Читать интересную книгу Мифология «голодомора» - Елена Прудникова

Кстати, если деньги шли через польскую миссию, это отнюдь не значит, что их платила Варшава. Польскими каналами проникновения на советскую территорию охотно пользовалась и другие силы…

Практическая часть курса конспирологии

По отношению к конспирологии — науке о заговорах — большинство людей занимает одну из крайних позиций: либо все проблемы и неприятности объясняются деятельностью заговорщиков (от злонамеренных соседей по коммуналке до мирового правительства), либо заговоров и всяких там тайных организаций не существует вовсе, а неприятности проистекают от естественного хода вещей. Истина, как водится, посередине: заговоры не объясняют всего, но, безусловно, существуют и иногда даже удаются. Один из главных критериев реальности заговора — соотношение затраченных на него средств и прибыли, которую спонсоры рассчитывают получить. Если овчинка стоит выделки, то есть смысл содержать тайную организацию и финансировать ее работу, если же нет — значит, нет…

Был ли смысл полякам финансировать подготовку восстания на Украине? А то! Восстание вполне могло закончиться отделением Украины от СССР, а Польша слишком давно и открыто зарилась на эти богатые земли. Вопрос, смогла бы украинская армия противостоять польской, — чисто риторический: в то время даже такие не самые слабые государства, как СССР и Германия, рассматривали Польшу как серьезного противника.

Но могла ли Польша, переживавшая в то время экономический упадок, вбухивать такие средства в антиправительственную работу в СССР? Не факт, что могла, да и не факт, что хотела. Еще в 20-е годы пан Пилсудский был известен тем, что много обещал, но мало и неохотно делал. Однако существовали и другие силы, ворочавшие очень большими деньгами и кровно заинтересованные в падении советского строя.

Далеко не все русские эмигранты, осевшие в Европе, были «наги и босы» и работали таксистами. Многие дальновидные российские промышленники сумели вывезти за границу свои капиталы, а многие их оттуда и не увозили, поскольку изначально являлись иностранцами. О собственности, потерянной в большевистской России, эти люди помнили, и помнили крепко.

Сразу после революции крупные деятели русской промышленности создали в Париже так называемый «торгово-промышленный центр» или, сокращенно, Торгпром. В 1922 году, когда стало ясно, что военным путем Советскую Россию не победить, в Торгпроме появился секретный совет, в который вошли такие акулы, как бывший владелец нефтяных предприятий Густав Нобель, миллионеры братья Гукасовы, Лианозов, Третьяков и прочие подобные им господа. Торгпром был не один в поле воин: в разных странах создавались аналогичные объединения промышленников. У них у всех была одна конечная цель: вернуть национализированную большевиками собственность. Если для этого надо устроить в России еще одну революцию — стало быть, устроим революцию.

Подрывная работа и террор, которые Торгпром старательно финансировал в 20-е годы, ничего, в общем-то, не дали. И тут, как по заказу, началась коллективизация. Со стороны казалось: вот сейчас восставший народ сметет советскую власть. Ну как тут не поспособствовать, не поднести пару факелов к пороховому складу?[222]

Любопытно, что обе раскрытые ОГПУ организации — и «ветеринарная», и «тракторная» — появились на свет в 1931 году. Почему именно в 1931-м? Почему не раньше? Ведь коллективизация началась в 1929-м. Чего ждали?

А ждали своей очереди на финансирование. Первая организация являлась прямым продолжением ликвидированной в 1930 году так называемой «организации микробиологов», состоявшей из специалистов-ветеринаров, вторая также была создана из остатков организации, раскрытой в 1930 году.

Начало индустриализации в СССР отмечено подлинным взрывом «вредительских» дел — финансировавшие саботажников предприниматели не могли не понимать, что время теперь работает против них. Из тех дел известны несколько — кроме пресловутого «шахтинского», более-менее на слуху лишь процессы «Промпартии», «Союзного бюро меньшевиков» и «Трудовой крестьянской партии». Первое имело отношение к технике, второе — к финансовой сфере, о направленности третьего говорит само название.

Обвинения были примерно одинаковые — саботаж, вредительство, работа на развал экономики страны. Сейчас эти дела считаются, естественно, фальсифицированными, но вот что любопытно: уже в 90-е годы из эмигрантских источников выяснилось, что на самом деле существовала некая «Трудовая крестьянская партия» с центром в… Праге. «Партия» эта имела людей внутри СССР, однако в 1930–1931 годы большая часть ее деятелей в Советском Союзе были арестованы, после чего организация захирела. Если подсудимые являлись невинными жертвами — то кто составлял внутрисоюзную часть зарубежной ТКП?

