— Разве что издалека, — беспощадно разоблачила его заблуждения беглая преступница. — Или если не слишком присматриваться.
— Так я же ни к кому близко и не подходил, — несколько смутился сын императора и продолжил хвастаться, очевидно, не в силах унять ораторский зуд. — В Цветочном дворце я всем сказал, что иду в гости к господину Герону. Он устраивает унидиалий в честь отъезда в Либрию его троюродного брата. Будут флейтистки, танцовщицы, вино, угощение. Сейчас Герон веселится за нас троих. А мы с Сцинием переоделись и потихоньку вышли через калитку в саду.
— К госпоже Константе вы пришли якобы с письмом от её сына? — усмехнулась Ника.
— Как вы догадались? — обескураженно вскинул брови молодой человек, потом понимающе улыбнулся. — Услышали?
— Да, господин Вилит, — подтвердила собеседница. — Но всё же вам больше не стоит так рисковать.
— Вам неприятно меня видеть, госпожа Ника? — несмотря на шутливый тон, в голосе юноши ясно слышалась горечь и укор.
"Вот батман! — мысленно выругалась девушка. — Да что же они здесь все такие обидчивые".
— Ну, что вы такое говорите, господин Вилит?! — она постаралась, чтобы её слова звучали как можно искреннее. — Вы не только не поверили лживому письму, но и спасли меня, рискуя вызвать гнев государя. Сейчас, когда от меня отвернулись даже близкие, я могу надеяться только на вас. Просто теперь, когда появилась надежда разоблачить этот подлый обман, я хочу дождаться того дня, когда смогу пройтись с вами по городу, посмотреть гонки на Ипподроме или представление в театре. Чтобы ваш великий отец дал согласие на наш брак, а весь город знал, что ваша невеста не самозванка, а Ника Юлиса Террина из рода младших лотийских Юлисов. Но для этого я должна выжить в городе, где за меня объявлена такая большая награда.
— Я понимаю, — после короткого молчания тихо сказал принц, и потянувшись, бережно взял её ладонь в свои руки. — Только мне уже стало не хватать вас, госпожа Ника.
"Да он и вправду любит!" — мысленно охнула беглая преступница, и по груди пробежала тёплая волна.
Жизнь в постоянной опасности научила её немного разбираться в людях. И хотя она не считала себя знатоком человеческих душ или экстрасенсом, но всё же различить плохо скрытую ложь умела, и знала, что Вилит Тарквин Нир не врёт.
"Да что же я за стерва такая? Ну не чувствую я к нему ничего, кроме благодарности! Может, поцеловать его прямо сейчас или… Нет, не место и не время. Да и после этого он только сильнее обо мне затоскует".
Выход, пусть и не идеальный, подсказала память о прошлой жизни.
— Вилит… Господин Вилит, — с плохо скрытой радостью выдохнула она. — Я буду вам писать!
— Писать? — встрепенулся юноша. — Но как я получу ваши письма? Госпоже Константе нельзя появляться в Цветочном дворце, а самому мне за ними приходить…
— Ничего этого не понадобится, господин Вилит, — победно усмехнулась девушка. — Ни вам, ни госпоже Константе никуда идти не придётся. Надо только выбрать место и время. Скажем, через каждые пять дней…
— Три! — видимо, уяснив её мысль, категорично отрезал сын императора.
— Хорошо, — покладисто согласилась Ника. — Первый раз пусть будет через три, а потом через пять. Если чаще, кто-нибудь может обратить внимание.
— Ну, пусть будет так, — нехотя согласился Вилит.
— Тогда давайте пригласим госпожу Константу и господина Сциния? — предложила собеседница. — И обсудим все детали.
Кивнув, молодой человек направился к двери.
Девушка понятия не имела, о чём будет ему писать, но твёрдо решила не называть никаких имён и ни в коем случае не указывать какую-либо информацию, способную навредить хозяйке квартиры.
— Присаживайтесь, госпожа Константа, — радушно пригласила она, указав на место рядом с собой. — Стоять вам будет тяжело, а разговор может затянуться.
Растерянно глянув на погружённого в свои мысли императорского сына, бедная вдова осторожно примостилась на лежащий поверх сундуков матрас.
