К горлу Спарлинга подступила тошнота.
— Что значит: не повредят ей? — рявкнул он. Иштарианская пища…
— Ларекка стар и умен. Как только он понял, что случилось, он успел перебросить ей ее сундучок.
Спарлинг опустился в кресло.
— О боже, если бы ты существовал, я бы поблагодарил тебя.
И тут же он подумал о том, что она среди дикарей одна. Она не сможет вынести такую жизнь. И кто знает, что может взбрести в их дикие головы?
Силы вернулись к нему.
— Я поеду туда, — сказал он. — Постараюсь взять самый быстрый флайер. Я позвоню оттуда.
— Хорошо. — Лицо Ханшоу исчезло с экрана. Спарлинг повернулся к Джерину. Загорелое лицо офицера превратилось в маску, на которой были только огромные глаза.
— Ты слышал? — спросил Спарлинг. — Что ты предлагаешь?
Джерин с трудом пошевелил губами:
— Что предлагаешь ты?
— Не беспокойся, ничего особенного. Попытаюсь ее выторговать. Но если они не поспешат вступить с нами в контакт или потребуют невозможного, мы покажем им, что для их же блага будет разумнее вернуть ее нам целой и невредимой.
— Ты будешь угрожать?
— А что остается делать? Они уважают только один аргумент — силу. Когда мы начнем топить их корабли, уничтожать банды, опустошать жилища, они поймут, что для них выгоднее. А если Джиль погибнет…
— Наказание с неба, — Джерин медленно кивнул. — И я должен обеспечить это…
— У вас это есть, у нас — нет. У нас нет ни одного боевого устройства. Мы не ожидали, что может понадобиться такое, — он разозлился. — Между тем, сколько времени вы собираетесь сидеть здесь? До этого времени вам не понадобилось пускать в дело большие боевые флайеры, чтобы оправдать свое присутствие на Иштаре.
Джерин собрал всю свою решимость.
— С моей стороны это будет неподчинение. Ни при каких обстоятельствах, кроме прямого нападения, я не могу использовать свое оружие против местных жителей. И это не просто идеализм. Я не имею права вмешиваться в местные конфликты.
Левая рука Спарлинга стиснула подлокотник кресла. Он медленно заговорил, но все же сумел не выдавать голосом свою ярость, что разгоралась в нем все сильнее:
— Неужели вы думаете, что сумеете хорошо выполнить свою миссию, если вызовете всеобщий бойкот? А именно это и случится, если вы оставите Джиль без помощи. Я лично займусь этим.
Джерин потянулся к нему через стол.
— Поймите, я сам сейчас запрошу разрешение. Ведь я очень хорошо отношусь к ней.
— Сколько времени у курьера займет путешествие на Землю? А сколько времени эти тупоголовые бюрократы будут рассматривать ваше донесение, чтобы найти повод отказать?
Тон Джерина ужесточился:
— Если я не подчинюсь, меня снимут с поста. А мой преемник, учитывая, что послужило причиной моего снятия, будет менее обходителен и любезен с вами. Я смогу работать в условиях бойкота вами моей миссии, хотя это потребует арестов и конфискаций, уголовных наказаний за отказ сотрудничать. — Он встал. Спарлинг тоже. — Сэр, я покидаю вас. Прошу заметить, что я никому не запрещаю оказать помощь мисс Конвей. Однако не предпринимайте ничего, что вынудило бы меня вмешаться в события. И… полагаю, что вы будете достаточно разумными, чтобы держать меня в курсе событий. Я буду благодарен вам за это более, чем вы можете себе представить. — Он поклонился. — До свидания.
После того, как дверь за Джерином закрылась, Спарлинг смотрел на нее еще целую минуту.
— Он, конечно, прав, — пробормотал он. — А мне пора идти собираться.
Когда он вышел на улицу, на него обрушился обжигающий ветер. Он свистел вдоль улицы, раскачивая верхушки деревьев. В небе полыхали Бел и Ану. В воздухе пахло пылью, и народу на улице было совсем мало. Но он даже не замечал, здоровались ли с ним. Пока он шел домой, в голове его роились разные планы. Он пытался предусмотреть все.
Кроме смерти Джиль. Если ее смех навсегда исчезнет, все потеряет смысл.
Жена была в гостиной.
— Хэлло, что привело тебя так рано? — он повернулся к ней и через мгновение выражение счастья растаяло на ее лице. — Что-то ужасное? — прошептала она.
Он кивнул, затем ввел ее в курс дела.
— О, нет! Господь не может этого позволить. — Рада закрыла глаза, затем бросилась к нему и схватила его за руки. — Что ты собираешься делать?
— Поеду туда.
— Один?
— Приходится. Так как военные не заинтересованы в защите простых налогоплательщиков.
И тут он вдруг вспомнил, что люди вне солнечной системы не платят налогов.
— Если дело дойдет до боя, то воины Ларекки полезнее нас, гражданских лиц. А если понадобится помощь людей, то она может прибыть в течение нескольких часов, даже если нам позволят воспользоваться только маленькими флайерами. К тому же, пока мы не имеем достаточно информации, к чему держать в Порт Руа много людей?
— Ты должен ехать сам, один?
— Да, там нужен человек. — Не в силах выдержать ее взгляд, он посмотрел на фото Беки. — Здесь мне нечего делать. Джерину мои советы больше не нужны. Я знаю об Иштаре не больше, чем кто-либо другой… И к тому же Джиль…
Рода выпрямилась.
— Вот это и есть главная причина. Ты любишь ее?
— Что? — воскликнул он. — Это же смешно! И мы просто друзья. Но…
Она покачала головой.
— Нет, милый. — Давно она уже не называла его так. Слезы стояли у нее в глазах. — Я знаю это с самого начала. И я знаю, что вы оба не виноваты. Ты всегда был добр ко мне. И сейчас, в минуту опасности, прими мое благословение и возвращайся, возвращайся с ней.
Он притянул ее к себе.
— Ты ошибаешься. Как такое могло придти в твою голову?
Большего, чем сказать это, он не мог придумать ничего.
— Может, я и ошибаюсь, — солгала она. — Не будем больше говорить об этом. Давай, я помогу тебе собраться. И позвоню Конвеям, не нужно ли им чем-нибудь помочь.
“Неужели в чем-то есть и моя вина? — подумал он. — Раз я так смутился. Почему я чувствую необходимость рисковать жизнью?”
Эта мысль пронзила его как током. Даже Рода почувствовала это.
— В чем дело? — спросила она.
— Ничего, ничего, — сказал он автоматически. Разум его в этот момент был где-то далеко.
— У меня здесь есть еще кое-какие дела. Они могут задержать меня на два — три денька.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Порт Руа представлял собой скопление казарм легионеров, хозяйственных построек, лавок, складов товаров, таверн, домов. Улицы были прямыми и узкими, сторожевые башни защищали порт. Возле города были раскинуты шатры. Здесь жили те, кто искал защиты от набегов варваров. Дальше виднелись фермы и пастбища, которые снабжали город пищей. Сейчас они были пустынны, частично из-за набегов, частично из-за засухи. Отряды легионеров регулярно выходили из города в поисках пищи, а так же чтобы отогнать врагов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});