Читать интересную книгу Фрайди - Роберт Хайнлайн

— Даже слишком часто.

— Я выбрал этот бот, потому что вы ходили здесь вчера с мистером Аделлом. Или позавчера — смотря, как считать.

— Неважно. Пит, что случится, когда тебя хватятся?

— А меня могут и не хватиться. Тупица Джо… Виноват, Джозеф Стьюбен — это я про себя его так называю, — так вот, я велел ему сменить меня после завтрака. Насколько я знаю Джо, он не огорчится, когда не застанет меня у двери в ангар. Он просто сядет на палубу, облокотится на дверь и будет дремать, пока кто-нибудь его не разбудит. Потом проторчит у двери, а когда бот отчалит, потащится к себе в каюту и будет терпеливо ждать, когда я за ним приду. Джо — исполнительный малый, но умом не блещет. На что я и рассчитывал.

— Пит, ты говоришь так, словно все идет по твоему плану.

— В мой план не входило получать по шее, отчего у меня до сих пор раскалывается голова. Если бы вы дали мне сказать хоть слово… вам не пришлось бы тащить меня на себе.

— Если ты рассчитываешь заговорить мне зубы и думаешь, что я развяжу тебя, то напрасно пыжишься.

— Вы хотели сказать «напрасно стараешься» — пыжиться я в такой позе никак не могу.

— Неважно, главное — напрасно. И исправляя мою речь, ты тоже ничего не добьешься. Ты попал в очень серьезную переделку, Пит. Назови мне хотя бы одну причину, по которой мне не стоит убивать тебя. Ты знаешь, ведь капитан был абсолютно прав: я на самом деле линяю с корабля и не могу отвлекаться на всякие мелочи вроде тебя.

— Ну… одна причина есть: утром, при разгрузке, найдут мое бренное тело. И начнут искать тебя.

— К тому времени я уже буду далеко-далеко за горизонтом. И потом, почему они непременно должны искать меня? Я не собираюсь оставлять на тебе отпечатки своих пальцев. Так… несколько лиловых полос на шее — и все.

— Мотив и возможность. Ботани-Бей — колония, достаточно уважающая закон, мисс Фрайди. Может быть, вам и удастся соскочить с корабля и остаться там, некоторые сумели это сделать, но… Если вас потребуют выдать, как совершившую убийство на борту корабля, местные власти пойдут навстречу.

— Я сошлюсь на самооборону. Скажу, что имела дело с известным насильником… Ради Бога, Пит, придумай, что мне делать с тобой! Ты спутал мне все карты. Ты же знаешь, что я не убью тебя, — я не могу хладнокровно убить человека, меня надо заставить… Вынудить. Но если оставить тебя связанным… Постой-ка, пять и три — восемь, да еще часа два, как минимум, пока они не примутся за разгрузку… Получается десять часов. Придется вставить тебе кляп в рот… И потом становится все холоднее…

— Это точно! Я уже весь дрожу… Послушай, ты не могла бы накинуть на меня свитер?

— Ладно. Но учти, потом мне придется использовать его как кляп.

— К тому же у меня затекают ноги и руки. Мисс Фрайди, если вы оставите меня здесь связанного на десять часов, у меня на руках и ногах начнется гангрена. Регенерации здесь нет. Когда я попаду туда, где ее смогут сделать, от меня останется лишь… Нет, милосерднее сразу убить меня.

— А, чтоб тебе провалиться! Ты бьешь на жалость!

— Сомневаюсь, что вам знакомо это чувство.

— Слушай, — сказала подумав я, — если я развяжу тебя и позволю одеться, чтобы ты не замерз, ты дашь мне потом без всякого шума опять связать тебя и засунуть в рот кляп? Или мне придется врезать тебе посильнее и вырубить уже как следует? С риском сломать тебе шею. А ты знаешь, я могу это сделать. Ты видел, как я дерусь, и…

— Как деретесь — нет. Я видел лишь последствия. Вернее, слышал о них.

— Неважно. Значит, ты в курсе. И тебе не вредно узнать, почему я способна на такое. «Мать моя — пробирка…»

— «…скальпель — мой отец», — закончил он за меня. — Мисс Фрайди, я мог и не давать вам, как вы выражаетесь, вырубить себя. Да у тебя уж очень быстрые реакции, но… но у меня они такие же, а руки — намного длиннее. Кроме того, я знал о твоих возможностях, а вот ты о моих — нет. Стало быть, у меня было преимущество.

Когда он делал это поразительное признание, я сидела в позе лотоса, тупо уставившись на него, и молчала. Неожиданно дурнота подступила к горлу, и меня чуть не вырвало.

— Пит, — почти умоляющим голосом пробормотала я наконец, — ты… ты ведь не лжешь мне?

— Мне приходилось лгать всю жизнь, — ответил он, — так же, как и тебе. Впрочем… — Он шевельнул руками, и путы на них лопнули.

Вы представляете себе прочность скрученных рукавов добротной рубахи? Они прочнее каната такой же толщины… Не верите? Попробуйте сами.

