В беседе с Форрестолом Нимиц сказал, что, с одной стороны, он рад, что в его распоряжении имеются новые быстроходные линейные корабли Шорт Кэролайна»,
«Саут Дакота» и «Вашингтон», но с другой — он не представляет, как они могут заменить потерянные тяжелые крейсера в качестве эскорта авианосцев. Кроме того, у флота нет достаточного количества танкеров, чтобы удовлетворять потребности таких «нефтяных боровов» в топливе. Форрестол обещал сделать все, что в его силах, чтобы исправить ситуацию.
После совместного полета до Сан-Франциско у части офицеров штаба Тихоокеанского флота сложилось впечатление о Форрестоле, как о человеке необщительном, и они потеряли было интерес к этому мрачному отшельнику. Однако позже им пришлось признать, что он умеет держать слово и выполнять обещания. Прежде чем покинуть западное побережье, чтобы возвратиться к Вашингтону, замминистра использовал свои полномочия, чтобы раздобыть танкеры, в которых так нуждался Нимиц. Офицеры штаба поразились бы еще больше, если бы слышали, как Форрестол делал устное сообщение перед президентом и кабинетом. Он в самых решительных выражениях убеждал их, что все усилия должны быть направлены на поддержку сил в южной части Тихого океана. Министр обороны Генри Л. Стимсон, глубоко озабоченный проблемами предстоящего вторжения англо-американских сил в Северо-Западную Африку, сказал, улыбаясь: «Джим, у Вас тяжелый случай локалита, вы слишком привязаны к тем местам». Форрестол ответил с жаром: «Господин министр, если морских пехотинцев на Гуадалканале японцы сметут в море, вся страна среагирует так, что у вас случится локалит пониже спины».
После совещания адмирал Нимиц взял выходной, и дал офицерам штаба небольшой отпуск, а сам смог навестить миссис Нимиц. 11 сентября Нимиц, штаб и адмирал Хэлси вернулись в Перл-Харбор, где в доке стоял «Энтерпрайза, долго бывший флагманским кораблем Хэлси. 12-го числа Нимиц пригласил Хэлси на борт авианосца.
Встреча была обставлена превосходно. Все стояли наготове на полетной палубе, когда адмиралы прибыли на корабль. Хэлси вспоминал: «Честер подошел к микрофону, вывел меня вперед, и сказал: «Ребята, у меня для вас сюрприз. Билл Хэлси вернулся!» Они приветствовали меня, и мои глаза наполнились слезами».
Затем адмирал Нимиц снова обратился к экипажу: «Я знаю, что вам обещали отдых, и видит бог, что вы его заслужили, но вы также знаете, что мы в последнее время понесли серьезные потери в кораблях и людях. Мне ничего не остается, кроме как снова послать вас в бой».
«Конечно же, — рассказывал офицер, бывший там, — флот — военная организация, и поэтому стояла мертвая тишина, но я знаю, что если бы ситуация позволяла, то раздались бы аплодисменты».
Тем днем, на вечеринке в баре «У Уолтера Диллингемса» в Гонолулу Нимиц обрадовал Хэлси, приведя туда молодого Билла Хэлси, лейтенанта резерва корпуса снабжения, который, втайне от отца, недавно прибыл в Перл-Харбор.
Газеты от 15 сентября обсуждали историю кадровых перестановок и новых назначений Тауэрса и Маккейна. Адмирал Нимиц помнил, что миссис Нимиц знает о его негативном отношении к методам Тауэрса, и поспешил написать ей: «Так или иначе, мне нужен новый советник по авиации. Неважно. Мы прекрасно уживемся». По его уверенности в своей способности поладить с новыми людьми можно судить о том, насколько выросла его уверенность в себе по сравнению с его первыми днями в Перл-Харбор, когда он не знал, что делать с чрезмерно щедрым на советы Блохом.
Тем временем японцы на Гуадалканале восстановили свои силы. На Гендерсон-филд базировалось значительное число самолетов, и вражеские корабли не решались приближаться к острову в дневное время, но ночью транспорты с десантом шли проливом Слот (Щель) — проходом между центральными островами архипелага — с таким профессионализмом, что злые сами на себя морские пехотинцы назвали их «Токийским экспрессом». В середине сентября японцы организовали массированное наступление на аэродром Гендерсон-филд. Это столкновение, известное как Битва у Блуди-Ридж (Кровавого Хребта), дорого обошлось нападавшим, в то время как потери морской пехоты были сравнительно невелики. Очевидно, японцы все еще недооценивали численность американских сил на Гуадалканале. Японский десант на остров насчитывал не более 6000 человек, в то время как американских морских пехотинцев было около 11 ООО, и еще 5000 на островках к северу.
За тысячу миль к западу, на Новой Гвинее, японские войска, хлынувшие через перевал горной цепи Оуэн-Стэнли вниз по южному склону, отбросили бесстрашных австралийцев Макартура назад и подошли к Порт-Морсби почти вплотную. Потом, когда падение базы казалось неизбежным, японцы совершили необъяснимое — опять отступили за горы. Одно из возможных объяснений случившегося заключалось в том, что, наконец правильно оценив силы американцев, они перешли к обороне на Новой Гвинее, чтобы сконцентрировать свои силы для возвращения Гуадалканала. Когда с новой силой началась операция по укреплению «линии Токио-Экспресс», создалось впечатление, что эта версия подтверждается.
Во время переброски 7-го полка морской пехоты с Эспириту-Санто на Гуадалканал вражеские подводные лодки прорвались через корабли охранения и за пятнадцать минут торпедировали авианосец «Уосп», линкор «Норт Кэролайн» и эсминец «О’Брайен». «Уосп» горел как факел, и его пришлось затопить. «О’Брайен» развалился и затонул. «Норт Кэролайн», с 32-футовой пробоиной ниже ватерлинии, отправилась в ремонтные доки Перл-Харбора. После гибели «Уоспа» «Хорнет» остался единственным действующим американским авианосцем в Тихом океане. 20 сентября в Перл-Харбор с целью расследования прибыл генерал Хэп Арнольд, командующий армейских ВВС и член Объединенного комитета начальников штабов. Он был встречен генералом Эммонсом, который только что возвратился с Юга. Генерал был заражен пессимизмом, охватившим Южно-Тихоокеанский и Юго-Западный Тихоокеанский штаб. Ни Гормли, ни Макартур не верили, что Гуадалканал удастся удержать, и они убедили в этом и Эммонса.
Однако Нимиц сохранял уверенность в том, что удержать Гуадалканал все-таки можно. Нимиц указал, что японцы уже направили все имеющиеся в их распоряжении силы на Гуадалканал и несут потери в людях, кораблях, судах и, прежде всего в авиации намного быстрее, чем они могли их восполнять. Силы же союзников, реальные и потенциальные, только начинали подтягиваться в этот район. Если морская пехота протянет еще немного, ход битвы обязательно удастся переломить.
Могла ли морская пехота «протянуть еще немного»? Хотя бойцы и были в плохой физической форме, утомленные боями, малярией, бессонницей и неправильным питанием, их офицеры полагали, что держаться еще можно. Страх, охвативший Нумеа и Брисбен, пока не достиг Гуадалканала. Хэнсон Болдуин, корреспондент «Нью-Йорк тайме», спросил Вандегрифта:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});