— Ваша честь, можно? — Женя расслабленно взмахнул рукой, привлекая к себе внимание. Дождавшись согласия, он обратился к Вике: — То есть Игорь Волков избивал вас на протяжении семи лет?
— Нет, немного меньше. Я подала на развод два с половиной года назад, к тому же попросила Игоря съехать из нашего частного дома, когда родился мой сын.
— То есть он не притрагивался к вам с того момента как вы забеременели?
— Он ударил меня последний раз в тот день, когда Алена уехала из города, — спокойно произнесла Вика. — Это был уже поздний срок. Седьмой-восьмой месяц. Он толкнул меня и ударил кулаком по лицу.
— Вы обращались к врачу? Есть какие-то медицинские подтверждения ваших травм? — спросила судья.
— Нет, я не обращалась к врачу. Хотя жалею об этом. Поймите, я столько лет скрывала это от дочери…Я не думала о том, что когда-нибудь мне понадобится медицинское заключение.
— Я хочу уточнить, — Женя опять поднялся со своего места и повернулся к Вике: — Скажите, вы прожили с Игорем Волковым около девятнадцати лет. В гражданском браке большую часть, так?
— Да, — Вика кивнула.
— Этот вопрос может показаться чересчур личным, но почему у вас не было детей так долго? А вы забеременели только в 2006 году. Вы как-то предохранялись?
— Протестую! — опять вскочил со своего места Виктор, но судья остановила возмущенные возгласы адвоката мановением руки. — Продолжайте, — кивнула она Жене.
— Да, я принимала таблетки.
— Все эти годы?
Вика замолчала. Очевидно, она не ожидала такого отступления от темы. И мысленно просчитывала, какой вред или пользу ей может принести ответ на этот вопрос. А главное, как ответить, чтобы это не нанесло ей вреда.
— Нет, — наконец-то решилась Вика. — Мы предохранялись традиционным способом. Таблетки я как раз начала пить перед тем, как забеременела. Очевидно, произошел какой-то сбой. Или они не помогли. Я не знаю.
— Вы не хотели иметь детей? Все-таки тринадцать лет…
— Хотела, но не давила на Игоря.
— Он был рад, когда узнал о ребенке?
— Нет, он был расстроен и взбешен. Я боюсь оставлять их с Костей наедине. Поэтому буду биться до последнего за сына.
Женя неспеша начал скользить, другого слова и не подберешь, по направлению к Вике.
— То есть сын родился по счастливой неожиданности из-за того, что вы перешли на таблетки?
Вика ненадолго замолчала, подыскивая достойный ответ.
— Можно сказать и так.
— Пока все, — Женя слегка склонил голову в сторону судьи и вернулся к своему месту.
А допрос все продолжался. Лёна мало понимала из того, что говорила Вика. Многое улавливала отрывками, и получалось что-то невнятное. Все силы уходили на то, чтобы держать глаза открытыми и делать вид, что все в порядке. Наверное, тогда это было к лучшему. Иначе Лёна бы просто не выдержала и все могло пойти кувырком.
Дальше Вика подробно рассказывала о своих мучениях под одной крышей с Игорем и о том, как узнала, что ее гражданский муж насилует ее несовершеннолетнюю дочь.
Лёна не знала, что говорила Вика, но по лицу Жени, пусть и через какую-то дымку и совсем неясно, можно было понять, что ее "мамочка" говорит далеко нелицеприятные вещи. Даже лицо Жени, на котором всегда держалась маска учтивости и легкой улыбки, исказилось в гримасе отвращения.
Когда Вика закончила говорить, в зале суда стояла напряженная тишина. Никто не произнес ни слова, пока судья говорила о том, что надо привести Игоря Волкова.
— Ален, ты нормально? — Женя спрашивал так настойчиво, что казалось, он пытается давно до нее достучаться. — Ален!
— Я в порядке, — заплетающимся от слабости языком прошептала Лёна. — Где Игорь?
— Сейчас придет, не волнуйся.
После этих слов мозг Лёны отключился. Сил и энергии не было на лишние телодвижения и мысли. Самое главное — дождаться Игоря. И все. Все станет отлично. Только что ж так плохо…
Алена скорее почувствовала, чем увидела, как Игоря привели в зал. Даже сама атмосфера изменилась. Алена не могла бы объяснить точно, особенно со своим воспаленным сознанием, но как будто воздух уплотнился и стал более…наэлектризованным. Лёна не могла точно подобрать эпитетов.
Перед глазами расплывались черные круги, ее начало мелко потряхивать от озноба, а слабость была настолько сильной, что, казалось, малейшее дуновение ветерка, и она свалилась бы со своего стула. Слава богу, что в здании ветра не бывало.
Лёна попыталась открыть глаза пошире. Наверное, она просто не заметила, как от нехватки сил закрыла их. Иначе как объяснить такую темноту.
— Лён, Лёна, мать твою, — кто-то тряс ее за плечо. — Лён, ты меня слышишь?
Кажется Женя. Да-да, точно он.
— Я в порядке, — ей казалось, что она кричит, но друг продолжал переспрашивать.
Фоном она слышала чьи-то голоса. Самым громким и полным ярости, а Лёна почувствовала это даже сквозь боль, был голос Игоря. Еще она почти различила голос судьи. Да, наверное, он.
— Мать твою, ты что здесь делаешь? — обхватил ее за плечи Игорь. — Да еще в таком состоянии. Лёна…идиотка чертова.
Его голос раздавался очень невнятно, как будто Лёна накрылась подушкой и все звуки доносятся издалека. Но именно он помог Лёне выплыть из такого затягивающего забытья. Нашлись силы, чтобы открыть глаза и твердо встретить разъяренный взгляд Игоря.
— Не ори на меня, — она говорила спокойно, но сил на это уходило столько, что, казалось, что по ее лицу стекает холодный пот. — Ты должен был все мне рассказать.
Пока Алена пыталась взять себя в руки и с достоинством выдержать разговор с Игорем а не позорно свалиться от слабости, Женя попросил у судьи перерыв. Алена не знала, что говорил друг, но он сильно жестикулировал и указывал в ее сторону. Судья хмурилась, барабанила пальцами по столу, что-то отвечала, но Женька не сдавался.
— Идиотка несчастная, я бы сам все уладил, — Игорь отвернулся от нее, чтобы не выдать всей бури эмоций, которую уже не мог скрыть. С досады запустил руку в и так взлохмаченные волосы и растрепал их еще сильнее. — Зачем ты приехала сюда? Еще такая! Да ты горишь вся, Лён. Я даже отсюда чувствую!
— А что я должна была думать? — сил возмущаться и кричать не было, а жаль, потому что за его самонадеянность хотелось просто убить. — Ты не звонишь, не отвечаешь! Черт, Игорь, ты даже не рассказал мне толком ничего. Что мне прикажешь делать? Сидеть и ждать? — когда он возмущенно ругнулся, Лёна продолжила: — Я не хочу больше сидеть и ждать, Игорь. Я и так терпела два дня. Хватит. Я больше не могу и не хочу прятаться. Мы должны все решить вместе. Я прошу тебя, Игорь, — Лёна протянула дрожащую от слабости руку к его плечу и слегка дотронулась. — И если ты не прекратишь злиться, то я расстроюсь, — попыталась она разрядить обстановку.