Выступил Л. Брежнев. «Мы обсудили сложный вопрос, анализировали, нет ли ошибок в политических оценках сложившейся ситуации в КПЧ и в целом в стране? Приходим к выводу, что ошибок в нашей оценке о происходящих событиях нет. Руководители КПЧ и страны не владеют положением дел, и, как явствует, рассчитывать на стабилизацию дел в Чехословакии нам надеяться нечего. Подготовка к XIV съезду КПЧ проходит в борьбе против руководящей роли КПЧ. Оживили свою деятельность правые антисоциалистические элементы и контрреволюционные силы. Все они вместе стремятся ликвидировать социалистические завоевания чехословацкого народа. Мы должны быть готовыми дать должный ответ на возможные нападки на нас за то, что якобы мы без причин вмешиваемся в чехословацкие дела. Но наш долг помочь чехословацкому народу навести порядок в стране».
После обсуждения пришли к выводу, что возникает крайняя необходимость встречи братских партий по чехословацкому вопросу. Следует подготовить серию статей в газетах по разоблачению истинной сути «2000 слов», систематически атаковать происки правых сил. Были намечены мероприятия по реализации нашего совещания: внести поправки и изменения в письмо ЦК КПСС Президиуму ЦК КПЧ. Ввиду того, что все заверения руководства КПЧ не соответствуют действительности, у нас имеются все основания действовать более решительно. Посылку письма было решено направить через наше посольство. Высказывалось мнение, что, кроме посылки письма, целесообразно поехать тройке — Л. Брежневу, Н. Подгорному, А. Косыгину — в Чехословакию, там провести заседание Президиума ЦК КПЧ, где чехословацкому руководству высказать все откровенно и ультимативно. (Но последняя затея поездки тройки не состоялась: их в Чехословакии никто не ждал.)
Нужно добиться очистки Президиума ЦК КПЧ от правых элементов, а средств массовой информации от демагогических, оппортунистических, контрреволюционных элементов. Формировать здоровые силы и опираться на них в нашей работе по наведению порядка в Чехословакии. Войска после маневров не выводить, а, возможно, произвести дополнительный резерв войск.
Все эти вопросы, по существу, были подготовкой к варшавским переговорам. Письмо Президиуму ЦК КПЧ было кардинально переделано с учетом высказанных замечаний и дополнений, включены вопросы интернационализма, сплоченности стран социализма, значения учения марксизма-ленинизма для нашей идеологии, все это было изложено глубоко, убедительно.
Было решено проинформировать руководство всех социалистических стран, кроме Румынии и Югославии. И все же состояние оставалось каким-то тягостным, с неприятным осадком.
6–8 июля. В ЦК КПУ состоялось совещание первых секретарей обкомов партии и председателей облисполкомов, обсудили вопросы: о планировании и производстве товаров широкого потребления и выполнении промфинпланов по каждой области; о состоянии в сельском хозяйстве с разбором каждой области, наших мерах, чтобы не допустить сброса крупного рогатого скота в связи с большой нехваткой грубых кормов, не говоря уже о концентрированных кормах.
Рассмотрели вопросы конкретного реагирования на заявления, письма и жалобы трудящихся. Есть факты вопиющей бюрократии, граничащей с социальным преступлением, вот один из них. В Крыму, в Алуште, действует санаторий «Горное солнце» для туберкулезных больных. Санаторий рассчитан всего на 250 человек. Здесь проходят лечение ветераны труда, Великой Отечественной войны. Питание очень плохое: на день для таких больных отпускается всего 1 рубль 20 копеек! Кто установил эту сумму? Больные буквально голодают. Об этом сообщил в ЦК КПУ в своем письме персональный пенсионер Белоус И. Ф., член партии с 1918 года.
Дал задание расследовать и исправить положение дел. Виновников за преступление строго наказать.
Провел ознакомление членов ЦК КПУ и ответственных работников аппарата ЦК КПУ с письмом ЦК КПСС Президиуму ЦК КПЧ по событиям, происходящим в этой партии в стране. Очень тревожный документ. Он был опубликован в нашей печати. Из этого письма явствует, что нам надо действовать более массированно и решительно, ибо время работает уже не на нас.
9 июля. Позвонил мне Л. Брежнев и сообщил, что решением политбюро ЦК КПСС я включен в состав делегации на Варшавское совещание по событиям в Чехословакии. Там появились новые документы, кроме «2000 слов» — «Письмо народной милиции советскому народу»[112], «Письмо 99 рабочих и служащих завода «Авто-Прага»[113]. Эти письма выражали верность делу социализма и дружбы с Советским Союзом. Обстановка накалялась, были все основания допускать, что страна стоит на грани кровавой трагедии. В разговоре Брежнев настоятельно просил меня найти возможность встретиться с В. Биляком и возможно решительно действовать через Словакию на события в Чехословакии.
