Снился капитальный провал защиты.
Утро выдалось трудным. Комната, притворясь корабельной каютой, предательски ходила ходуном. В голове исполняли обет Веселые Братья, сотрясая своды черепа молодецким топотом и звоном кубков. Снять головную боль самостоятельно малефик не решился. Учитывая основной профиль… Как бы себе дороже не вышло! С трудом натянув парик с буклями — на остальное сил не хватило, — он побрел в Универмаг. Перед аудиторией, где была назначена защита, вслепую налетел на какого-то идиота. Оказалось, учитель Просперо.
— Прошу прощения, мастер… Не откажите в любезности! Голова…
Подумалось: снесет напрочь, и то спасибо.
— Я бы, дорогой мой, рекомендовал вам обратиться к высокоуважаемому Серафиму Нексусу. Зная талант лейб-малефактора, его доброе к вам расположение и природное великодушие…
При мысли о чудесных качествах старца Мускулюс испытал внезапное просветление.
— Спасибо, наставник. Я всегда знал, что вы добры и участливы…
Лейб-малефактор лично почтил своим присутствием защиту «любезного отрока». И даже, как научный руководитель, выступил перед собравшимися с краткой речью, представляя диссертанта и его работу. От похвал Серафима по коже табунами бежали мурашки. Видимо, желая продлить удовольствие, старичок явился и на банкет, Андреа не ожидал от начальства такой прыти. Вон сидит в углу за отдельным столиком, благожелательно любуясь весельем «молодежи». Помню-помню, я и сам в ваши годы козлом скакал…
Представить Нексуса скачущим козлом хотелось, да не получалось.
Фантазия отказывалась рисковать.
— Дамы и господа! Дорогие коллеги! Разрешите поднять этот скромный бокал за человека, без которого сегодняшнее торжество вряд ли могло бы состояться. За моего научного руководителя, лейб-малефактора Серафима Нексуса! Долгих лет ему и драконьего здравия! Да не иссякнет всесокрушающая порча мастера во благо короны!
— Виват!
Старец в ответ душевно кивнул, пригубив из высокой рюмки. Рюмку, выточенную из цельной миндалины агата и рунированную по донцу, Серафим принес с собой. Между прочим, насчет «драконьего здравия» Мускулюс ввернул не зря. С самого начала застолья лейб-малефактор пил исключительно воду. Бдительный аустатор лично подливал высокому гостю из плетеной бутыли с печатью красного сургуча на шнуре. Мало кому довелось пробовать редчайшую целебную водицу Ключа Трех Драконов-Праведников — чудодейственные свойства делали воду дороже самых прославленных вин.
Особенно если учесть, что драконы-праведники отличались склочным характером и пускали к роднику отнюдь не каждого желающего.
Румянец на щеках Серафима и блеск глазок, обычно несвойственный лейб-малефактору, сугубо подтверждали дивные качества чистой воды. Из закусок старец употреблял хрустящие хлебцы с тмином, заказывая третью корзинку подряд.
— За новое слово в теории и практике малефициума!
— Виват!
Защита, как и обещал Просперо, прошла гладко. Коллеги деликатно закрыли третьи глаза на общую усталость диссертанта, за что Мускулюс был им чрезвычайно благодарен. Огласив тему: «Специфика малефакторных воздействий на инферналов в свете теории Кручека-Цвяха», он приступил к докладу. Вводные посылки, теоретическое обоснование, описание проведенных экспериментов, расчеты, подтвержденные графиками экстраполяции. Сухой остаток приключений в Ятрице. Далее наступила очередь оппонентов: Фортуната Цвяха и Матиаса Кручека. На днях в приватной беседе Кручек, который зимой стал профессором и возглавил кафедру демонологии, предложил Андреа место на кафедре. Малефик ответил вежливым отказом. «Я, знаете ли, практик, преподавание — не моя стихия. Возможно, в будущем, лет через двадцать, тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить…»
Вопросы оппоненты задавали острые. Правомочность экстраполяции полученных выводов на другие классы инферналов. Воспроизводимость результатов опытов. Пограничные несоответствия теоретических построений. В ответ Мускулюс упирал на мощную базу обоснований. Легкость, с которой он защищался, настораживала.
Цену легким победам малефик знал отлично.
Несмотря на закрытость темы, идущей под грифом «Для служебного пользования», народу в аудитории собралось битком. Большей частью столичные маги с допуском. Но попадались и незнакомые, откровенно подозрительные лица. Андреа это ничуть не удивляло. За семь месяцев, прошедших со времени ятричанских событий, он привык видеть вокруг себя скользких типов. «Медовые месяцы» прошли в бесконечных дознаниях, допросах и выяснениях обстоятельств. Следственные палаты Тихого Трибунала сделались родным домом. Колдун исписал кипы бумаг и пергаментов, извел галлоны чернил, строча докладные и объяснительные, заполняя формуляры и бланки, подписывая протоколы и заявления. Хорошо еще, что Серафим Нексус надоумил составлять наиболее важные документы в двух экземплярах. При оформлении диссертата копии весьма пригодились.
Теперь диссертат занял почетное место на рабочем столе, лаская взор.
Особенно хорошо смотрелся переплет: лилльская кожа с тиснением.
— Я был бы рад видеть вас, сударь Андреа, среди моих сотрудников, — сказал однажды председатель Трибунала, милый, приветливый волшебник, в прошлом некромант. — Сегодня наше последнее свидание в прежнем качестве. Депеша от лейб-малефактора Нексуса уведомляет, что вы монаршим указом переведены из консультантов в действительные члены лейб-малефициума. Для умеющих читать между строк это прямое указание свернуть дело. Что вы скажете, если я предложу вам по совместительству хорошую должность у меня под крылышком?
— Откажусь, — без обиняков ответил Мускулюс.
— Почему? Хотите остаться чистеньким?
— Нет. При моем-то профиле? Просто сейчас поют слишком много баллад, где герой доблестно работает на службу, подобную вашей. А я терпеть не могу баллады…
— Жаль. Искренне жаль.
— Просперо Кольраун, боевой маг трона и мой учитель, тоже не любит баллад, — торопливо добавил колдун на всякий случай.
Фортунат Цвях, кстати, отделался малой кровью. Венатора, избавившегося наконец от тремора маны, таскали по допросам каких-то жалких десять недель. Даже не поместили под домашний арест. Участие в заговоре пятилетней давности сочли недоказанным, а «допрос с пристрастием» отменили после скандала с побегом из лампы джинна-террориста. Ходили слухи, что джинн направлялся прямиком к зимней резиденции Эдварда II — однако был перехвачен венатором на полпути, скручен в муфлоний рог, упрятан в ближайший фонарь и доставлен прямиком в джиннохранилище.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});