Читать интересную книгу Чары зари - Катарина Керр

— Спокойно, парень, — рядом с ним находился все тот же старик. — Теперь все в порядке.

— Мне можно попить?

— Сколько хочешь.

Маддин проглотил шесть полных кубков. Старик принес ему хлеба и молока в деревянной миске. Поскольку у Маддина слишком сильно тряслись руки, и он не мог держать ложку, старик кормил его сам. Лучшие яства на пиру в зале гвербрета Кантрейи никогда не казались такими вкусными, как эта простая пища.

— Спасибо, — поблагодарил Маддин. — Я обязан нижайше поблагодарить вас за то, что спасли мне жизнь.

— Спасение жизней у меня — что-то вроде привычки. Я — травник.

— В таком случае, мне просто очень повезло!

— Повезло? — старик хитровато улыбнулся. — Может, и так. Меня, кстати, зовут Невин, и это не шутка, это мое настоящее имя. «Никто». Я в некотором роде отшельник, и это мой дом.

— Меня зовут Маддин, и я служил у лорда Бриноика. Послушайте, вы понимаете, что я вне закона? Клянусь всеми демонами с черными сердцами, вам следовало оставить меня истекать кровью там, где я упал!

— О, я определенно слышал о ссылке Бриноика, но постановления тьеринов и им подобных для меня мало что значат. Будь я проклят, если позволю человеку умереть, когда могу его спасти — пусть даже его лорд перешел какие-то границы.

Маддин со вздохом отвернулся. Рядом стоял его щит, прислоненный к стене, и лежало все его имущество, включая небольшую арфу, убранную в кожаный чехол. При виде изображений лисицы, на всех принадлежащих ему вещах, на глаза Маддина навернулись слезы. Весь боевой отряд, все его друзья, люди, вместе с которыми он служил целых восемь лет, — все они погибли. Погибли просто потому, что лорд Бриноик возжелал присвоить землю другого человека и проиграл в схватке за нее.

— А тьерин похоронил наших мертвых? — прошептал Маддин.

— Да. Я нашел поле брани через несколько дней после того, как принес тебя сюда. Сказать честно, я удивлен, что даже одному человеку удалось убежать.

— Да, я бежал, как трус. Я бросился в атаку, и меня ранили. Тогда я понял, что умираю. Я просто хотел умереть один, в тишине. Боги, я никогда не мог и подумать, что кто-то меня спасет!

— Несомненно, твой вирд — продолжать жить дальше.

— В таком случае, это суровый вирд. Я все еще вне закона. Я потерял остатки чести, ибо не погиб вместе со своим лордом и боевым отрядом.

Невин сказал что-то успокаивающее, но Маддин едва ли слышал его. Несмотря на то, что он страдал от позора, в глубине души Маддин знал: он рад быть живым. И от этой радости ему становилось еще более стыдно.

Прошло еще два дня прежде чем Маддин смог сесть, — и то только прислоняясь к стене. И все равно у него кружилась голова. Как только он немного окреп, то начал задумываться о странной комнате, в которой оказался. Судя по влажному воздуху и отсутствию окон, он находился под землей, однако у огромного очага была хорошая вытяжка. Комната оказалась как раз нужного размера, чтобы обогреваться этим огромным очагом. Она была большой: целых пятьдесят футов от стены до стены, а потолок терялся где-то высоко в тени. Вдоль всей стены у его постели был вырезан барельеф, поднимавшийся на десять футов над полом. Вероятно, когда-то он шел по кругу, переходя со стены на стену. Теперь строгий геометрический узор из треугольников и окружностей резко обрывался, словно его стерли.

Наконец в тот день, когда Маддин достаточно окреп, чтобы впервые есть самому, ему пришло в голову спросить Невина, где они находятся.

— Внутри Брин Торейдика. Вся гора изрезана пещерами и туннелями.

Маддин чуть не уронил ложку себе на колени. Поскольку дан лорда Бриноика находился всего в пяти милях, Маддин много раз видел гору и слышал разные россказни о ней: как в ней живут призраки, как на нее нападают демоны и духи, которые пускают голубые огни плясать в ночи и издают странный вой, а днем свистят. Гора выглядела достаточно странной, чтобы поверить в призраков. Она вырастала посреди ровного луга, словно некий древний исполин когда-то давно превратился в камень и порос травой.

— Ну, ну, — улыбнулся ему Невин. — Я на самом деле из плоти и крови и не являюсь принцем демонов или кем-то подобным.

Маддин попытался улыбнуться в ответ, но не смог.

— Я люблю бывать один, парень, и чтобы меня не беспокоили, — продолжал Невин. — А какое место может быть лучше, чем то, куда все остальные боятся заглядывать?

— Наверное, вы правы. Но значит, тогда здесь нет никаких духов?

— О, их полно, но они ходят своей дорогой, а я хожу своей. Здесь достаточно места для всех нас.

Когда Маддин понял, что старик говорит серьезно, у него так сильно затряслись руки, что ему пришлось отложить миску и ложку.

— Я не мог тебе врать, — совершенно спокойным тоном сказал Невин. — Тебе придется прожить с нами эту зиму, потому что до начала снегопадов ты еще не поправишься и не сможешь уехать. Но эти духи совершенно безобидные. Все разговоры о демонах — преувеличение. Просто люди, живущие в округе, хотят немного разнообразить свою жизнь.

— Правда? Э, послушайте, господин хороший, а сколько я здесь уже нахожусь?

— Две недели. Температура держалась очень долго. Рана загноилась. Когда я тебя нашел, на ней сидели мухи.

Маддин взял ложку и с мрачным видом продолжал есть. Чем скорее он наберется сил покинуть это место, обжитое духами, тем лучше.

* * *

По мере того, как рана заживала, Маддин начал подниматься с постели на все более и более длительное время. Невин выбросил его пропитанную кровью одежду. У Маддина в седельных вьюках нашлась запасная рубашка, а старик подобрал ему бригги, которые подошли по размеру. Одним из первых дел Маддина, когда он встал на ноги, стала арфа. Он развернул ее и удостоверился, что она не пострадала. Правая рука оставалась очень слабой, и он не мог настроить инструмент, но пробежал пальцами по слабо натянутым струнам, чтобы проверить, способны ли они все еще издавать звуки.

— Я удивлен, что лорд Бриноик рисковал бардом во время сражения, — заметил Невин.

— На самом деле я не бард. Скорее, гертсин, который умеет сражаться. Я знаю много песен и баллад, но никогда не обучался трезвучиям и всему остальному, что знает бард.

— А почему нет?

— Мой отец был всадником в боевом отряде лорда. Когда его убили, мне только исполнилось тринадцать, и лорд Бриноик предложил мне место в своем войске. Я принял предложение, чтобы отомстить за смерть отца. А после мне никогда не представлялось возможности обучаться мастерству барда, поскольку я поклялся в верности лорду и стал служить ему.

— Ты сожалеешь, что все получилось именно так?

— Я никогда не позволял себе испытывать сожаление. Потому что в этом заключена только печаль.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});