Вдоль побережья я видела вспышки света — это над местом ухода Синди из бренного мира кружил вертолет. Я считала удары колокола, доносившиеся из церкви: девять, десять, одиннадцать. И вдруг, задрожав, вспомнила строки из Марло, которые Эндрю однажды процитировал мне:
Безмолвно звезды свой свершают путь,И время мчится вскачь неутомимо,И бьют часы, и страх сжимает грудь,И входит Дьявол, и с гримасой мимаОн соблазняет Фауста, и жутьПроклятия висит над ним незримо.
Взглянув вниз на гуляющих, я увидела, должно быть, нечто типичное для поздней ночи в маленьком итальянском городке. Влюбленные или флиртующие пары рука об руку не спеша прогуливались по широким тротуарам, а группы молодых людей сидели за столиками прямо на улице возле открытых ночных баров.
Все выглядело таким надежным и безопасным, таким обычным.
Конечно, Мефисто не последовал сюда за мной?
Я наблюдала за ночной жизнью, когда подъехала машина и остановилась возле отеля. Дверца открылась, и я с ужасом увидела Дэвида. Крайне встревоженная, я отступила от окна в глубь комнаты. Что ему понадобилось в Санта-Маргерите?
Отважившись выглянуть снова, я заметила, что девица, которая поселила меня в отеле, присоединилась к нему, и они оба стояли на тротуаре. Обняв его за талию, она крепко прижималась к нему в ожидании поцелуя, потом отступила, разразилась по-детски громким смехом и сунула голову в окно машины, чтобы поболтать с шофером.
У меня закружилась голова. Ну почему, ради всего святого, из всех отелей в этом Богом забытом месте я выбрала тот, где обосновалась таинственная подружка Дэвида? Не странный ли это каприз судьбы? И как Дэвид мог ускользнуть из дома, чтобы встретиться со своей потаскушкой в ту самую ночь, когда его невестка столь трагически погибла?
Машина отъехала, а Дэвид и его девица остались. Они медленно шли вдоль моря, держась за руки, и мне были видны их удаляющиеся фигуры. Я размышляла, что предпринять дальше. Вернутся ли они сюда или проведут ночь где-нибудь в другом месте? Расскажет ли ей Дэвид о событиях этого вечера? А если так, свяжет ли она эти события с появлением одинокой женщины в подозрительно поздний час?
Я так и не решила, что делать, когда снова увидела их: они остановились, о чем-то яростно споря, потом двинулись назад к отелю. Девушка протянула руку к Дэвиду, пытаясь остановить его, но он отбросил ее руку и помчался вперед.
В смущении я опять отступила от окна. Необходимо что-то предпринять. Я должна бежать, прежде чем он найдет меня.
Но куда бежать с моей ногой? Ведь придется идти быстро.
Не успев как следует одеться, я накинула на нижнее белье пальто, которое захватила с собой в дорожной сумхе. Застегнув молнию на сумке, я вышла из комнаты, закрыла за собой дверь и заковыляла по коридору, не зная, можно ли рискнуть и спуститься на лифте? Я все же решила спуститься по лестнице.
Добравшись донизу, я выглянула в оконце, выходившее в вестибюль. Он показался мне пустым, но не успела я сделать шаг туда, парадная дверь отворилась и вошел Дэвид. За ним следовала девушка.
— В каком номере, говоришь, она поселилась? — спросил он. — Che camera?
Бормоча что-то по-итальянски, девушка потянулась к своему столу, вытащила ключ и направилась к двери лифта, который со скрипом остановился. Однако, похоже, она не собиралась сопровождать Дэвида наверх.
— Входи, глупая шлюха! — бросил Дэвид и, отступив, пропустил спутницу вперед. Дверцы лифта закрылись, и он двинулся наверх.
Понимая, что это мой единственный шанс, я заковыляла к парадной двери и ухватилась за ручку, но дверь не поддавалась. Там была какая-то сложная система запоров с задвижками и рычажками. Когда я нагнулась, чтобы получше рассмотреть их, сзади что-то затрещало.
— Что с этой чертовой машиной? — услышала я сердитый голос Дэвида. Дверь лифта хлопнула, открываясь. — Нам надо…
Он осекся, и я почувствовала, что его взгляд буравит мою спину.
Дрожа от страха, я обернулась. Дэвид вышел из лифта и направился ко мне.
— Ну и ну! — тихо сказал он. — Да неужто это моя маленькая сестренка воскресла из мертвых?
— Дэвид, — прошептала я. — Пожалуйста, отпусти меня.
— Я так и знал: что-то с чем-то не сходится. Шарада, которую ты для нас разыграла, была слишком чисто сработана, чтобы оказаться правдой.
— Пожалуйста, — повторила я. — Мне ничего от вас не надо. Я хочу только свободы.
— Свободы? — с горьким смехом повторил он. — Тебе следовало подумать об этом до того, как ты произнесла дурацкие брачные обеты. Нечего было бросаться в брак очертя голову. Полагаю, в тот момент ты думала лишь о том, чтобы запустить свои грязные маленькие ручонки в наш большой карман.
— Ты знаешь, что это неправда, — сердито возразила я, все еще пытаясь открыть дверь.
— И твои разговоры о шантаже тоже неправда, — сказал Дэвид, наступая на меня. — Неужели ты воображаешь, что я отпущу тебя? Ведь ты выболтаешь мои секреты!
— Меня не интересуют твои грязные секреты, — мрачно ответила я. За моей спиной что-то щелкнуло, и дверь начала открываться.
— Убери руки от двери! — Дэвид бросился ко мне, грубо схватил за руку, оттащил меня от двери и захлопнул ее. — Ты никуда не уйдешь!
— Оставь меня в покое, ублюдок! — кричала я, отбиваясь.
— Заткнись!
Мое лицо обожгла затрещина, и перед глазами заплясали искры. В голове моей зашумело, и тупая боль отдалась во всем теле, особенно в ушибленной лодыжке. Не в силах сопротивляться, я со стоном упала на пол.
Девушка вскрикнула. Дэвид повернулся к ней и что-то быстро сказал по-итальянски. Я притворилась, что потеряла сознание, надеясь избежать дальнейшего насилия, хотя вся кипела от ярости и страдала от унижения. Боже!
Попасться в ту минуту, когда свобода была столь близка! Какая глупость! Будь я персонажем романа или фильма, мне следовало бы предусмотреть все возможности и заранее принять меры. Сейчас я должна была бы опустить руку в карман и нащупать там рукоятку своего маленького пистолета, постоянно находящегося при мне.
«Славная попытка, Дэвид, — сказала бы я, а он в ужасе обернулся бы ко мне, глядя на обращенное к нему дуло. — Но есть одна мелочь, которой ты не предусмотрел».
Мягкое нажатие на курок, и вот он пошатнулся и медленно осел на пол, схватившись за грудь. Ударившись спиной о стену, он удивленно посмотрел бы на струйку крови, которая, стекая из груди, запачкала его пальцы. И тогда все мои проблемы были бы решены.
Или все-таки нет? Не представляю, что бы я делала, если бы меня арестовали за убийство. Да еще в чужой стране. Возможно, даже лучше, что в моем кармане не оказалось ничего, кроме полупустого пакетика мятных конфет и бумажных салфеток.