ничего такого не заметил, не было ничего необычного. А вы считаете, что это убийство?
– Не важно, что я считаю. Вы, оформляйте как скоропостижку. Всё остальное вас не касается – понятно?
– Нет.
– Подождите пару минут, вам позвонит ваш начальник. – И пошла к седому высокому фэ-эс-бэшнику. О чем-то переговорила с ним, кивая пару раз на Соломенцева, от чего у того ёкало сердце в груди так, что он даже подпрыгивал на месте. Поэтому когда раздался звонок его сотового телефона от начальника отделения, он уже не удивился, а спокойно выслушал приказ, что ему делать дальше, и куда идти со своими «не понял».
Таганский парк. Танич
«Надо же, всё, как и в предыдущих пяти случаях. Спокойная поза, отдыхающего человека и смерть непонятно от чего».
– Личность убитой установили? – обратилась она к одному из криминалистов.
– Да в сумочке, есть студенческий билет. Это Воронина Любовь Петровна, студентка третьего курса МГАХИ. И ещё есть загранпаспорт с отметками о пересечении финской границы. По ним получается, что она вчера въехала в страну, а за три дня до этого выехала.
– Что в сотовом телефоне?
– А сотового телефона нет.
– Плохо. Или кто-то стащил, пока она сидела здесь мёртвая, или забрал преступник. – Она снова позвала Андрея. – Нужно выяснить у операторов сотовой связи, у кого из них она числилась в абонентах, список её вызовов за два месяца и конечно билинг за тридцать семь дней.
– Есть. Что ещё?
– Если телефон работает, определить, где он находится и отправить туда группу захвата. Сделала паузу, как бы прикидывая такую вероятность событий, и скептически добавила. – Но это было бы слишком просто.
– Ну, а вдруг? Что-то ещё?
– Да, выясните у пограничников, где она пересекала границу. Если аэропорт, то нужно проверить все рейсы в Финляндию вокруг этого времени, и найти каким она летела, для того чтобы опросить бортпроводников, может кто-то запомнил с кем она была и как себя вела. Если она ехала автобусом, то найти этот автобус и по нему определить тур-компанию…
– Я всё понял, через турагентство найдём, где останавливалась, зачем ездила, и с кем. Сейчас займусь.
К ней снова вернулся Володя.
– Где женщина, которая вызвала скорую?
– Вон сидит на третьей лавочке. Видите? Пожилая в светлой ветровке, Агапова Мария Фёдоровна
, она гуляла с коляской
.
– Что-то я не вижу коляски.
– Отвезла внука домой уже. Там всё строго, по часам и минутам.
– Пойдём, поговорим с ней.
Они подошли к женщине лет шестидесяти, которая с большим интересом наблюдала за действиями следственной бригады, и заметив, что кто-то идёт к ней, поднялась навстречу.
– Здравствуйте Мария Фёдоровна, не вставайте. Меня зовут Танич Татьяна Николаевна, я следователь по особотяжким преступлениям. Вы вызвали скорую помощь?
Татьяна села рядом с Марией Фёдоровной, которая немного помолчала, собираясь с силами, и соображая на сколько издалека нужно начать.
– Да, это я вызвала скорую. Я иногда гуляю здесь с Даничкой, когда невестка в настроении и разрешает мне это. Раньше почти каждый день гуляли, а теперь, после того, как она стала думать, что я хочу поссорить её с сыном, если раз в неделю получается, то уже счастье.
– А вы хотите поссорить её со своим сыном? – Задала вопрос Татьяна, не потому что ей было действительно интересно, а для того чтобы узнать, что за человек сидит напротив неё.
– Да что вы? Боже упаси, я наоборот считаю, что они очень хорошая пара и что моему сыну повезло с ней.
– Отчего же тогда она так думает?
– Сложный вопрос, на который я тоже ищу ответ. Возможно, это началось после моей неудачной шутки в роддоме, когда мы забирали их после родов. Вот ведь ирония, какая.. Всё было так хорошо, так весело… – Говорила с горечью, видно, что тема для неё очень болезненная. – В
се поздравляли друг друга, и когда медсестра вынесла нам Данечку, я посмотрел
а на него и сказала, что он на Сашу совсем не похож. Продолжить, что это к счастью, потому что он больше похож на маму, а для мальчиков хорошая примета, если они похожи на маму, я не успела, кто-то перебил меня другими поздравлениями. Тогда все были счастливы, смеялись, и я не придала значения своей недоговорённой фразе. А она, видимо придала, и вложила в неё совсем другой смысл.
– Понятно, но вернёмся к вашей прогулке. Почему вы обратили внимание на эту девушку?
– Потому, что она сидела такая грустная и такая одинокая, что сразу было видно, что у неё что-то случилось. И рисовала при этом. А художники всегда привлекают внимание. Всё время хочется посмотреть, что у них получается.
– Она рисовала? На чём?
– У неё в руках была большая папка с листами, в которой она что-то рисовала карандашом. Я увидела, что с ней что-то случилось, только потому, что она выронила папку, как будто заснула. Я подошла поднять её, чтобы листы не разлетелись, и сказала ей об этом, но она не проснулась. Я ещё подумала: – «Как можно так крепко уснуть…». – И что-то заподозрила, только, когда потрогала её за плечо, и так испугалась, когда она съехала чуть набок, но глаза так и не открыла…
– А где папка с рисунками? Что-то я не видела её в описи предметов. – Татьяна посмотрела, на одного из криминалистов. – Сергей Николаевич, где папка с рисунками?
– Не было никаких рисунков.
– Как не было? – Она повернулась к свидетельнице. – Вы точно помните, что папка была?
– Да конечно. Я подняла её с земли, отряхнула и хотела отдать художнице…
– Заметили, что ей плохо, и куда её положили? Рядом?
– Не помню, я так испугалась тогда, что не помню что делала.
– Никто к вам не подходил? Может кто-то взял её у вас из рук?
– Может быть, я не помню.
Татьяна посмотрела на Володю.
– Хорошо посмотрели вокруг? Ни у кого в руках не было папки для рисования?
– Нет. Не заметил.
Они оглядели людей вокруг, но ни у кого не было в руках ничего подобного. Татьяна вспомнила, про старлея. – Где этот следователь местный, который первым приехал? Давай его сюда, и найди скорую, может они куда пихнули, или видели что-то.
Через минуту, к ним подвели, напуганного лейтенантика-следователя. Его как подростка, взяв подмышки с двух сторон, тащили двое дюжих охранников Рыкова.
– Не нужно меня тащить, я сам, я сам. – Вяло отбивался он от них.
– Поставьте его, на землю ради бога. – Татьяна поморщилась, глядя на эту картину. – Старлей, вспомни. – Обратилась она к нему, когда он оказался на земле и