Однако эти дела — даже не вершина айсберга, а так, снежок на вершине. Только в 1931 году Особым совещанием и Коллегией ОГПУ были рассмотрены дела 2490 человек, в том числе 85 профессоров, 1152 инженеров, 249 экономистов, 310 агрономов, 22 ветврачей и т. п. Даже если мы сделаем уступку обществу «Мемориал» и проведем границу посередине — пусть виновна только половина осужденных — все равно не верится, что все эти люди являлись бескорыстными идеалистами. Обычно представители научной интеллигенции все же разбираются, с какой стороны у бутерброда масло.

После этих арестов наверняка освободились некоторые деньги, которые можно было направить на создание новых структур. Труба, впрочем, была уже пониже и дым пожиже, так что переарестовали их быстро, но напакостить эти люди успели — см. дело «ветеринаров».

Вернемся, впрочем, к «трактористам», которые дали очень неплохие показания относительно своих целей.

Из показаний подследственного Ивана Короя.

«Вопрос. Какие политические цели ставила себе организация?

Ответ. Организация ставила перед собой задачу борьбы с соввластью, считая приемлемыми и необходимыми все формы борьбы с нею: организацию вооруженного восстания, подготовку диверсий, а также разведывательную и подрывную работу в области сельского хозяйства…

Вопрос. В чем выражалась практическая повстанческая работа к.-р. организации?

Ответ. К.-р. организация, используя трудности в сельском хозяйстве, вела работу по ослаблению и развалу колхозов, организуя невыходы на работу, массовые выходы из колхозов, противодействие хлебозаготовкам и т. п. Путем ослабления колхозов и непосредственной агитационной работы к.-р. организация создавала враждебное отношение крестьянства к соввласти и подготовляла настроение для вооруженного выступления. С этой же целью организация создавала и укрепляла областные группировки, создавая в наиболее ответственных районах районные группировки, вербовала в селах сторонников и участников из состава враждебных, недовольных и обиженных соввластью элементов…»

Не стоит думать, что чекисты пытались взвалить на «контрреволюционеров» все подобные явления на селе — а если бы и попытались, в Кремле тоже не дураки сидели. Там знали роль и значение конспирологии в жизни страны. Все проще: господа «вредители» отлично знали старый добрый принцип: «падающего толкни!» и подстраивались под естественные процессы, стараясь их, по мере сил, расширить и углубить. Однако все эти организации, не играя решающей роли, внесли свою лепту в создание хаоса в деревне, а стало быть, также отвечают за голод, ставший следствием хаоса.

…Оно конечно, если брать отдельного ветврача или отдельного деятеля МТС, занимающегося вредительством из ненависти к советской власти, то происходившее кажется бредом: зачем совать голову в петлю, ведь эти разрозненные усилия все равно не смогут кардинально изменить ситуацию. Но кто сказал, что усилия были разрозненными? Они финансировались из-за границы, а кто платит актерам, тот и хозяин театра. И за координатором дело не стало.

Не стоит обольщаться уверениями вроде: «да кому мы нужны?!» Нужны, и еще как нужны — не только сейчас, но и тогда. Множество глаз по всему миру тщательно отслеживали ситуацию в России, множество голов выстраивали стратегию и тактику свержения советского строя с последующим растаскиванием как российских ресурсов, так и самого государства. Нужно было ударить в строго определенный момент — момент наибольшей слабости власти, наибольшего хаоса. А по возможности, этот момент еще и подготовить, ударив в самое уязвимое место. Самым же уязвимым местом в то время была продовольственная безопасность государства.

Не правда ли, встроенные в такую схему, оба дела обретают смысл и уже не кажутся бредовыми измышлениями чекистов?

Нити от большинства подобных организаций всех уровней вели в Польшу. Кто держал их в руках? Свой интерес в деле имелся у Варшавы, кроме того, с польским правительством была тесно связана французская разведка — а Франция тоже имела интересы на юге бывшей Российской империи. Не зря во время интервенции французские корабли паслись именно в Черном море. Да и белоэмигрантские организации чувствовали себя в Польше как дома, исправно поставляя боевиков для налетов на советскую территорию и агентов для нелегальной работы.