Однако чем дольше мы шли, тем хуже становилось у меня на душе — я уже всерьез стал проклинать себя за эту авантюру… Что, в общем, выглядело немного странно, ведь из восьми отведенных мной на дорогу часов прошло уже шесть, то есть приблизительно три четверти пути были позади, а ничего дурного с нами не приключалось. Но стоило мне попытаться урезонить этим доводом свою тревогу, как неприятности начались. Увлекшись переговорами с самим собой, я на мгновение забыл смотреть под ноги, в результате чего споткнулся о небольшую ступеньку, потерял равновесие и неуклюже завалился на бок. Там, разумеется, располагалась стена, и, дабы сблокировать удар, я выставил вперед руку, что в итоге вылилось в сильно разбитый локоть. Мелочь, недостойная, в сущности, упоминания, если бы это не был знак, который мне следовало учесть: мы устали, стали терять необходимую для безопасности концентрацию внимания, и требовалось организовать привал. Однако я лишь чертыхнулся и упрямо зашагал по узкому проходу — только бы поскорее выбраться из давящего на психику каменного мешка. Это не могло не кончиться плачевно, и следующая беда, куда посерьезнее предыдущей, не заставила себя ждать.
Миновав узкий перешеек между двумя очередными гротами, мы оказались в достаточно просторном зале, где недавно, вероятно, произошел частичный обвал потолка, — во всяком случае, пол был основательно усеян крупными обломками базальта. Не в восторге от такой картины, я не придал ей особого значения (похожие ситуации нам уже встречались неоднократно) и принялся лавировать между валунами, тщась отыскать кратчайший путь к противоположной стене. Гаэль же решила сократить себе расстояние, перепрыгивая с камня на камень. Я понял это по изменившемуся характеру доносящихся сзади звуков, но даже не обернулся, — наделенная от природы удивительной ловкостью, она с успехом проделывала подобные номера и раньше. Но всему хорошему, как известно, наступает конец, так же, впрочем, как и плохому. К сожалению, в этот раз была очередь хорошего.
Не знаю уж, что именно послужило тому причиной — усталость, неосторожность, случай или всего понемногу, — но факт тот, что за моей спиной неожиданно раздался приглушенный вскрик и шум падения тела на камни, который трудно с чем-то спутать. Развернувшись, я, естественно, бросился назад, и в первый момент показалось даже, что все обошлось. Во всяком случае, когда я подошел, Гаэль уже встала на ноги. В неверном свете фонаря ее подвижное лицо показалось мне пугающе застывшим и осунувшимся, но она храбро улыбнулась и предложила идти дальше. Не тут-то было… Через пару шагов она остановилась, присела на валун и сообщила, что, похоже, подвернула ногу. У меня хватило такта оставить все свои мысли при себе и предложить, с некоторым запозданием, привал.
Но дела, разумеется, на лад не пошли. После легкого перекуса и перекура Гаэль честно попыталась идти, но хватило ее в аккурат на пересечение этого несчастливого зала. Затем она заявила, что не может более ступить ни шагу, и, глядя на ее опухшую лодыжку, сомневаться в этом не приходилось.
Дальнейшее было очевидно, так как тратить силы на сентиментальную чепуху никто возможным не счел. Поэтому я просто посадил ее на спину, перевесил рюкзак на грудь и стал изображать наглядное приложение к пословице «Сила есть — ума не надо». Причем, признаться, напрячься мне пришлось на полную катушку: кажущаяся тоненькой, хотя и не хрупкой, Гаэль оказалась, на поверку, весьма увесистой… Так что если кому-нибудь придет в голову спросить, что я чувствовал во время этого тянувшегося добрых три часа перехода, то, право же, лучше бы ему этого не делать: едва ли на двух известных мне языках найдется хоть одно непечатное выражение, не пришедшее тогда мне на ум.
Когда же в итоге я добрел до восточной стены хребта, то меня шатало в прямом смысле слова. И хоть устраивать себе отдых я, в общем-то, не собирался, но пришлось. Осторожно выглянув из горловины небольшой пещерки (ближайшего, по моим прикидкам, выхода к лаборатории Виттенберга), я увидел почти непроницаемые для света бушующие потоки падающей сверху воды и понял, что погода окончательно испортилась. Преодолеть милю сквозь этот шквал было немыслимо ни с Гаэлью на плечах, ни даже в одиночку. Поэтому мне ничего не оставалось делать, кроме как вернуться в глубь пещеры, устроиться на камнях рядом с Гаэлью, сообщить ей о сложившейся обстановке и закурить. Она последовала моему примеру и после второй затяжки поинтересовалась:
— Герцог, а где находится портал, ведущий на Керторию? Вы говорили, он где-то рядом?
От удивления я чуть не поперхнулся дымом.
— Интересно, а на смертном одре у вас также нашлась бы пара вопросиков?
— Не исключено. — Она рассмеялась. — К тому же не преувеличивайте, я отнюдь не так уж плоха.
Это была правда — по сравнению с моментом непосредственно после фиаско в гроте она выглядела значительно лучше: лицо вновь ожило, в глазах появился прежний блеск… Если бы не слегка неестественно вытянутая нога с еще больше раздувшейся лодыжкой, она и вовсе казалась бы в полном порядке.
— Рад, что вы хорошо отдохнули, — не скрывая язвительности, заметил я.
— Ну-ну… Неужели вы предпочли бы бросить меня одну в той ужасной пещере?
— Я предпочел бы, чтобы вы были поаккуратнее.
— Разумеется. — Она горестно вздохнула. — В вас, герцог, нет ни чуточки романтизма.
— Зато загривок, надо думать, удобный, — огрызнулся я. — И потом, если под романтизмом вы понимаете пребывание в одиночестве в пещере, то у вас есть отличный шанс наверстать упущенное. Я не смогу дотащить вас до лаборатории. Извините, но это выше даже моих сил!
— Я понимаю, — серьезно ответила она и пожала плечами. — Что делать — я подожду вашего возвращения здесь.
Она произнесла это так твердо и спокойно, что я невольно отдал дань ее мужеству, — по мне, так лучше с Креоном местами поменяться, чем с ней… Впрочем, мое молчание было истолковано ею по-другому, и она напомнила:
— Вы так и не ответили на мой вопрос.
— Нет, ваше любопытство положительно неистребимо! — Я отшвырнул окурок, и, ударившись о влажную стену, он с шипением потух. — Почему вас так интересует все, что связано с Керторией и керторианцами?
— Потому, что это только с вашей точки зрения кажется обыденным и скучным. Для меня это как сказка, в которую я неожиданно угодила! — не задумываясь ответила она.
Признаться, такое объяснение не показалось мне особо убедительным, но я был слишком разбит для того, что бы продолжать расспросы, — отвечать все же полегче… Вынув из небольшого кармашка на боку голокристалл, я включил его, слегка развернул проекцию и ткнул в одну из пещер, расположенную милях в десяти к северу вдоль восточной стороны хребта.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});