Читать интересную книгу Сломленный ангел - Лесли Пирс

Вернувшись к куче веток, он заметил, что полицейские уже разобрали ее и теперь стояли с лопатами вокруг площадки, примеряясь и выискивая места, где земля казалась мягче.

— Давайте, начинаем копать, — скомандовал инспектор.

Чтобы пробиться сквозь верхний промерзший слой, землю пришлось долбить ломом, но потом дело внезапно пошло намного быстрее: земля стала податливее, и обнаружился слой мягкого темного суглинка.

— Держу пари, это здесь! — радостно воскликнул один из полицейских. — Здесь уже копали раньше.

Вскоре стало ясно, что он прав, потому что копать действительно оказалось легко, но только в пределах прямоугольника неправильной формы. Дальше земля по-прежнему была как камень.

От апатии, охватившей было мужчин, не осталось и следа. Они работали с явным энтузиазмом, их лица раскраснелись от натуги, парок от дыхания клубился в морозном воздухе. Напряжение стало почти ощутимым, глаза всех присутствующих были прикованы к яме, которая с каждой минутой становилась все глубже.

Лопата наткнулась на что-то твердое, и все подошли поближе.

— Теперь осторожно расчищайте вокруг, — распорядился Рой. — Это может быть кость.

Через несколько минут они нашли череп.

Полицейские, работавшие в других местах, услышав новости, подбежали посмотреть на находку. Они сгрудились вокруг неглубокой могилы, и кто-то из мужчин перекрестился. Зрелище напоминало сцену из фильма ужасов: плоть того, кто лежал здесь, сгнила или была объедена, но сохранились волосы — длинные и седые. На стоявших наверху людей глумливо скалился полуоткрытый рот и смотрели пустые глазницы.

Хотя желающих помочь было хоть отбавляй, прошел целый час, прежде чем они осторожно и аккуратно расчистили и откопали тело. Когда Рой взглянул на него, к горлу подступил комок, потому что на скелете сохранились лишь обрывки сгнившего свитера и башмаки на ногах — то есть Сюзанна действительно застрелила Ройбена в тот момент, когда он занимался любовью.

— Похоже, он еще цел, — заметил кто-то. — Он лежит на чем-то вроде одеяла или подстилки. Это кстати, мы, наверное, сумеем вытащить его, не потревожив всего остального.

Первоначальное возбуждение исчезло, день казался бесконечным, поскольку перед тем, как вытаскивать скелет, его должен был осмотреть патологоанатом, а каждая стадия еще и сфотографирована. Стемнело, им пришлось установить и включить прожекторы, расчищенный участок огородили, а над могилой разбили палатку. Тело Зои обнаружили на самом дне, к тому времени в причудливом, неверном свете прожекторов раскопки обрели какой-то потусторонний вид.

В течение дня полицейские регулярно подкреплялись бутербродами с кофе, тем не менее все окоченели от холода, и пребывание на воздухе в ожидании дальнейших распоряжений превратилось в пытку.

— Парень, теперь, должно быть, ты прославишься на весь мир, — обратился к Рою один из старших офицеров полиции Уэльса после того, как было найдено тело Зои.

Этот полисмен весь день отпускал грубые шуточки и делал неуместные замечания. Рой подумал, что, скорее всего, того раздражает тот факт, что не он возглавляет расследование и что понадобился какой-то варяг из Бристоля, чтобы раскрыть двойное убийство, случившееся на его территории.

— Я с радостью оказался бы сейчас дома, — отозвался Рой. Он вовсе не чувствовал себя на гребне славы, на самом деле его тошнило от этой работы. Обычно, когда виновного удавалось схватить и наказать, он испытывал некоторое удовлетворение, но в данном случае нельзя было рассчитывать и на это. Сюзанна и так несла наказание почти всю свою сознательную жизнь.

— А вот я ничуть не расстроюсь из-за этой парочки, уж во всяком случае не лишусь сна, — заявил местный полицейский, радостно потирая руки. — Эта банда из Хилл-хауса чересчур долго оставалась для меня головной болью. Вот и славно, что мы от них избавились. Слишком много всяких уродов, чокнутых и наркош прутся к нам сюда, в Уэльс.

Рой не счел нужным ответить. Уэльсец не понравился ему с первого взгляда, он был явно ограниченным фанатиком. Публика, жившая в Хилл-хаусе, на самом деле оставляла желать лучшего, ни один человек в здравом уме не пожелал бы себе таких соседей, но уж никак нельзя было сказать, что все, кто стремился в Уэльс, были именно такими. Этот полицейский всерьез считал, что любой непривычно одетый человек — наркоман. Он не мог понять, что многие люди, выросшие в больших и малых городах внутренней Англии, могли приходить в щенячий восторг при виде красот Уэльса. Или того, что страна остро нуждалась в притоке новой крови — людей, которые хотели мирно жить и спокойно трудиться, воспитывая своих детей среди такой великолепной природы.

