их хотя бы отвернуться, пока «леди» будет одеваться. Девушки очень удивились, обнаружив под дорогим плащом убогие тряпки. Это, впрочем, не помешало им собрать мне пару наборов белья. А вот с одеждой возникли трудности — ничего на мой рост не оказалось. Но девицы не растерялись и предложили удлинить штаны и рукава. Сделали они это быстро и очень хорошо — получилось даже красиво. Так у меня оказалось по две смены тёплой и простой одежды. Верхнюю пришлось выбирать из мужской. Ну и ладно. Зато тепло. А будет не хватать — у меня есть ещё плащ хранителя портала.
Денег неожиданно хватило. Кажется, я стащила крупную сумму... Ганн хотел заплатить вместо меня, сказав, что так велел Малкир, но я отдала свои деньги. Не стоит быть обязанной человеку, имени которого наёмники пугаются чуть ли не до мокрых штанов. И так уже обязана больше, чем хотелось бы.
Ганн и Вайли здорово помогли мне с покупками. Видя моё замешательство перед прилавками с разной всячиной, они быстро выбирали нужное, а я только протягивала монеты. А ещё Ганн и Вайли знали, где цены приемлемые, а где ломят втридорога. Бывалые ребята.
Тем не менее денег хоть и хватило на всё, но осталась всего лишь пара медяков. Теперь даже булочку у той маленькой торговки не купить. Но жаль было не булочек. Идя обратно к каравану, мы наткнулись на книжную лавку. Книги!.. Библиотечка — единственный источник моих знаний, пусть и устаревший — осталась у Главного Гада. Может, всё-таки не стоило платить самой...
Вдруг Ганн схватил меня за локоть.
— Спокойно, — тихо сказал он. — Зайдём-ка сюда.
Мы оказались среди книг.
— Можешь осмотреться. — Сам Ганн остановился у двери, глядя в узкую щёлочку. — Только будь постоянно на виду.
Заметили кого-то? Вайли остался снаружи у двери, осматривая улицу.
Ох, сколько же книг! Самые разные, с обложками всевозможных цветов. Хотя выглядели они совсем просто, даже убого, по сравнению с теми, которые были в моей библиотечке.
— Госпожу интересует что-то определённое? — спросил лавочник, косясь на наёмника у дверей.
— Просто осматриваюсь, — ответила я, вторя словам Ганна.
Торговец разом потерял интерес и поспешил убраться подальше от хмурого головореза с топорами.
«Падение Алинасской империи», «Между Великой долиной и Ортхиром: история непокорного Междуречья», «Новейшая история Иалона»... Я открыла последнюю книгу. А ведь мне неизвестно, какой сейчас год.
Рядом со мной снова возник лавочник, не успела я даже на первую страницу посмотреть.
— Или платите, или не трогайте!
Я ничего не ответила, а Ганн кинул на прилавок горсть монет.
— Забирай, и идём, — сказал он.
Схватив книжку, я сунула её в свой новенький дорожный мешок.
— Возвращаемся, — процедил Ганн, когда мы вышли на улицу.
Мои спутники теперь казались собранными, напряжёнными, готовыми в любую минуту вступить в бой. За нами следят?
Да уж, так будет постоянно... По крайней мере, ещё какое-то время. Сначала Главный Гад будет пытаться поймать меня, а когда это ему не удастся, пошлёт убийц. Спрятаться можно только в Чащах. И лучше на периамской стороне, иначе с этого мерзавца станется послать отряды на восточный берег Тёмной реки. Спонтанное решение оказалось правильным. Если бы я поехала в Птичий Утёс, то кто знает... Попала бы уже в лапы Гада. Или во всесветский магистрат... А это, скорее всего, одно и то же.
Когда мы вернулись, Малкира нигде не было видно. Ганн долго говорил с Айнаром, и тот отправил меня к повозке яашраги, не разрешив ходить по каравану. Не очень-то и хотелось. Мне позволили только сидеть на резной подножке — так меня всё время могли видеть. От безделья я начала читать купленную книгу. Сам он стоял рядом.
— Кого-то заметили вы?
Ганн кивнул.
— Может, это были просто воры, — всё же заговорил он после недолгого молчания, — позарились на твой плащ.
Это вряд ли...
Но мысли разлетались, и никак не получалось сосредоточиться.
Среди кого я нахожусь? От кого сбежала? Может, зря бегу? И... что я вообще знаю? Почти ничего. А большую часть того, что знаю, узнала не меньше ста лет назад. Как полагаться на это?
Эти люди вокруг и их главарь: можно ли верить им? Да, связь Малкира с яашраги внушает доверие, ведь они не причиняют зла. Но последнее — тоже знание столетней давности. Может, уже всё изменилось?
Чем больше я думала, тем больше казалось, будто я барахтаюсь в бескрайнем море. Ухватиться не за что, дна не достать, и берегов не видно. Куда плыть и что делать?
Нет, если так думать, можно с ума сойти.
Мне точно известно следующее: я провела в Тёмных Чащах почти сто лет и осталась жива. По милости Хозяина леса, кем бы он ни был и зачем бы ему это ни понадобилось. И я уже решила спрятаться в Тёмных Чащах. Надеюсь, это не станет ошибкой.
Я подняла голову, обвела взглядом караван.
Морды лошадей, окутанные клубами пара, лица людей, раскрасневшиеся на морозе. Все занимались своими делами: кто-то менял лошадей, кто-то чинил упряжь или повозки, кто-то грузил товары.
Ладно. Пока они везут меня куда надо. Поэтому пока я буду с ними.
Доберусь до Чащ. А там посмотрим.
Глава 6. Неправильные уговоры
Вся родня Талека погибла. Его старый дом Твари разворотили полностью. Даже погреб раскопали. В начале зимы отца Талека утащила мантикора, когда он пытался достать еды из соседнего дома, ставшего бесхозным. Так сказал кузнец. Тогда жители Снежных Рощ ещё могли выходить на поверхность. Опасно, но что оставалось делать? Не у всех имелись запасы, как у кузнеца. Да тот и сам ходил наверх, чтобы эти самые запасы не кончились слишком быстро. Потом пришли древесники, и люди вылезать перестали, поэтому о судьбе других погребов ничего не знали. Но догадывались.
Фаргрен обрыскал деревню, как смог, полазил в развалинах. Живых не нашёл. В некоторых домах ему удалось залезть в погреба. В двух нашлись останки. Несчастные, кажется, скончались от голода — страх перед Тварями оказался сильнее. В одной подклети лежал трупик младенца, причём со сломанной шеей. Тел родителей рядом не было, но в разрушенной избе на чудом уцелевшей балке болталась обгрызенная, излохмаченная верёвка...
Найти в Снежных Рощах других выживших уже не приходилось надеться. Кто сообщит теперь страшную весть Талеку? И ведь повезло ему: перебрался с женой в Пеньки. Иначе тоже бы погиб.
Но