Читать интересную книгу Книга 3. Пути. Дороги. Встречи - Георгий Сидоров

— Он ушёл с Пашей Тугундиным дикарей скрадывать. Скоро должны вернуться.

Скоро означало либо завтра, либо через день. Услышав, что Николай на охоте, я немного расстроился. В наши планы это не входило. Я отвязал от нарт своих собак, нашёл им место рядом с жилищем отца Николая и, сбросив лыжи, вошёл в чум. У огня, озираясь во все стороны, сидели Старков и Н.Л. Они впервые видели эвенков и в первый раз оказались в чуме. Понятно, что им всё, начиная с запахов и кончая нехитрой окружающей их утварью, казалось экзотическим и странным. Предыдущим днём нам повезло с охотой и на нарте у нас лежало четыре глухаря. Поэтому, взглянув на растерянное лицо Старкова, я спросил:

— Ты, я думаю, не забыл пару птиц отдать нашим хозяевам?

— Мы им вручили трёх, — повернул в мою сторону голову Н.Л. — От каждого из нас по глухарю.

— Просто горжусь вами! — улыбнулся я. — И не жадные, и весёлые.

— И не обжоры, — добавил Н.Л.

Вскоре в чум вошла мать Николая с бумажным мешком, наполненным покупными сушками.

— Это у нас ещё с осени, бережём для гостей, — сказала она, насыпая сахар в берестяной туес. — Сейчас Борис придёт с олениной, и я вам что-нибудь приготовлю.

— Да мы ещё и не проголодались, недавно обедали, — сказал я.

— Уже вечер, надо кушать, иначе спать будет холодно, — высыпала на столик из своего мешка Колина мама бублики. — Скоро чай закипит, согреетесь, а там и ужин поспеет.

— Зачем глухарей нам отдали? Мы всегда с мясом живём, — зашёл в чум Борис Леонтич с двумя увесистыми кусками оленины. — Этот, хозяйка, готовь, — протянул он своей жене кусок побольше. А из этого мы с Гешей строганину сделаем. То, что ты ешь строганину, я знаю, а твои друзья её едят? — посмотрел хозяин на притихших членов экспедиции.

— Я не пробовал, — посмотрел на лежащее на столе мороженое мясо Н.Л.

— И я тоже, — отозвался Старков.

— Но вы не беспокойтесь, есть мы будем не хуже вашего, — улыбнулся Колиному отцу Н.Л. — Георгий так нам расхваливал мороженную оленину, что при виде её у меня побежали слюнки.

— Вот и хорошо, — засмеялся хозяин, насыпая перец в плошку с солью. — Давайте, доставайте свои ножи и поближе к столу!

Не успел я нарезать несколько тонких длинных стружек мороженого деликатеса, как в чум вошла бабушка Нюра.

— Она мне ещё утром сказала, что ты придёшь с друзьями, — показал на свою тёщу Борис Леонтич.

— Здравствуйте, тётя Нюра! Вот мы и опять увиделись! — подошёл я к ней.

— Здравствуй, здравствуй, Гера! — посмотрела она на меня строго и как-то по-матерински. — Зачем решил снова увидеть Якынр? Вижу, не дают тебе покоя мои рассказы, — уселась бабушка Нюра на шкуру рядом с нами. — А как твои друзья? Дай-ка я на них погляжу.

После её слов в чуме наступила тишина. Все смотрели на шаманку и ждали, что она скажет.

— Ничего, парни хорошие! — улыбнулась она через минуту. — Вот этот очень много знает, — показала она на Н.Л. — У него мысли из головы как тетерева из-под снега, вроде бы все разные, но глядишь ты — собираются в единую стаю. А этого парня — одного не оставляйте. Не напоритесь на чулукана, плохо ему может стать. А так он надёжный и сильный.

— А кто такой чулукан? — спросил Серёжа.

— Лучше тебе его не встречать. Он тебя сразу в лесу запутает, даже по своему следу не выберешься.

— Это что такой дух? — спросил шаманку Н.Л.

— Не дух это, а лесной человек. Большой такой! Старообрядцы его чулуком кличат.

— Наш сибирский йети, — пояснил я.

— Тогда понятно! — кивнул головой Н.Л., пробуя первый кусочек строганины. — Оказывается, и у нас в Томской области такие встречаются. А я думал, что только на Урале…

— Но как же они зимой-то живут? Морозы-то какие! — спросил Серёжа бабушку.

— Старики сказывают, что чулуканы знают дороги в мир духов, поэтому морозы им и бескормица не страшны. Но лучше бы вам с чулуканом не встречаться.

— А мы сами наподобие Юрия Петровича в мир духов не угодим? — спросил я.

— На то место, где он потерялся, не ходите. Да и я за вами смотреть буду, — сказала старушка, подливая себе чаю. — Так что не бойтесь…

— У меня к вам вопрос, — посмотрел я на неё. — Что по-эвенкийски означает слово Яр-Маракан? Тот бор, через который мы сюда пришли?

