— Эмма… — Шер не успела ничего сказать, как услышала, что Эмма повесила трубку. Ейор сама плакала и поэтому быстро пошла в камеру, надеясь, что Триш там.
Но Райэн в камере не было. Она пришла ещё только через двадцать минут после прихода в камеру Шер. Настроение было выше всяких планок, но Триш этого не показывала. Но, переступив порог камеры, Райэн не могла сдержать улыбку.
— Детка.
— Где ты была? Я ей сказала, а тебя рядом не было, — Шер посмотрела заплаканными глазами на девушку.
— Ты позвонила Эмме? Шер, нет, чёрт, — Триш сразу подсела к Шер и забрала её в объятия.
— Мне разрешили звонок, — Шер уткнулась лицом в шею Триш, — она так плакала, а я даже не могла её поддержать.
— Блин, рано. Шер… Чёрт, не надо было ей звонить. Детка, успокойся, я сейчас тебе кое-что расскажу, только не плачь, — Триш гладила Ейор по голове и целовала в макушку.
— Рано? Да она должна была узнать об этом утром того дня, — девушка всхлипывала. Она не видела улыбку на лице Райэн.
— Шер, посмотри на меня, — Триш оглянулась на выход из камеры, а потом взяла лицо Ейор в ладони, заставляя смотреть в глаза и очень тихо шептала, практически одними губами, — она жива…
— Что? — Ейор встрепенулась, — как? А почему нам не сказала? Её же видели?! Триш, я ничего не понимаю.
— Тихо, успокойся. Везде есть уши, — говорила шёпотом Райэн и широко улыбалась, — но это правда и знаем об этом только мы вдвоём. Я тебе всё расскажу, ночью.
— Но Триш… — Шер не знала, как реагировать. Нужно радоваться и она рада, но Эмма… она только что рассказала Эмме и, наверное, совершила огромную ошибку.
— Она едет к ней. Она будет недолго в неведении, — успокаивала Райэн, целуя Шер в щеки.
— Но… хорошо, я всё хочу узнать позже, — Шер улыбнулась, — я так рада.
— А я-то как была рада, увидев её блондинкой-адвокатом, — тихо разговаривала, но с усмешкой Триш.
— Адвокат?! Блондинка?! — Шер захохотала, — она нечто, — это уже девушка добавила очень тихо, — ты её узнала или она сказала?
— Узнала. У меня была маленькая надежда, и как только она повернулась, то никакой парик и очки не смогли скрыть её от меня, — Триш очень радовалась и повалила Шер на подушку, обнимая.
— Я не представляю её в таком образе, — Ейор в ответ тоже обняла Триш, — как она? С ней всё хорошо?
— Всё хорошо. Она возвращается к своей семье. Там её окончательно поставят на ноги. Дырочка в кофточке, но думаю, это несерьёзно, — Триш была на седьмом небе от счастья, теперь точно зная, что её подруга жива и скоро будет там, где её ждут и любят.
— Дырочка?! Так это правда была?! — Шер усмехнулась, — она сумасшедшая и действительно готова ради Эммы на всё.
— Тшш, — прошептав, Триш поцеловала Шер в губы, но быстро отстранилась, — мы скорбим. И да, она сумасшедшая, — и вновь поцеловала.
— Да, мы скорбим, — Шер проскользнула руками под кофту Райэн, — и долго будем страдать.
— Долго, — не сопротивлялась Райэн, а наоборот, ложась так, чтобы Шер было удобнее ласкать её, — и очень грустно.
— Люблю тебя, — девушка навалилась на любимую и начала нежно целовать в шею.
Когда блондинка вышла из здания тюрьмы и села в дорогой чёрный автомобиль, она сняла с себя парик. Перед взглядом мужчины появилась брюнетка, а через несколько минут и сама Реджина Миллс.
— Я тут пересрал, пока тебя не было, — на заднем сиденье сидел мужчина в солидном костюме.
— Не ссы, Рони, всё в ажуре. Я должна была сказать Триш, что жива, — Реджина полностью избавилась от своей маскировки.
— Ты шандарахнутая! Кто после побега возвращается в тюрьму? — Рони закурил.
— Я, потому что она моя подруга, а меня при ней убили, — Миллс посмотрела на водителя, — чё встал, быстро домой.
— Торопишься к своей девочке? — Рони ехидно засмеялся и подмигнул.
— Я тебе ща язык вырву, — брюнетке уже не терпелось попасть к Эмме. А со всеми этими «дырочками в кофточке» это было сделать трудно. Сейчас она хотела забрать документы, свою машину из временного дома друга и наконец-то навсегда с ним распрощаться. Их многое связывало, и они готовы были друг другу помочь, но сейчас Миллс хотела новой жизни с Эммой и Кевином.
Рони на время того, как Реджина попросила помощи, снял дом недалеко от тюрьмы и в часах пяти от Денвера.
Поэтому к вечеру Миллс поехала на чёрном ВМW к дому, где жила Эмма. Она очень хотела увидеться с любимой и её малышом.
Забрав огромную коробку с радиоуправляемым автомобилем, букет цветов для мамы Эммы и, самое главное, кольцо, которое она заказала другу заранее, брюнетка не знала, что Свон уже знает о её якобы смерти.
— Здравствуйте, вы к кому? — дверь Реджине открыла женщина в возрасте. Небольшого роста, с русыми с сединой волосами.
— Я к Эмме, — Реджина поняла, что это мама её любимой, — она дома?
— Она ещё на работе. Вы проходите, она обещала подъехать ближе к одиннадцати, — мать предложила пройти незнакомой женщине.
— А где Кевин? — Реджина растерялась. Она смотрела на маму Эммы, и не знала, что говорить и что вообще делать, — кстати, они для вас, — брюнетка наконец-то протянула букет.
— Кевина я уже уложила, — протянула мать и взяла букет, находясь в некоем недоумении, — спасибо, но… а вы кто?!
— Я… — Реджина и не знала кто она, а говорить, что она любит Эмму, наверное, очень резко для матери.
— Я Реджина Миллс, — представилась брюнетка.
— Марта Свон, — в ответ представилась мать Эммы, так и продолжая стоять на пороге, ведь брюнетка отчего-то не заходила в дом, — может, вы всё же пройдёте? По какому вы вопросу?
— Я к Эмме, мы… мне нужно с ней поговорить, — Миллс прошла в дом, — это подарок для Кевина.
— Спасибо, — мать доброжелательно улыбнулась, — Кевин будет очень рад. Я думаю, и Эмма тоже. Вы же, наверное, подруги? Простите, я не расслышала из-за шума машины, как вас зовут? — Марта провела Реджину в гостиную и пригласила жестом присесть на диван.
— Мы очень близкие подруги, — Миллс присела на диван, — меня зовут Реджина.
— Теперь расслышала, очень приятно. Чай, кофе? Может, вы голодны? — спросила Марта, видя усталое и отчего-то бледное лицо брюнетки.
— Если можно, кофе со сливками, — Реджина очень скучала по этому напитку.
— Конечно, можно. Подождите здесь, — кивнула Марта и направилась в кухню.
Реджина встала и подошла к камину, где стояли фотографии. Миллс наконец-то увидела Эмму в домашней обстановке, обнимающую сына.
— Ваш кофе, Реджина. Печенье я сама испекла. Кевин их уж очень любит. Отец не позволял мальчику сладости, хотя у него на них даже аллергии не было, — Марта поставила небольшой поднос на журнальный столик перед диваном.