Читать интересную книгу Точка зрения закуски - Бескровный Витальевич

И тут Хойзингер с отвращением осознал, что Аттила панически боится. Боится умереть. На гигантских пространствах космической пустоты, разделявших их сейчас, телепатическая связь не действовала. Но его мимика, интонации… Неужели это происходит с ними всеми с течением долгих веков? Интересно, это ТОТ САМЫЙ Аттила? Вот дерьмо!

Человеческий крейсер "Могами" между тем продолжал смело нестись в бой. Почему-то Хойзингер был уверен, что людишки делают это сами, без всякого внушения со стороны Старейшины. Вот, черт побери, как должны вести себя настоящие воины! Хойзингер уже ясно видел, что все люди на нем обречены. И "Мастодонт" при его нынешнем ускорении легко настигнет "Апокалипсис" в любом случае. Даже если "Могами" перед гибелью сумеет повредить врага. Отто даже не заметил, когда был уничтожен его последний эсминец. "Апокалипсис" уже бросил на произвол судьбы и верную смерть свои истребители, сходя с боевого курса и выворачивая по крутой глиссаде из боя. Хойзингер поневоле представил себе, как проклинают его сейчас оставленные умирать в одиночку пилоты. Однако, прививавшееся ему веками дисциплина, как и уважение, и трепет перед Старейшинами взяли свое. Вот только от уважения, пожалуй, больше ничего не осталось.

ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ

Стив с болью в сердце считал свои потери. Бой ещё только начался, а "Инквизитор" и "Экзорсист" были серьезно повреждены, погибли люди. Когда он получил на Лизиусе короткий и отрывистый SOS от Ольги, то взял с собой те корабли, что были у него под рукой. Два "инквизитора", на которых насекомые только начали монтаж вооружений. На борту "Экзорсиста" находилась лишь треть экипажа и боевых расчетов, корабль внутри был не до конца оборудован и многие системы попросту не успели отладить. И в бой вели эти новенькие, не обкатанные толком крейсера не л'лиггеры, на которых они за последнее время так привыкли полагаться, а простые люди. Черный Жнец сейчас управлял производством на Ангьяке, а Кровавый Ветер пропал на Стране Озер вместе с Ольгой. И вот теперь Карающий Огонь уверенно вел в бой "Мастодонта", а вот выучка новых пилотов Драконов пока уступала опыту лучших земных асов, пилотировавших, к тому же прекрасные корабли.

От земного тяжелого крейсера внезапно отвалил катер.

— Перехвачен импульсный пакет "закрытой" связи. Сейчас быстренько раскодирую, — сообщил Карающий Огонь, продолжая обрушивать на обреченный флагманский звездолет залп за залпом. В дело уже пошли орудия убийства средних калибров. Просто удивительно, что этот крейсер был все ещё цел.

С похолоданием и ужасом Стив выслушал расшифрованную перебранку двух далеких… существ. То, каким образом эти инопланетяне вообще оказались во главе земной эскадры, его сейчас особенно не волновало. С этим можно будет разобраться и позднее. А вот та схема боя, что услужливо рассчитал для него Карающий Огонь, заставила его похолодеть. Оба легких земных крейсера, давно замеченных в своей наивной засаде среди пояса астероидов сканерами "Мастодонта", могли легко сделать свое черное дело. Шанс перехватить их даже у самой кромки атмосферы при максимальном форсаже был практически нулевой. И все же ничтожный шанс был. Просто обязан был быть.

— Карающий Огонь! Угробь корабль, но выжми из него все возможное. Выходи из боя. Никуда эти уроды от нас не денутся. Курс — к Стране Озер.

— Сожалею, Стив. Отказ.

— Не понял? — опешил Стив.

