— А что тут вообще есть? — полюбопытствовал я.
Паша ответил:
— Здесь химия сплошная, несколько химических заводов. Краски всевозможные отсюда возят и полиэтилен в офигенных таких рулонах.
— Это который на теплицы идет? — уточнил я.
— Наверное, — ответил Паша. — Тут их полстраны, теплиц этих.
— Я заметил.
Интересно, а в нынешних условиях полиэтилен как товар? Хороший или так себе? И теплицы, и накрыть что, и гидроизоляция… он ведь на теплицы толстенный идет, прочный, я обратил внимание. А вот если судно найдем и на Питер пойдем, то… а ведь не лишено смысла, пожалуй, не лишено.
— Его с этих складов грузят? — спросил я, показав на длинный ряд ангаров с надписью
"Wagenborg. Bulk terminal", хорошо видимых с моря.
— Да вроде, — пожал он плечами. — Мы здесь красками грузились корабельными, вон с тех причалов, видишь? И ходили с ними в Швецию и Финляндию. А вот там, смотри — там
Эмден, Германия. Там завод "Фольксваген", делает "Пассаты", и тоже краску брали отсюда.
А если пройти выше по Эймсу, это речка, то там дальше большая верфь будет, в Хофе, они чуть не половину больших круизников строят, а заодно газовозы, паромы и что-то еще…
— И? — чуть подогнал я его, понимая, что он не просто так осведомленность демонстрирует.
— И тоже краску брали отсюда. А таскали им эту краску…
— На маленьких "дженерал карго"? — догадался я.
— Именно так! — обрадовался моей сообразительности Паша. — А стояли они всегда вон там, за тем терминалом, просто отсюда хрен разглядишь, на месте они, или нет, надо в гавань войти. Ну, почти всегда, если точнее.
— Так входи, разве я против?
Лодка неторопливо двигалась ко входу в гавань мимо больших складов, выстроившихся в ряд на рукотворной косе. Затем коса превратилась в бетонную стенку, которая все не заканчивалась и не заканчивалась. За ней были видны выстроившиеся стеной заводы, стоящие вплотную один к другому, трубы, цеха, какие-то непонятные металлические конструкции, в общем, промзона, и отнюдь не из маленьких, прямо пейзаж в стиле "пятилетку в четыре года".
Я даже присвистнул, причем отнюдь не радостно. Производства тут все больше химические и мне уже представились последствия неуправляемой утечки этих самых химикатов из всех заводов разом и куда попало. Не думаю, что там все так бросили, заглушили, наверное, что смогли, но вот насколько это долговечно? Я бы точно не захотел оставаться поблизости надолго. И не останусь. Кстати, мы тут сейчас ничем не надышимся?
И, наконец, показался все же вход в гавань. Лодка начала заворачивать в него по плавной дуге, все выбрались на палубу, даже до того сидевшие в каюте Тани. Никто ничего не говорил, все напряженно ждали. Вот прошли между раскинувшихся крыльями стен, вот вошли уже в акваторию порта и пошли обратно, уже между той самой бетонной стеной и заводами, с такого расстояния впечатлявшими еще больше. Насчет утечки химикатов я немного успокоился, у берега было множество чаек, орущих и мельтешащих низко над водой, а это значит, что и рыба здесь есть, так что если воздух и вода даже и отравлены, то не сильно, выдюжим.
— Это что, терминал заправочный? — показал я вперед, на знакомое с виду сооружение -
огромные танки на берегу и что-то вроде плавучей пристани, от которой трубы тянутся к тем самым танкам.
— Он самый, — подтвердил Паша. — Тут биотопливо в танкеры заправляли, вон там завод по его производству. Дальше, в канале, еще один есть, поменьше, оттуда бункеровщики брали.
Так, уже полезные знания. Так или иначе, а горючее здесь есть, хоть био, хоть нормальное.
Как до него добраться — тот еще вопрос, мы это в Нью-Йорке все проходили, но "есть" — это всегда лучше чем "нет". Что-то можно придумать. В любом случае, нам повезло в том, что у людей до этого порта пока еще руки не дошли. Хотя оно и понятно, как говорится "все пальцы в рот засунешь — рот порвешь". Людей мало, а портов в Голландии много.
Изгиб широкого канала, по которому мы сейчас шли, не позволял разглядеть внутреннюю акваторию порта, поэтому компания нервничала все сильнее и сильнее, да и я вместе с ними, я тут тоже лицо куда как заинтересованное. Все закрывало некое огромное сооружение с краном, назначение которого я никак не мог понять. Не выдержал, спросил:
— Паш, это что?
— Док сухой. "Нистерн-Сандерн", как раз сухогрузы строят. Но здесь не строят, только ремонтируют.
— Понятно… — кивнул я.
Лодка прошла еще немного и Паша с Витей почти одновременно выматерились. От всей души. Теперь гавань была как на ладони и даже мне, абсолютному чайнику, было понятно, что нужного судна здесь нет. У причальной стенки притулились два пусть и не самых больших, но и не маленьких сухогруза, еще стояли самоходные баржи такого вида, что мысли о плавании на них в открытом море отпадали сразу. У причалов выстроились буксиры, за еще одной бетонной стенкой в небо тянулся лес мачт парусных яхт, а вот того, что мне описали, здесь не было точно.
— Что, конем скатались? — вздохнул я.
— Не знаю, — пожал плечами Паша. — Корыто это, "Мариетта", обычно вон там стоит, у той стенки, — показал он рукой. — Но это именно что обычно. Но не всегда.
— В смысле? — уточнил я.
— Если оно здесь, то может быть еще в двух местах.
Сказал он это без особого вдохновения, поморщившись.
— И?
— Туда шлюз.
Доселе молчавший Дима вдруг сказал:
— И че с того шлюза? Кто его открывать будет? Все, в пролете, поворачиваем.
— Да щас, — оборвал я его, в основном из неприязни к нему и желания противоречить. -
Думать надо.
— Все шлюзы вручную открываются, — заговорил вдруг Витя. — Точно знаю. Но медленно шо звездец, полдня пройдет.
Почесав в затылке, я сказал, пожалуй, самую умную фразу за последнюю как минимум неделю:
— Если что-то открывается вручную, то наверняка есть еще и резервный электропривод, от генератора. Кто сейчас на чисто ручной привод будет рассчитывать, если генераторам этим рупь цена в базарный день.
— Хм… — задумался Витя. — А ведь точно. Паш, швартуйся куда-нибудь, прикинем палец к носу.
— Лады, — согласился тот.
Дима только скептическую рожу скривил, но с ним мне и так уже все ясно было, всерьез я его не воспринимал, в отличие от его спутников.
— А сам шлюз где? — уточнил я.
— Там, за заправочным терминалом, — показал рукой Паша. — Куда швартуемся?
— Знаешь…, — задумался я, оглядывая окрестности, — давай во-он туда, где буксиры. К последнему пирсу, хорошо?
— Без проблем.
Странное впечатление производил порт. Солнечное утро, чайки над головой, зеленая вода, яркие цвета кораблей и портовых сооружений, тут подсознательно ждешь шума, суеты, работы, а здесь как стоп-кадр включили, все замерло, ничего не шевелится. Все замерло, ни звука ни с какой стороны, ни единого движения. Противоестественно как-то.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});