— Часто ли вы выходите из дома, госпожа Константа? — деловито поинтересовалась Ника. — И как далеко?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Далеко мне тяжело ходить, госпожа Юлиса, — словно извиняясь, проговорила женщина, с затаённой болью посмотрев на свои ноги. — Но если нужно…
— Пока не нужно, — решительно пресекла попытку самопожертвования та.
— Ну тогда раз в два — три дня на рынок хожу, — рассудительно проговорила вдова, не спуская глаз с принца.
Но тот только помалкивал, очевидно, предоставив возможность изложить суть дела племяннице регистора Трениума.
— Вы всегда ходите на один и тот же рынок?
— Ну, если только нитки цветные нужны или ленты какие-нибудь, то иду к форуму, — продолжила обстоятельно отвечать всё ещё ничего не понимавшая хозяйка квартиры. — А продукты недалеко от храма Аниры покупаю. Там меня все знают и могут дать в долг.
— Тогда вас не затруднит через три дня в полдень встретиться у храма с господином Сцинием, взять у него письмо его высочества и передать моё? Мы с его высочеством решили переписываться, не привлекая внимание.
— С радостью готова услужить вам, ваше высочество, — склонила голову довольная вдова. — И вам, госпожа Юлиса. Там неподалёку есть трактир "Щедрый стол". Может быть, вы, господин Сциний, подождёте меня там? Чтобы мы с вами ненароком не разминулись.
— Так будет даже лучше, — поддержал её предложение Вилит. — И вино там хорошее подают. Сам пробовал.
— Да, ваше высочество, — сурово кивнул приятель.
— А рабыне своей вы доверяете, госпожа Константа? — спросила Ника.
— Она у меня двенадцать лет, — так же подробно начала отвечать женщина. — Супруг купил её, когда ещё сам был императорским рабом. За это время Ульпина ни разу не дала повода усомниться в своей честности. Только глуповата она, как все варвары. Я уж лучше сама ходить буду.
— Ну это вам виднее, госпожа Константа, — покладисто согласилась постоялица.
— Значит, через три дня, считая этот, в полдень, ваше высочество, в трактире "Щедрый стол"? — поднимаясь, уточнила хозяйка квартиры.
— Да, госпожа Константа, — подтвердил сын императора.
Поняв, что и ему здесь больше нечего делать, Сциний встал и вышел из комнаты вслед за ней.
— Вам пора, ваше высочество, — она старалась говорить как можно мягче. — Хотя люди здесь и нелюбопытные, но если двое даросцев надолго задержатся в квартире бедной вдовы, даже у них могут возникнуть вопросы.
— Прогоняете меня, госпожа Ника? — натянуто улыбнулся молодой человек.
— Нет, господин Вилит, — с максимальной серьёзностью сказала девушка. — Просто стремлюсь выжить сейчас, чтобы потом никогда больше с вами не расставаться.
Он подошёл к столику и взял навощённую дощечку.
— Я возьму это, госпожа Ника?
— Простите, господин Вилит, — виновато улыбнулась она, разведя руками. — Но я ещё не закончила его переводить. Если хотите, я дам вам два других стихотворения.
— Конечно! — обрадовался принц.
Новоявленная переводчица торопливо подошла к постели, подняла край матраса и достала папирусные свитки.
Молодой человек хотел развернуть один из них, однако Ника остановила, мягко положив руку на запястье.
— Нет, господин Вилит. — Прочитаете потом, не торопясь.
— Хорошо, — усмехнулся тот, пожимая плечами и убирая белые цилиндрики во всё тот же кошель с бахромой. — Тогда я пойду, если вы больше не хотите меня видеть.
— Это не так…, - с упрёком заметила девушка, но, не успев договорить, оказалась в крепких объятиях принца.
На миг она словно окаменела от неожиданности. Тёмно-серые глаза, в которых разгоралось пугающее пламя, оказались совсем близко и невольно притягивали взгляд. Лицо обожгло горячим дыханием с запахом чеснока и копчёной рыбы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
"Вот батман!" — пискнула про себя растерявшаяся от подобного напора Ника. Во рту у неё пересохло. Колени ослабели, и ноги начали явственно подрагивать.
— Клянусь Питром, ты не останешься здесь надолго! — прошептал Вилит, нежно коснувшись губами её шеи чуть ниже ушка.