— На рубашку мне наплевать, — будничным тоном продолжил он, — у меня есть свитер. Но мне бы не хотелось портить свои штаны, поскольку, надеюсь, мне придется еще появиться в них на людях до того, как я смогу достать другие. Вам проще дотянуться до узлов. Вы поможете мне развязать их, мисс Фрайди?

— Пит… Перестань называть меня «мисс»! Мы оба — ИЧ… — Я взялась за его штанины. — Почему ты не сказал мне раньше?

— Наверно, надо было сказать, но мы говорили на другие темы.

— Ну, вот и все… Ох, Пит, у тебя и в самом деле заледенели ноги! Дай-ка я их разотру как следует!..

Мы немного поспали. Во всяком случае я заснула и проснулась от того, что Пит легонько тряс меня за плечо, тихо приговаривая:

— Просыпайся. Мы недалеко от поверхности… Уже видны огоньки.

Тусклый свет проник сквозь полотно, которым был укутан турбогенератор. Я зевнула и сказала:

— Я замерзла…

— Ты еще внутри трубы, а вот я — почти снаружи. Так что не жалуйся… Это я замерз.

— Так тебе и надо, насильник. Ты слишком тощий, из тебя никогда не выйдет хорошего одеяла… Пит, тебе надо бы набрать побольше веса. Слушай, это, кстати, напомнило мне, что мы еще не завтракали, но стоит мне подумать о еде… Кажется, меня сейчас вырвет.

— А, черт… Переползи тогда через меня в самый угол, а то ведь нам еще придется здесь полежать. И потише — кто-нибудь уже может бродить неподалеку.

— Свинья. Бесчувственная свинья — вот кто ты. Назло тебе удержусь!

В общем, я не так уж плохо себя чувствовала. Перед выходом из каюты я приняла голубенькую таблетку, и, кажется, она делала свое дело. Желудок давал о себе знать, но не так, чтобы вопить: «Выпустите меня отсюда!..» К тому же я прихватила с собой весь запас пилюль, которым снабдил меня доктор Джерри.

— Пит, какие планы?

— Ты меня спрашиваешь? Я, что ли, затеял этот побег?

— Затеяла я, но… Ты здоровый, сильный мужик, который храпит так, что стены дрожат. Я думала, пока я посплю, ты постоишь на вахте и придумаешь что-нибудь… Я ошиблась?

— М-да… Фрайди, а какие планы у тебя? Как ты все это себе представляла?

— Ну, я не строила четких планов. Когда мы приземлимся, им так или иначе придется открыть дверь — или маленькую, или большую, грузовую. Какую — неважно, главное, что они откроют, и тогда я вылетаю отсюда, как испуганная кошка, сшибая всех и вся на своем пути, и… не останавливаюсь, пока не отбегу от корабля подальше. Надеюсь, никто не станет слишком рьяно меня тормозить, потому что я не хочу никому причинять вреда, но… в любом случае меня никто не удержит.

— Неплохой план.

— Ты думаешь? Это вообще-то никакой не план, просто… Дверь распахивается — я вылетаю, вот и все.

— План хорош, я не вижу, где бы он мог дать осечку. И у тебя есть одно большое преимущество: они не осмелятся причинить тебе вред.

— Хотелось бы так думать, но…

— Если кто-то заденет тебя, то лишь по чистой случайности, и то виновника подвесят за ребра. Как минимум. Лишь когда ты рассказала мне всю свою историю, я понял, почему мне дали такие строгие инструкции. Фрайди, ты нужна им не «живой или мертвой», а целой и невредимой. В полной сохранности. Они скорее дадут тебе сбежать, чем рискнут причинить вред.

— Тогда все упрощается.

— Не обольщайся. Хоть ты и дикая кошка, но если бросить на тебя достаточно мужиков, тебя можно схватить — тому уже были примеры. Если они поняли, что ты сбежала, а я думаю, они об этом уже знают: наш бот покинул орбиту на час позже расписания…

— Как? — воскликнула я и кинула быстрый взгляд на часы. — Да… Мы уже должны были приземлиться. Пит, они ищут меня?

— Думаю, да. Но будить тебя раньше не имело смысла. В их распоряжении было четыре часа, чтобы убедиться, что тебя нет на верхней палубе среди пассажиров первого класса. Конечно, им придется прочесать и всех мигрантов, значит… Если ты действительно здесь, а не прячешься где-то на корабле, то должна быть в этом грузовом отсеке. Конечно, на таком большом боте можно поиграть в прятки, но они наверняка поставят кордоны на обоих выходах отсюда — грузовом и пассажирском. Фрайди, если у них достаточно людей… А у них их в избытке. И если у этих гавриков есть прочные сети и веревочные ловушки-петли… А они у них есть. Они схватят тебя целой и невредимой, как только ты выйдешь из этого бота…

— Вот, значит, как. — Я задумалась. — Пит… если так случится, у них будет много убитых и раненых. Я и сама могу обломать себе зубы и даже проститься с жизнью, но они дорого заплатят за мою шкуру. Спасибо, что предупредил меня.