — Ты слышишь меня? Скажешь хоть что-нибудь?
 — Помолчи.
 — Да не буду я молчать! — восклицаю. — Я достаточно молчала… Сколько можно, Мирон? Ты будешь теперь меня и на людях унижать? Ангелина спросила про какие-то фотографии, и ты так психанул...
 — Я сказал, замолчи! — гремит его голос так, что я вздрагиваю и покрываюсь крупными мурашками.
 — Нет!
 — Сейчас же замолчи! — орет на меня. — Это запретная тема. Всегда такой будет. Ясно тебе?