— Прерогативная установка аяолов. "Апокалипсис" является для нас долее важной целью. По моим расчетам, его вполне можно будет настичь. Хочешь увидеть математические выкладки? Исходя из анализа перехваченного только что разговора, на его борту находиться наш древний Враг. Кроме того, с большой вероятностью можно предположить, что экипаж "Меты" был захвачен в плен, а на борту корабля не успели уничтожить навигационные базы данных. Это напрямую выводит врага к базе в Облаке Лафайета. Кроме того, на борту "Меты" был установлен "ключ". Если Враг сможет добраться до Облака, это приведет к несоизмеримо большим потерям, чем гибель твоей подруги. Она сама, я полагаю, приняла бы подобную арифметику. Мне действительно очень жаль, Стив. Ольга была отличным бойцом. Я не вполне понимаю концепцию вашего товарищества…

— Да пошел ты со своими соболезнованиями по живому человеку! Ты нарушил мой прямой приказ. Я отстраняю тебя от пилотирования кораблём.

— Это я отстраняю тебя от командования, — прошелестел голос Чужого. Стив с бессильной яростью наблюдал, как один за другим гаснут огни на боевых пультах. Ошарашенные внезапным выдергиванием из виртуальности, в ложементах саркофагов недоуменно зашевелились офицеры экипажа.

— После уничтожения "Апокалипсиса" я верну вам контроль над судном. Ты ещё поймешь, Стив, что я был прав. Когда твои эмоции поулягутся. Обязательно поймешь.

В давящей на уши тишине мертвого мостика Стиву оставалось лишь стараться не думать об Ольге, тщетно и с напрасной надеждой ожидающей его помощи в каких-то темных тоннелях.

В тоннеле было темно и пыльно. Ольга, перепачканная с ног до головы нехорошей черной жидкостью, к которой прилип теперь земляной мусор, прислонилась плечом своего скафандра к плечу Томаса. Её меч, прислоненный к стене, был испачкан тем же. Томасу казалось, что они больше всего напоминают сейчас двух старых, приговоренных к утилизации роботов.

Он поднял голову. К ним кто-то быстро приближался. Из красноватого тумана, которым подсвечивал глубины тоннеля ночной режим визора, торопливо выкатилась рабочая особь тарна.

— Сожалею, — принялся переводить её быстрое стрекотание комп, — два вражеских корабля по прежнему беспрепятственно идут к планете. Варианты нашего выживания исчерпаны.

— А что "Мастодонт"?

— Корабль Пожирателя Стива так и не лег на курс перехвата.

— Что ж, твой Стив сделал свой выбор, — безразлично прокомментировал Томас.

— Мы ускоренно роем тоннели. Это не поможет, но мы все равно торопимся. Нельзя сдаваться, не опробовав все варианты. Смерть не имеет значения, но жизнь всегда должна бороться. Сожалею, что ваш жизненный цикл оборвется без радости боя, воины. Я умру работая. Нельзя и перед смертью сидеть без дела. — Пробормотал рабочий, и внезапно, словно кузнечик, запрыгнул на потолок. Топот его лапок торопливо исчез вдали, унося их обладателя к его бесполезному занятию.

— Еще несколько часов, — сказала Ольга. — Они выйдут на дистанцию на рассвете. Классика. Казнь всегда случается на рассвете.

— Чем займемся? — попытался пошутить Томас, — мы, пожалуй, последние мужчина и женщина, оставшиеся в живых на этой планете. Могу кое-что предложить.

— Для этого как минимум придется снять скафандры. Рентген нахватаемся, — так же устало улыбнулась под забралом шлема Ольга. — Я за безопасный секс.

— Поздновато думать о здоровье, — Томас сорвал с головы шлем. Затхлый запах подземелья показался ему сейчас самым прекрасным ароматом, который он когда-либо в своей жизни вдыхал. — Обидно лишь, что я полюбил по настоящему именно тогда, когда на попытку добиться ответа совершенно не осталось времени. Наверное, в жизни всегда все так несправедливо?

— Я все равно буду любить его, Том.

— Но он мог спасти тебя. И он сделал другой выбор.

