Можно было понять начальника управления. Для заказчика выход из конкурсной борьбы кого-либо из конструкторов даже на короткое время неизбежно отражался на ходе соревнования, на качестве испытаний. Нисколько не удивился, вскоре увидев Смирнова на заводе. Товарищи из ГАУ всегда оперативно реагировали на любые задержки в работах по их заказам.
К тому времени конфликт мы исчерпали. Состоялось партийное собрание заводоуправления. Секретарь парткома в своем выступлении признал необоснованность обвинений в мой адрес. Его поддержали коммунисты. Мне были принесены извинения. У меня будто гора с плеч свалилась…
Может, и не стоило вспоминать об этом, не стоило тревожить давно зажившую душевную рану. Но не хочу, как говорится, выкидывать слов из песни, сглаживать углы… Все было в жизни, к сожалению, далеко не так просто. Сталкивались суждения, позиции, мнения. И хорошо, если находилось мужество признать свою неправоту.
Вот такие «обратные» стороны имеют те самые ордена и медали, которыми я был награжден за первые десять лет своей работы на ижевском заводе…
Единый пулемет 1958–1962 гг.
В конце 1958 года, за несколько месяцев до принятия на вооружение армии автомата АКМ и ручного пулемета РПК, в самое напряженное для нашей группы время нас в срочном порядке привлекли к новым работам по созданию единого пулемета.
Несколько лет тому назад военными были разработаны тактико-технические требования на создание унифицированного (единого) пулемета под винтовочный 7,62 мм патрон, которому предстояло заменить все пулеметы, находящиеся на вооружении армии в различных родах войск. В конструкторских коллективах оружейных заводов начались работы над созданием единого пулемета.
Задача была непростая: единый пулемет должен совмещать в себе все основные качества ручного, станкового, танкового и бронетранспортерного пулеметов. Требовалось спроектировать и создать такой унифицированный образец, в котором могли бы сочетаться высокие маневренные свойства ручного и мощность огня станкового пулемета, простота в эксплуатации, надежность и безотказность в работе.
Идея создания такого пулемета принадлежала В. Г. Федорову. Еще в начале 1920-х годов наш выдающийся оружейник предложил различные варианты пехотного пулемета. Оружие в зависимости от установки – либо на сошки, либо на легкий полевой станок – могло использоваться в качестве ручного или станкового пулемета. И разрабатывал Федоров этот образец на базе автомата своей конструкции образца 1916 года. Опережая события, скажу, что почти через сорок лет мне довелось воплотить его идею в жизнь, только на базе автомата собственной конструкции образца 1947 года…
В то время, как многие оружейные КБ участвовали в конкурсе на создание этого нового оружия, наш небольшой конструкторский коллектив занимался отработкой унифицированного комплекса под промежуточный патрон. Конечно, мы были в курсе и всех новых работ. Знали, что многое сделано в этом направлении на Тульском оружейном заводе, что по итогам конкурсной борьбы уже определился образец-лидер тульских конструкторов Г. И. Никитина и Ю. М. Соколова и что промышленность уже приступила к изготовлению большой партии их пулемета.
Вот как вспоминал об этом конструктор Г. И. Никитин в письме автору книги «Советское стрелковое оружие» Д. Н. Болотину: «В 1953–1958 годах мною совместно с Ю. М. Соколовым проводилась работа по созданию единого пулемета. Были спроектированы, изготовлены и испытаны несколько образцов. В результате этих работ и испытаний был решен ряд спорных вопросов о том, каким должен быть будущий образец. Были решены вопросы о прикладе, стволе, магазинных коробках, о станке, спусковом механизме. В 1958 году единый пулемет нашей конструкции проходил войсковые испытания. Он получил положительную оценку, после чего была изготовлена большая серия таких пулеметов».
В этот конкурс по созданию единого, унифицированного пулемета под винтовочный патрон я включился неожиданно для себя в 1958 году. В тот момент и соревнования-то, как такового, уже не было. Единый пулемет Никитина-Соколова проходил войсковые испытания. Тульские конструкторы, работавшие над ним пять лет, создали оригинальную систему, совершенно новую по сравнению с ранее принятыми образцами конструкции Горюнова: СГ-43 и СГМ.
Мы же последние пять лет у себя на заводе занимались разработкой автомата АКМ, ручного пулемета РПК и созданием унифицированных образцов на их базе. Хлопот нашей небольшой группе хватало. Я и не помышлял о переключении на решение каких-то других опытно-конструкторских тем, пока мы не доведем до конца свою работу. К тому же мне было известно, что Никитин и Соколов сделали действительно очень хороший образец.
Но однажды вечером, когда я уже собирался уходить домой, в моем кабинете раздался междугородный звонок. Взяв трубку, я услышал знакомый, чуть протяжный голос инженер-полковника В. С. Дейкина из Главного артиллерийского управления.
Коротко обменялись приветствиями, и Владимир Сергеевич тут же перешел к деловой части разговора:
– Звоню тебе по поручению заместителя начальника ГАУ генерала Смирнова, – официально произнес Дейкин.
Я насторожился. Первая мысль: что-то затормозилось с моими новыми образцами, которые должны были принимать на вооружение армии.
– Не беспокойся, речь не идет об автомате и ручном пулемете. Тут все в порядке, – словно угадав мои мысли, успокоил Владимир Сергеевич. – У нас есть к тебе предложение или даже настоятельная просьба – словом, как хочешь, так и понимай – срочно включиться в одну работу.
– А с чем она связана?
– С разработкой единого пулемета под винтовочный патрон.
– Да вы что? – вырвалось у меня, когда услышал эти слова Дейкина. – И кому это нужно, если Никитин со своей конструкцией уже прошел войсковые испытания?
– Нам это необходимо. Понимаешь, нам, главному заказчику, – мой собеседник выделял голосом каждое слово.
– Но зачем? – продолжал я упорно недоумевать. – Да и работы у меня невпроворот. Ведь разработку-то надо начинать с нуля. Сами понимаете, не до единого пулемета мне сейчас.
– Да ты подожди, не горячись, – уже более мягко произнес Владимир Сергеевич. – Дело в том, что в изделии Никитина-Соколова есть недостатки. Мы просим их устранить, а разработчики не торопятся. Знают, что конкурентов у них нет, и не спешат. Нам очень важно их подхлестнуть.
– И вы выбрали меня в качестве кнута?
– Не обижайся на неудачное слово. Просто начни работу и сделай так, чтобы Никитин и Соколов узнали об этом. Появление конкурента, я думаю, заставит их завершить доработку образца. Договорились?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});