– Ничего не путаешь?
– Нет, все действительно так плохо.
– Ладно. Я все равно до них доберусь. Ты, главное, продержись до моего прихода.
– Буду стараться, Лера. Удачи.
Я вернулся в салон:
– Теперь можно ехать.
По дороге не проронил ни слова. Закрыл глаза и впал в некий транс, когда ни одна мысль не способна пробиться в сознание. В голове царил самый настоящий хаос из обрывков событий последних дней. Мелькали образы живых и мертвых, звучали их голоса, но ни на одном из эпизодов мне не удавалось сосредоточиться. То ли инъекция себя проявляла, то ли мои нервы решили устроить бунт на корабле. Их можно было понять – с такими-то нагрузками…
Машина слегка притормозила. Я открыл глаза. Ехали по Рублево-Успенскому шоссе. Миновали табличку с надписью Николина Гора. Остановились ненадолго перед шлагбаумом. Затем увидел и конечный пункт назначения – высокий двухэтажный дом желтого цвета с выступавшей на уровне чердака пятиугольной надстройкой, поддерживаемой белоснежными колоннами. Кто-то хотел отгрохать себе дворец, а получился карикатурный теремок с подпорками, только громадный.
– Выходи! – Геннадий любезно открыл дверцу.
В это время под мышкой завибрировал телефон. Звук был отключен давно, еще в кладовке Шарга. Сигнал длился недолго, видать, кто-то эсэмэс кинул. Может, Валерия привет шлет? Хотя вряд ли, у нее есть более надежный канал. Тогда кто? Как бы узнать?
– Руки назад! – снова скомандовал провожатый.
Когда вошли в теремок, меня заставили разуться. Внутри дома все выглядело с иголочки. Правда, мне было не до красот интерьера. Хотелось скорее ознакомиться с посланием, вдруг что-то важное? Бой напольных часов заставил вздрогнуть, меня доставили ровно в 21.00.
– Туалет тут имеется?
– Пойдем. – Он указал нужную комнату, но закрыть за собой дверь не дал.
Затея провалилась. Оставалось надеяться, что это не последний шанс на сегодня. Хотя сообщение могло оказаться и самой обычной рекламой.
– Добрый вечер, Семен. – На втором этаже мы наткнулись на Ивана. – Зря ты отказался от сотрудничества. Теперь жди неприятностей.
– Если вы успели заметить, я их уже дождался.
– Это лишь цветочки. Учитель не любит, когда ему выдвигают условия и убивают его помощников. Ты переступил роковую грань.
– Вы сами ее давно переступили, Иван.
– Спорить сейчас не буду, тебя ждет учитель. – Широков распахнул двери, и мы оказались в просторной светлой комнате.
Меня усадили в массивное кресло, ремешками пристегнули к подлокотникам. Похоже, здесь хозяева побаивались гостей.
– Пленник доставлен, учитель, – доложил Геннадий.
– Можешь идти, – донесся слева мужской голос.
Вскоре появился и его обладатель. Здороваться он не счел нужным. Установил стул и уселся напротив. Несколько минут мы молчали, открыто изучая друг друга.
Если он и являлся чужаком, то отличить его от человека… Пожалуй, лишь расположение миндалевидных глаз у незнакомца было другим. Почти таким же, как у Шарга. Остальное… Широкое лицо, высокий лоб с тремя горизонтальными морщинами, нос с горбинкой, усы с проседью, овальный подбородок. Встретишь такого на улице – и внимания не обратишь, хотя… Длинные седые волосы делали его похожим на волшебника из детской книжки.
– А ты в курсе, что инъекция, если не принять противоядия, через два дня останавливает сердце? – огорошил он меня вопросом. – Я имею в виду укол, который тебе сделал в машине Геннадий.
– Теперь в курсе. Значит, это и есть ваш способ борьбы с вселенским злом?
– Ну и что делать будешь? – Он не обратил внимания на мой сарказм.
– А вы развяжите мне руки – сразу увидите.
Я пытался выглядеть бравым воякой, но внутри все упало. Наши усилия пропали даром. А ведь у Людмилы как раз через два дня день рождения. А эти сволочи…
«Как быть? Позвонить Лере и привезти Огонька сюда? И где гарантия, что чужак говорит правду? Но даже если девушка окажется здесь… Так они ее и спасут…»
– Я не люблю беспорядка в доме, поэтому посиди пока привязанным. Руками работать – большого ума не нужно. Ты бы лучше мозги напряг.
Порядочная скотина этот зиран. Точнее, скотина, которая любит порядок.
– Пока мне не объяснят, что вам нужно, думать не о чем. Я могу лишь гадать, но это пустая трата времени, а у меня его и так мало осталось.
– По большому счету особой надобности в тебе больше нет. Все, что требовалось, ваша группа сделала. Остались лишь небольшие штрихи.
– И зачем тогда было тащить меня сюда?
– Интересно взглянуть на человека, сумевшего дойти до финиша.
Он демонстрировал полное безразличие к моей персоне. Настолько явно, что зародил подозрения в искренности своих слов. А если он врал насчет этого, может, и разговор про инъекцию – блеф?
– Ну посмотрели? И что теперь? Прикончите меня, пока я здесь весь ваш драгоценный порядок не порушил?
– За этим дело не станет. Куда торопиться?
– Ага, Шарг тоже так думал. И где он теперь?
– Не советую нас сравнивать.
Он произнес это мягко, но с явным нажимом. Похоже, я затронул больную тему. В моем нынешнем состоянии поковыряться в его болячке – хоть какое-то отвлечение от дикой тоски.
– А может, я хочу найти десять отличий? Задача, конечно, непростая, но за два дня справлюсь.
«Волшебник» ухмыльнулся. В комнате снова повисла пауза. Воспользовавшись ею, огляделся по сторонам. На одной из стен заметил коллекцию холодного оружия. «Вот бы до нее добраться да перерезать их всех!»
– Не думал, что из обычной приманки получится столь уникальный инструмент, – наконец заговорил он.
Обдумывая свои несбыточные кровожадные планы, решил не реагировать на его слова, явно произнесенные с тем, чтобы меня заинтриговать. Я не рыбка, позарившаяся на мелькание блесны.
– Не помню, чтобы кому-то удавалось воздействовать на лепестки, когда нет отклика, – не дождавшись моих вопросов, продолжил чужак. – Ты все-таки мог бы мне пригодиться, но для этого следует приложить немало усилий.
– Вам или мне?
– Тебе, парень, тебе.
– С какой стати?
– Ты же не хочешь последние двое суток собственной жизни балансировать на грани смерти?
– Я, вашими молитвами, таким эквилибром занимаюсь не первый день. Уже привыкать начал.
– Чуть позже я тебе покажу, что действительно значит – оказаться на пороге, а пока хочу прояснить некоторые моменты. Тебе Шарг говорил о синем камне?
– Было дело. Высказывал негодование по поводу того, что камень выбрал меня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});