Половину бобковской «Справки» занимает статистика о благополучном положении евреев в СССР, и делается вывод, что «евреи наравне с другими народами являются активными строителями коммунистического общества, и их труд высоко оценивается советским государством». Сообщается, что «только в 1972 году было выпечено более 100 000 кг мацы. В 1968 году издан новый иудейский молитвенник тиражом в 10000 экземпляров». Далее идет текст, согласно которому, автор Справки сетует, что на Западе это еврейское счастье игнорируют и клевещут. Лига защиты евреев во главе с М. Кахане так и вовсе распоясалась и нападает на советских граждан. А «американские сионистские организации активно используют канал туризма для засылки в Советский Союз своих эмиссаров, которые стремятся использовать свое пребывание в нашей стране не для обогащения своих знаний о жизни советских людей, а для распространения антисоветской литературы, сбора тенденциозной информации о “положении евреев в СССР”, с целью еще большего разжигания антисоветской истерии в США и других западных странах, направления еврейским националистам в СССР денежных переводов и товарных посылок для финансирования их антисоветской деятельности. Об этом свидетельствуют показания группы преступников, пытавшихся совершить разбойное нападение на гражданский самолет в Ленинграде, а также признания одного из бывших активных сионистов Г. ВЕРТЛИБА». И так далее, в том же духе (приведено на сайте http://menhist.ru/).
Право, по информационной насыщенности, не говоря уже о позорно нулевом содержании с точки зрения контрразведки, этот документ Бобкова — шедевр некомпетентности и дезинформации одновременно. Шеф 5-го управления КГБ, которое отвечало как раз за контрпропаганду и противодействие психологической войне против СССР и сионизму, предлагал руководителям КПСС всего одну версию — сионизм поддерживают лишь отдельные, заблуждающиеся лица еврейской национальности. Более того, Бобков, конечно, с подачи Андропова, делал вид, будто и не подозревает о том, что в СССР открыто возрождаются сионистские организации, что они пошли на прямое сотрудничество с диссидентами, с тем антисоветским подпольем, которое установило прочные связи с западными антикоммунистическими центрами. Далеко ходить не надо было, чтобы это понять. Во время процесса над сионистом Н. Щаранским в Москве в 1978 г. лидер советских диссидентов академик А. Сахаров и его сторонники устроили у здания суда бурную демонстрацию в его поддержку. Щаранский работал помощником Сахарова, был членом Московской группы по контролю за соблюдением Хельсинкских соглашений в области прав человека, и лично представлял отказников и диссидентов, выступая перед иностранной прессой, дипломатами и политиками. Через него на Запад попадала информация и о преследованиях еврейских активистов.
В конце 70-х гг. практически во всех публичных акциях сионисты и диссиденты-антисоветчики действовали в унисон. В партийных верхах, увы, верили в то, что коммунизму в СССР противостоят всего лишь «заблуждающиеся одиночки», а не хорошо организованное антикоммунистическое сионистское подполье. Любопытное подтверждение этому дает малоизвестная «Записка М. В. Зимянина Секретариату ЦК КПСС». В ней Михаил Васильевич уже в качестве Секретаря ЦК КПСС по вопросам пропаганды и агитации «дал отлуп», как говорил Дед Щукарь, не кому-нибудь, а классику советской и мировой литературы Михаилу Шолохову. В записке, в частности, говорилось: «В письме на имя тов. Л. И. Брежнева, направленном секретарям ЦК КПСС 14.III. 1978 г., тов. М. А. Шолохов заявляет о необходимости поставить вопрос о более активной защите русской национальной культуры от антипатриотических, антисоциалистических сил, подчеркивая, что в настоящее время русская культура является одним из главных объектов идеологического наступления врагов социализма и особенно яростных атак со стороны мирового сионизма, как зарубежного, так и внутреннего. Тов. Шолохов выдвигает некоторые предложения о мероприятиях в защиту русской культуры, а также высказывает соображение о целесообразности “более широкого и детального рассмотрения всего комплекса вопросов русской культуры”, для чего, как ему представляется, следовало бы создать авторитетную комиссию, состоящую из видных деятелей русской культуры, писателей, художников, архитекторов, поэтов, представителей Министерства культуры Российской Федерации, ученых-историков, филологов, философов, экономистов, социологов, которая должна разработать соответствующие рекомендации и план конкретной работы, рассчитанной на ряд лет».