— Ничего это слово на нашем языке не означает. Жаль, что ты, лючи, меня об этом спрашиваешь, — покачала головой старая сказительница.

— Почему жаль? — не понял я.

— Потому, что ты должен знать сам значение этого слова. Тебе лень подумать, Геша, проще у меня спросить.

Я видел, что старушка почему-то расстроилась, но не понимал почему.

— Постой, Гера! — поднял руку Н.Л. — Если бабушка, — показал мой друг на шаманку, — считает, что ты должен сам знать значение слова Яр-Маракан, значит, этот термин из нашего языка, только окончание у него эвенкийское. Если так, то давай подумаем, что же оно значит?

— Подумайте, подумайте, а я чай пока попью, — начала успокаиваться старая эвенка.

— «Яр» походит на название Солнца древними славянами. Они весеннее светило называли Ярилой, — начал я копаться в своей памяти.

— Но Ярью называли ещё и жизненную силу! — добавил Н.Л. — А Маракан чем-то походит на слово мор?

— Постой, всё понятно! — чуть не закричал я. — «Кан» — окончание эвенкийское, а само слово русское — Мара! Это же имя богини смерти! Ничего себе, ну и название у бора! Дословный смысл таков.

— Сила Мары, или бор смерти, — дополнил меня H.JI.

— Да, бор, где живёт смерть. Но это на языке эндри, — посмотрела на нас шаманка своими выцветшими глазами. — Здесь в наших краях много что называется на языке эндри. Та же Орловка или река Лисица, речка Росомаха или Окунёвка.

— Но ведь это же чисто русские названия! — встрепенулся Старков.

— Но тогда, откуда они здесь взялись в крае, где до сих пор русские почти не живут? — вступил в нашу дискуссию Борис Леонтич.

— Какая-то загадка, — сказал Н.Л.

— Никакой загадки нет, — взяла слово старая шаманка. — Эндри, или, по-остяцки берёзовые люди-квели, разговаривали, как и вы, лючи. Поэтому название боров, рек, озёр, на востоке — гор произносится на одном и том же языке.

С этими словами старая женщина поднялась на ноги и, накинув на плечи кырняжку, ушла в чум к своей другой дочери.

— Она многое знает, — качнул в её сторону головой Борис Леонтич. — Вся её жизнь — сплошной аргиш. Родилась на Чуньке, вышла замуж на Катанге. Много лет жила на Сыму и вот сейчас кочует на Кети.

Слова шаманки в сознании Сергея и Н.Л. оставили, как я понял, серьёзный след. Ребята сидели, задумавшись, и рассматривали языки пламени костра, как будто в первый раз их видели.

— Что-то я вижу вам вдруг взгрустнулось, — прервал я воцарившееся молчание.

— Тут взгрустнётся, — отозвался Н.Л. — Бабушке бы у нас в университете лекции читать, а она с духами общается.

— Духи будут, пожалуй, поважнее вашего университета! — раздался с оленьей лежанки голос хозяина чума. — Они подчиняются только особым людям. Скажите, вашим профессорам духи повинуются?

— Пожалуй, нет, — подымаясь на ноги, вздохнул Н.Л.

Но в этот момент в чум, держа полукруглый чугунный казан в руках, вошла жена Бориса Леонтича.

— Всё, сварилось! — сказала она, ставя казан на землю. — Готовила мясо оленя на костре, так оно вкуснее будет. Доставайте и ешьте. Мы поблагодарили хлебосольную женщину и её мужа, но ещё раз садиться за стол нам не хотелось. Было уже поздно, и нас устраивал не столько предстоявший второй ужин, сколько сон.

Коля Лихачёв появился на стойбище в обед следующего дня. Увидев нас, молодой эвенк обрадовался.

— Четырёх дикарей добыли! — вместо приветствия высказался он, протягивая руку.

— Мяса теперь много, своих оленей можно и не резать. Паша остался с мясом, а я пришёл за упряжкой.

— Но может, кто-нибудь другой за мясом вместо тебя скатается? — спросил я его после приветствия. — Ты нам нужен. У нас маршрут снова на Якынр, а там через водораздел и на Тым.

— Так, наоборот, хорошо! Дикарей мы складывали за гарью, где избушка. Чем снег лыжами месить, на оленях туда и уедем. Только возьмём не одну упряжку, а две, чтобы всем вместиться, — засмеялся охотник. — Я там с вами и останусь, а нарты к Турэ приведут Паша с Витькой.

— Что же, это нам вполне подходит, — обрадовались ребята.

— В жизни на оленьих упряжках не катался! — сказал Н.Л.

— Видишь, это твой тёзка, — показал я эвенку на своего друга. — Ты, Николай Лихачёв, значит кратко — Н.Л. и он тоже Н.Л. Так что прошу вас любить друг друга!

— Да я вроде серчать на людей просто так, от скуки, ещё не научился, — сконфузился эвенк.

— И я тоже! — засмеялся Н.Л.

— Значит, всё будет нормально! — посмотрел на нас Старков. — Так, когда же мы выступаем? Если честно, я в чуме все бока себе отлежал!