— Не дай бог никому делать подобный выбор, Том. Жизнь одного человека, дорогого тебе… я надеюсь… против многих жизней других людей. Значит, этот проклятый крейсер оказался для него важнее. Наверное, я на его месте поступила бы точно так же. Черт, Стив, ты был так близко! Как всегда!

Ольга рывком подняла забрало шлема и принялась расстегивать многочисленные застежки брони.

— Ты прав. Плевать на здоровье. Как там сказал этот муравьишка? И перед смертью нельзя сидеть без дела? Иди ко мне!

Через некоторое время она лежала на его широкой груди. Томас в темноте перебирал спутанную гриву её распущенных волос.

— Я мог бы лежать так с тобой вечно, — его рука скользила по её обнаженному, разгоряченному после взрыва животной страсти телу.

— Пойдем лучше наверх. Не хочу… здесь, в темноте. Через несколько минут взойдет солнце. Хочу увидеть этот рассвет.

— Откуда ты знаешь? Я вот совсем потерял счет времени в этой темноте.

— Профессиональная привычка, глупый. Одевайся, на поверхности холодно.

Она вскочила на ноги.

И рассвет действительно был.

ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ

Стив метался по боевой рубке из угла в угол. Из угла в угол. Время безжалостно утекало. Каждое мгновение, каждый его шаг удалял его сейчас от Ольги. Люк мостика был блокирован. Все пульты по-прежнему мертвы. Усталые офицеры с беспокойством поглядывали на него из своих антиперегрузочных кресел. Но корабль всё ещё шел на досветовой скорости.

— Понимаешь, Огонь, — начал Стив. Казалось, он говорил в пустоту, не зная, и не имея никакой уверенности, что его вообще сейчас слышат, — предательство считается у нас одним из самых страшных для человека преступлений. Особенно на войне. Потому что если каждый из нас будет знать, что его друг, боевой товарищ или сослуживиц плюнет абсолютно на всё, на все приказы и придет тебе на выручку, раскидав при этом по дороге целые орды врагов, чтобы вытащить тебя, раненного или окруженного, из того дерьма, в которое ты влип… Наверное, именно это знание делает нас сильнее таких хладнокровных и расчетливых насекомых. А ведь мы должны быть лучше своих врагов! Конечно, почти каждый из нас ГОТОВ умереть, попав в подобную Ольгиной, ситуацию. Мы знаем, ради чего сражаемся и идем на смерть. Ради наших детей, ради наших семей и выживания нашего рода. Но, все равно, где-то в глубине души должна жить, да и живет нерациональная и глупая надежда. Надежда на то, что сейчас за тобой обязательно прибудут твои верные боевые друзья, замочат всех уродов в округе и вытащат тебя из пекла. С этой надеждой в сердце нам легче умирать, когда эти друзья так и не появляются. Возможно, со стороны эта вера покажется лишь иллюзией, химерой, но что тогда остальные наши иллюзии — иллюзия свободы, к примеру? Мы живем ради подобных нелепых идей, которые и делают нас людьми. А не просто ради продолжения рода и расширения ареала обитания, как у наших нынешних врагов. И пускай многие люди трактуют свои любимые истины по-своему, придумывает себе свою собственную мораль и оправдывает ею практически любое своё действие… или бездействие, все равно дружба нужна нам как основополагающий стержень, на котором держится наша цивилизованность. Да, с точки зрения математики, пожертвовать несколькими ради многих — это правильно. И те из нас, кому просто чертовски не повезло, умирая, в глубине души это прекрасно понимают. Мы знаем, на что шли. Но с точки зрения армейских неписанных законов, для тех, кто каждый день идёт ради кого-то на верную смерть… "десант своих не бросает" и все такое… А с точки зрения проклятых политиков всё это, конечно, глупости. Именно они посылают нас тысячами умирать, сидя в теплых кабинетах, именно им удобна и для них оправданна простая математика войны. Для них это просто такие большие гребаные шахматы. Им не надо самим подыхать в окопах и штурмовых колоннах.