надо было все ему выкладывать?
С т о й л о в. Не знаю. Нервы. Пью много. Пью, а остановиться не могу. Маша нужна, она остановит.
Коля начинает рыдать.
К о л я. Как вы живете! Как вы все живете! Нельзя же так! Мы в деревню приехали, думали, там хорошо нам будет!
А н н а. Коляня, родненький… (Обхватывает его.)
К о л я. Пусти меня, мама! Не души меня! Зачем ты так хватаешь меня! Мне всегда это тяжело! Ты же душишь меня…
А н н а. А ты молчи!
К о л я. Не хочу я…
К а т я. Отпустите вы его! (Отталкивает Анну.) У меня иногда к таким, как вы…
К о л я. Не надо! Не говорите! Не осуждайте! Они несчастные! Не надо…
К а т я. Милый, милый! (Гладит его по голове.) Ну что ты, Коленька? Что, князь?
К о л я. Не знаю… Потерялся! Понимаете, Катя, потерялся я…
А н н а. Колянечка!
К о л я. Катя, как так сделать, чтобы мне поздороветь?! Чтобы мне жить, а?!
К а т я. Коля, а какая у тебя любимая книга?
К о л я. У меня много, у меня… одной нету… может, только Евангелие…
К а т я. Евангелие… Это хорошо! Это просто, это…
К о л я. Не плачь…
Катя прижимается к Коле.
К а т я. Обними меня, хороший мальчик!
К о л я. Хорошо как… как, вот… так вот хорошо!
К а т я. А давай вместе, а? Поплачем вместе, а?
А н н а. Коляня, родненький, мамку пожалей! Куда мне?! Ой, Коляня… Какой ты у меня мальчонкой был! Умный да разумный! Как же то случилося!
Д а ш а (подходит к Анне). Вас бабушка зовет.
А н н а. Чего?
Д а ш а. Бабушка вас зовет.
У с о л ь ц е в а. Иди ко мне, иди! Анна!
А н н а. Счас… (Идет к Усольцевой.)
Д а ш а. Катя, а Катя, подарите мне что-нибудь!
К а т я. Подарить… что?
Д а ш а. Что-нибудь, мне все равно. Мне бы вас помнить хотелось. Погляжу на вещицу, вспомню, подумаю. А я тебе вот значок комсомольский… Вроде ничего такого больше нет.
К а т я. А ты разве была комсомолкой? Вот это да… У меня все перепуталось. Значит… ну да… Везде в комсомол принимают. А ты меня старше? Тебе сколько?
Д а ш а. Двадцать один.
К а т я. Коль, а ты был комсомольцем? Какой бред! Коля, ты был октябренком? Пионером был? А коммунистом хочешь стать?! (Хохочет.)
Л и д и я. Катя, Катя!
К а т я. Ваня, а ты?
И в а н. Был. Я из бывших.
К а т я. Ну и как?
И в а н. Никто не знает, от рака можно вылечиться?
Ш и ш и г и н. Все от стадии зависит. У меня друг вылечился. Все от стадии.
Л и д и я. Куда мы едем, Сомов?! Нужно немедленно возвращаться!
С о м о в. Да, мы катим в тупик. А выход из тупика один. Вернуться назад!
Ш и ш и г и н. Андрей, ты ведь пошутил насчет Америки?
С о м о в. Разумеется. То есть я не пошутил, а представил: можно и туда мне поехать. И оказалось, что нет.
Л и д и я. Андрей, значит, мы едем домой?
С о м о в. Да. Опасно выезжать за пределы Садового кольца. Нет уж, жить надо в кабинете! Как это ни глупо, а я затосковал по своему коту! Мой дорогой Мурлыка! Тебя в Америку не возьмут! И потом, родной запах мочи в парадной. Не успел уехать, а уже чувство приближения ностальгии! (Хохочет, вместе с ним смеется Лидия.)
Л и д и я. Сомик, сядь со мной!
С о м о в. Ух, Лида, сажусь… Тюрьма, ты моя тюрьма! Сажусь! (Садится с Лидией.)
Свет приглушается, освещаются А н н а и У с о л ь ц е в а.
У с о л ь ц е в а. Вот, Аннушка, что я тебе скажу… Что-то меня торкнуло снутри… Посидела я, посидела да поняла. Кончилась моя окаянная жизнь! Все, Аннушка, отмучилась! Легко стало, хорошо. Счас к своим пойду. Одно худо, не отпоют!.. Так у меня к тебе вот чо… Тут у меня деньжонки. (Достает пакетик, перевязанный платком.) Тут у меня, Анна, три тыщи. Куплять было нечего, так они сами скопились. Ты их возьми себе. А вот тут сто рублев. Дак ты их в церкву отдай, пусть помянут.
А н н а. Не возьму я…
У с о л ь ц е в а. Возьми, сестра. Христа ради прошу, возьми.
А н н а. Смокла ты!
У с о л ь ц е в а. Вода пошла… Ну и хорошо. Счас помру. Держи-ка деньги. Держи… на, я прилягу. Ловчее будет. Не хочу согнутой помереть. Жила согнутой, так хоть помру прямо. Бери, холера! Да поезжай к старику. Он хороший. Бери!
А н н а. Беру, беру, родимая!
У с о л ь ц е в а. Уходи…
Анна отходит. Усольцева ложится. Общий вагонный свет.
Д а ш а. Коль, а с чего у тебя болезнь?
К о л я. Били… меня отчим бил… Он санитаром в психиатрической клинике работал. Большой. Мамка говорила, мяса много! Он и мамку бил!..
К а т я. Слушай, Коля, меня раздражает твое слово «мамка». Ну ты же интеллигентный человек. И не дурак.
К о л я. Я не замечал… Это оттуда, от санитара. Я его боялся и очень ему угождал, только чтобы он не бил. Он всегда так говорил: «Где мамка? Мамка, иди сюда…» Вот и вошло в меня… Пиво ему принесешь, а он кулаком в темя… Очнусь, а он сидит пиво пьет, наблюдает. Опыты ставил. После я в больнице лежал… С больницы пришел, а его уже нет. И меня уже нет…
К а т я. А есть ли где-нибудь счастливая жизнь?
Д а ш а. Есть. У богатых есть.
К а т я. А кто у нас богатые? У нас нет ни бедных, ни богатых. У нас все равны!
Д а ш а. Да я так…
К а т я. Ты что, испугалась? Есть