Ну а дальше Зимянин выступает в традиционном духе — «товарищ Шолохов не понимает». Он пишет: «Деятели советской культуры активно принимают участие в идейной борьбе против империализма и всякой реакции, включая и сионистские организации. Однако изображать дело таким образом, что культура русского народа подвергается ныне особой опасности, связывая эту опасность с “особенно яростными атаками как зарубежного, так и внутреннего сионизма” — означает определенную передержку по отношению к реальной картине совершающихся в области культуры процессов. Возможно, т. Шолохов оказался в этом плане под каким-то, отнюдь не позитивным, влиянием. Стать на высказанную им точку зрения означало бы создавать представление об имеющемся якобы в стране некоем сионистском политическом течении или направлении, то есть определенной политической оппозиции. Во-первых, это не отвечает действительности. Во-вторых, именно такой трактовки вопроса хотелось бы нашим классовым врагам, пытающимся сколотить, а если не сколотить, то изобразить наличие в стране политической оппозиции. В-третьих, акцент на наличие в стране сионистской оппозиции неизбежно повлек бы за собой подхлестывание у политически неустойчивых людей антисемитских настроений. Наши идейные противники только радовались бы этому». Через 13 лет после этого письма Зимянину и его коллегам по ЦК КПСС пришлось расплачиваться за подобную «слепоту» потерей Советского Союза и самой КПСС в 1991 г. И, говоря его же словами, «наши идейные противники только радовались этому».
Иногда в среде русских патриотов можно услышать, что М. В. Зимянин был едва ли не скрытым сионистом, т. к. у него было много друзей евреев, да и жена была той же национальности. Поэтому скажу пару слов в защиту своего бывшего главного редактора. Когда публиковались мои статьи в «Правде» по сионизму, причем даже самые острые, Михаил Васильевич ни разу не приложил руку к тому, чтобы выхолостить их содержание или снять их остроту, хотя имел для этого все возможности. Он, если и отклонялся от линии партии, то вместе с линией. В свое время Берия хотел назначить его Первым секретарем ЦК Компартии Белоруссии. Не получилось, потому что Берию арестовали буквально в тот день, когда Зимянина хотели утвердить вместо Патоличева. Остался Патоличев. Но Зимянин присягнул на верность Хрущеву и всегда оставался дисциплинированным солдатом, а потом и генералом партии. Было указание руководить партизанским движением в Белоруссии, он им руководил. Дан приказ ехать послом во Вьетнам, а потом в Чехословакию, он поехал.
Бросили на пост главного редактора «Правды», он возглавил ЦО ЦК КПСС, хотя о газетном деле и журналистике до того мало что знал. Поручили центральному органу публиковать статьи с критикой сионизма, он их публиковал, и доверял мне, как специалисту. Поступило бы указание прекратить такие публикации (а оно поступило, когда он уже был секретарем ЦК по идеологии и пропаганде, от М. Горбачева в 1985 г.), он лег бы грудью на талер, но не допустил бы их публикации. Он был искренним противником любого национализма — русского, белорусского, еврейского — т. к. принадлежал к числу убежденных коммунистов-интернационалистов, хотя, как показывает его письмо о Шолохове, реального положения вещей в СССР не понимал и потому в годы перестройки с Горбачевым не сработался. В 1987 г. Горбачев отправил Зимянина на пенсию, а на его место назначил А. Н. Яковлева. Понял ли в тот момент Михаил Васильевич, как он глубоко заблуждался, сочиняя письмо по поводу Шолохова, предупреждавшего руководство КПСС об опасности международного сионизма? Да и представлял ли реально Зимянин, чем занималось сионистское подполье в СССР и других социалистических странах? Или он черпал основную информацию об этом из справок г-на Бобкова, т. к. со времен Берии не только доверял КГБ, но и по-своему перед ним благоговел.
Как же обстояло дело с сионизмом в СССР на самом деле? Почему забил в набат Михаил Шолохов? Достаточно долго после смерти Сталина любое свидетельство об интересе советского еврея к Израилю, рассматривалось как доказательство его государственной измены. Поэтому когда первый учитель иврита — председатель правления (габай) Ленинградской синагоги Г. Печерский — подал несколько заявлений властям о разрешении открыть курсы по изучению иврита и еврейской истории, он и еще два члена правления синагоги были арестованы КГБ ив 1961 г. осуждены по обвинению в «шпионаже в пользу одного капиталистического государства». По подобному обвинению тогда же были осуждены три руководителя еврейской религиозной общины в Москве. С наступлением хрущевской «оттепели» метнулись в другую крайность — практически перестали реагировать даже на открытую вербовку евреев в ряды сионистов и в кандидаты на выезд в Израиль.