вернуть. Да я ошибся. Да обидел. Но она даже не захотела услышать и понять, как мне было хреново в тот момент.
Мама уехала на какое-то время, чтобы закончить там свои дела и вернуться сюда. Навсегда. Быть рядом со мной. Все налаживалось. Все, кроме Эвон.
– Райт, – вырывает из мыслей Мэтт, подходящий ко мне и усаживаясь на скамейку перед университетом. Учеба заканчивалась впереди были каникулы, на которые мне хотелось чем-то заняться, чтобы выбить ее из мыслей. Не понимал, как жить без нее дальше. Ждать или плюнуть на все.
– М? – киваю в ответ, но он медлит и не решается начать разговор. Он снова рядом, когда мне хреново.
– Она уехала. – Сердце замирает и останавливается, когда слышу это. Понимаю, про кого он говорит, и не понимаю, почему он знает об этом, а я нет.
– Что значит уехала?
– Навсегда уехала. Я пытался ее остановить и уговорить поговорить с тобой, но она ничего не хотела слышать.
– Почему?
– Потому что для тебя она умерла в тот день, когда ты ее бросил. – Зарываю пальцы в волосы, сжимая их. Хочу сделать себе больно. Своей глупостью и тупостью.
– Ты с ней виделся? – все, что хочу знать, как она.
– Да, она сама нашла меня и попросила помочь с наследством.
– Почему не сказал мне? – злюсь на него, но догадываюсь о его ответе.
– Она запретила, и она была настроена решительно. Я не смог ей отказать. Я говорил, как тебе плохо и что ты жалеешь, что так тогда сделал. Но она ничего не слушала. Твердила одно, что для тебя она умерла.
– Куда уехала?
– Я не знаю, она не сказала. Честно. Но это конец, Райт. Она уезжала и сказала, что никогда сюда не вернётся.
– Телефон не оставила? – спрашиваю с надеждой, хотя догадываюсь, что для меня “нет”.
– Нет, – качает головой из стороны в сторону. Плевать сейчас, что он не сказал мне. Ничего не изменить. Она так решила. Убила себя для меня. Но прежде это сделал я сам. Оборвала все нити, связывающие нас. Всех знакомых и общих друзей.
– Как она?
– Делала вид, что все отлично. О тебе не спрашивала, но я сам сказал, что ты хочешь поговорить и извиниться. Эвон даже слушать меня не стала. Просто сказала, что ты бросил ее тогда, а она могла умереть. Тебе важнее были свои эмоции и злость, чем ее жизнь.
– Наверное, это моя судьба. Все постоянно всё знают вокруг меня, но никто никогда не скажет “правду”. Заставляя раз за разом ходить по кругу и от этого ошибаться.
– Райт, правда, она просила не лезть в ваши отношения. Я не лез.
– Если она объявится, скажи, что я сожалею и люблю ее.
Все остановилось и теряло смысл.
В воспоминаниях всплывали наша первая встреча, ее робость. Ее скромность и невинность. Нежная красота и открытость. Как пытался соблазнить и как она краснела. Как отдавалась мне и как сходил с ума по этому телу. Как улыбалась или что-то делала по дому. Как играла с Джейком. Как умела находить общий язык с детьми и искренне радовалась тому, что я для нее открывал. Даже чертовы овощи, готов был есть круглые сутки, только чтобы еще раз увидеть ее. Но все медленно меркло и погружалось во тьму. Не хотелось жить. Не видел смысла во всем.
Не хотел начинать все сначала с кем-то другим. Не хотел изменять ей с кем-то. Не хотел засыпать и просыпаться без нее. Не хотел ничего. Остановился посреди дороги, размышляя о том, кому я нужен такой? Без цели и желания жить. Без огня в глазах и азарта что-то делать? Превращаясь в овощ, что только и может существовать. Просто не хотелось ничего.
Глава 60. Эвон
Резкая боль стягивает живот и не дает вдохнуть. Черт. Еще и Райт злиться, что не рассказала про мать. Будто я специально это скрывала. Он что-то кричит, а боль пронзает низ живота и отдает в копчик. Не знаю, что это, но до жути страшно. Падаю на пол, пытаясь сжаться в комок и заглушить разрывающую внутренности боль. Мне сейчас так нужна его помощь. Чтобы вызвал врача и отвез в больницу, но он психует, кидает стул и кричит на меня.
Ядовитые, ненавидящие глаза пронзают и игнорируют меня. Мою боль и то, как нуждаюсь в нем. Оставляет одну. А я и вздохнуть не могу, настолько сильная боль стягивает внутри. Не могу звонить Лесли. Она, наверное, сейчас занята и сорваться среди похорон ко мне неудобно. Сжимаю зубы и вызываю такси. Что делать с Джейком?!
Нельзя его оставлять тут одного. Встаю, держась за живот, и поднимаюсь наверх. Беру телефон, деньги, что отдала Лесли недавно за время работы, сумочку, натягиваю Джейку толстовку, выходим из дома. Закрываю дверь на ключ и, держась за живот, пытаюсь не плакать, чтобы не напугать его. Такси подъезжает через пару минут и, назвав адрес госпиталя, прошу скорее отвезти меня.
Боль внизу живота меня пугает. Это ведь не может быть беременность. Мы же предохранялись. Почти всегда. Страшно сейчас, что может произойти то, что я совсем не планировала. Боль только усиливается и я ужасно боюсь, что со мной что-то страшное.
Но в больнице оказывается, что у меня всего лишь воспалительный процесс. Да, это серьезно, и надо остаться там на несколько дней, но, по крайней мере, это не смертельно. И я не беременна. Это было бы сейчас некстати. Телефон, как назло разрядился, а по памяти, я могу набирать только Стеллу и прошу приехать ко мне. Должна вернуть Джейка домой.
– Эви, привет, – кидается на шею, обнимая, – что случилось? – Убирает прядь волос с лица, запихивая за ухо. – Ты такая бледная.
– Заболела. Говорят воспаление придатков. Черт. Я даже не знаю, откуда это и что за ерунда ко мне привязалась. Но это пустяки. Можешь меня выручить?
– Что-то хотела?
– Ребенок, за которым я присматриваю, я взяла его с собой в больницу, потому что дома никого не было. Телефон разрядился, и я не знаю, как им позвонить. Можешь отвезти? Они, наверное, волнуются. И еще, пожалуйста, отдай им телефон, ключи и забери мои вещи. Скажи, что я больше не вернусь к ним. Если получится, забери все деньги, что я отработала. Они мне очень нужны.
– Хорошо, что-то случилось?
– Да. Отвези мальчика, его зовут Джейк. Если они будут спрашивать, где я, не говори, пожалуйста. Никому. Даже ему.
– Кому ему? – переспрашиваем подруга.
– Если ты