Рой покинул место преступления около девяти вечера и прямиком направился в деревенский паб, где заказал для себя комнату на ночь. Он хотел только одного — принять горячую ванну, упасть в кровать и забыться сном.

Но заснуть ему не удалось. Он лежал и раздумывал о том, как отреагировала Бет на сделанное Сюзанной признание, о котором ей наверняка уже рассказал Стивен. Расследуя подобные дела, он видел, через что доводилось проходить родственникам и друзьям убийцы. Нередко им приходилось намного хуже, чем самому убийце, иногда они чувствовали себя виноватыми, и любовь, гнев, ярость, стыд и сожаление перемешивались в такой убойной силы коктейль, совладать с которым часто не удавалось.

Ему страшно хотелось позвонить ей, но, даже если она готова разговаривать с ним, что он ей скажет? Между ними стояла Сюзанна. Она свела их вместе, и она же оттолкнула их друг от друга.

Бет не захочет слушать о том, как плохо ему было, когда он смотрел, как выкапывают тела, как восхищался он стойкостью своих людей в насквозь промерзшем лесу, насколько тяжело ему было думать о том, как родители Зои перенесут известие о смерти своей единственной дочери.

Он вспомнил, что нечто подобное разрушило и его отношения с Мэг после смерти Питера. Мэг не могла думать ни о чем, кроме своей скорби. Она не понимала, что у него по-прежнему есть работа, которую он должен выполнять и которая регулярно подбрасывала ему неприятные и часто драматичные события. Она хотела, чтобы он чувствовал себя таким же разбитым, как и она, чтобы они говорили и думали только об их сыне. Он страдал, он чувствовал себя опустошенным, но знал, что должен справиться с этим состоянием, преодолеть его. И этого она ему не простила. Мэг заявила, что он забыл о смерти Питера, словно это был ничего не значащий пустяк.

Разумеется, Бет не была похожа на Мэг. Кроме того, ситуация была совершенно иной, но Рой слишком хорошо знал и то, что жертва изнасилования очень нескоро найдет в себе силы довериться кому-либо. Самое грустное заключалось в том, что, поскольку именно он руководил расследованием этих трех новых убийств, совершенных Сюзанной, Бет сочтет его недостойным своего доверия.

Он забрался в постель, закутался в одеяло, стараясь согреться, и уже в который раз подумал о том, что ему следовало бы выбрать себе другую профессию. Его работа над этим делом не закончится завтра, когда последние кости будут извлечены из земли и отправлены в лабораторию. Все завершится только после того, как Сюзанна предстанет перед судом и ей будет вынесен приговор. К тому времени Бет совершенно потеряет к нему интерес.

На следующее утро Бет и Стивен пришли на работу пораньше, чтобы иметь возможность поговорить до того, как появятся их первые клиенты. Вчера, когда Стивен уже собрался уходить с работы, ему позвонили из полицейского управления и сообщили о том, что в Уэльсе были обнаружены два трупа и еще один — в Луддингтоне. Стивен позвонил Бет вечером, чтобы сообщить новость, поскольку был уверен в том, что сообщения об этом появятся в девятичасовых новостях, а к утру попадут и на первые полосы газет.

— Ты не можешь обвинять всех за то, что они видят в Сюзанне нового Фреда Уэста, — сказал Стивен, показывая на первую страницу «Миррор», одной из нескольких газет, которые он захватил с собой. Заголовок гласил: «Число жертв увеличивается».

Бет быстро пробежала глазами страницу.

— Они сообщают об этом так, словно ожидают новых жертв, — вздохнула она.

— Моя старая бабушка всегда говорила: «Ничто так не повышает тираж газеты, как доброе убийство». — Стивен виновато улыбнулся. — Собственно, ее с полным основанием можно было считать ведущим экспертом по убийствам, обычно она не пропускала ни одного. Обожала рассуждения о психологическом портрете. Может быть, именно поэтому я и решил стать адвокатом.

Бет уныло вздохнула.

— Интересно, что бы она сказала о нашей Сюзанне?

— Я и сам не знаю, что можно сказать о ней, — отозвался Стивен. — То я готов убить ее, то мне становится жалко ее до слез. Я понимаю и тут же не понимаю ее. Я по-прежнему думаю, что она еще не все рассказала нам. Есть еще что-то, что имеет решающее значение.