Само собой было понятно, что словаки этого щекотливого и опасного для них вопроса не поднимут. Но если бы мы действовали более инициативно, поисково, то наверняка нашли бы активную поддержку в вопросе локализации негативных явлений в чехословацком обществе, поддержку со стороны здоровых сил в Словакии.
10 июля. Поздно вечером мне позвонил из Ужгорода в Киев Ю. Ильницкий, первый секретарь обкома. Рассказал о своей встрече и разговорах с А. Костелянским, который его информировал об обстановке в Словакии и Чехословакии в целом.
В Словакии затеяна какая-то возня вокруг так называемой «федерализации» в партийных органах КПЧ: словаки требуют, чтобы в новый состав ЦК КПЧ было избрано по 75 чехов и словаков, а также были бы избраны представители из Моравии. Если это ультимативное требование не будет выполнено, то словацкая делегация уйдет с XIV съезда КПЧ.
В Братиславе перед съездом словацкой партии формируется новое руководство ЦК. Здесь всплыла новая кандидатура на пост первого секретаря ЦК СКП, некий Г. Гусак, он же автор разных «комбинаций» с федерализацией. В. Биляк, по существу, устранен от подготовки съезда. Уже предрешены вопросы, кто будет избран в высшее партийное руководство на предстоящем съезде КПЧ. Твердо называют Дубчека, Смрковского, Черника. О Биляке умалчивают. Открыто говорят, что Кольдер, Индра, Барбирек, Швестка не будут избраны в состав Президиума ЦК КПЧ.
Руководство КПЧ заявляет, что «на «2000 слов» не надо обращать внимания. Сами чехословаки не будут этим «документом» пользоваться в практической работе. По результатам наших экономических, политических, социальных реформ на базе демократического социализма через три-четыре года вы сами поймете, что по-другому быть не может. А мы в Чехословакии построим такое социалистическое общество, что даже капиталисты нам будут завидовать. Вы нас ругаете, так в свое время было и с югославами, а сейчас вы с ними обнимаетесь и целуетесь». Продолжая информацию, А. Костелянский говорил: «Письмо ЦК КПСС Президиуму ЦК КПЧ вызывает возмущение у руководства КПЧ. Они же высказывают мнение о замене почти полностью нашего дипломатического корпуса в ЧССР. Нашего посла С. Червоненко чехи обвиняют в необъективной информации руководства Москвы о положении в Чехословакии, при этом заявляют: если нас придавит контрреволюция (значит, такая опасность существует! — Авт.), то мы сами обратимся к вам за помощью как братья. А пока что мы сами будем разбираться со своими делами».
Вот такая была общая информация Ю. Ильницкого, полученная им от А. Костелянского. В. Биляк через Ю. Ильницкого получил мое приглашение отдохнуть с семьей на Черноморском побережье в Крыму или на Кавказе. Костелянский передал через Ильницкого: «Василь сам не знает, как ему поступить, он очень хотел бы отдохнуть в Союзе, но ему предложили поехать на отдых в Румынию». Ясно, что В. Биляка всячески старается А. Дубчек изолировать от контактов с нами.
11 июля. Утром позвонил я в Москву Л. Брежневу, подробно передал всю полученную информацию по Чехословакии. Кроме этого, я послал письменную информацию по этому же вопросу в ЦК КПСС. Брежнев выслушал мою информацию очень внимательно, задавал уточняющие вопросы. Чувствовалось, что он обеспокоен дальнейшими политическими и социальными осложнениями в Чехословакии. Сам впервые открыто признал, что много упущено времени для принятия организационных и решительных мер. Понял, что Биляка, как стоящего на здоровых позициях, мы можем потерять, а что приобретем в лице Гусака, никто не знал. Одно ясно, что эта кандидатура в политическом и тактическом плане остается для нас пока не совсем ясной.
Как говорят, политика — политикой, а своими повседневными делами надо заниматься — этого настоятельно требует сама жизнь.
Принял и имел обстоятельную беседу с главным конструктором ракет Янгелем и директором Южного машиностроительного завода Макаровым. Заводу и конструкторскому бюро на дальнейшее развитие нового ракетостроения отпущено 200 млн рублей. Макаров и Янгель приехали ко мне посоветоваться, попросить помощи, как лучше, побыстрее организовать работу по освоению отпущенных средств и новых тем по ракетостроению. Разговор был полезным, предметным, наметили общие мероприятия по реализации задуманных планов работы.