Читать интересную книгу Чистое небо - Роман Куликов

Несмотря на наш сильный огонь, противник приближается. С обеих сторон полетели гранаты. Рядом плюхается зеленый мячик эргэдэшки, который я успеваю оттолкнуть ногой под днище «Беатриссы». У монолитовцев такое не выгорит – гранаты, которыми вооружены фээсбэшники, взрываются сразу при ударе о землю. Я тоже отправляю в уже нестройные ряды врагов свою «эфку» и тяну из кобуры «форт».

До врага не более тридцати метров. Наши нежданные фээсбэшные союзники точно подгадали момент, когда монолитовцы в большинстве своем опустошили магазины. Не став перезаряжать «винторезы» и автоматы, они вытащили из кобур пистолеты. Стало ясно, что бой близится к рукопашной. Столкнулись две мощнейшие силы: с одной стороны – высочайший профессионализм, с другой – безудержная фанатичная ярость. Тяжелые пули «ГШ-18» и «фортов» выбили с полтора десятка атакующих, прежде чем их волна докатилась до «Беатрисс». Буквально в упор расстреливаю последние патроны, прежде чем молодой монолитовец с перекошенным ненавистью лицом добежал до меня. Приклад «АКСа» просвистел в том месте, где секунду назад была моя голова, и с лязгом отскочил от брони. За это время я успел ударить его хозяина кулаком в пах и добавить локтем по затылку. Второго супостата, держащего перед собой китайский «АК» с длинным игольчатым штыком, я встретил уже с ножом в руке. Отбитый левой рукой удар пришелся в пустоту, а лезвие, которое я за время посиделок у Медузы успел заточить на оселке до бритвенной остроты, очертив сверкающую дугу, резануло ему по горлу. Рядом здоровенный фанатик попытался достать Белоусова ударом пулемета, который он перехватил за ствол на манер палицы. Но командир долговцев с необычайной для его возраста и комплекции быстротой поднырнул под удар и всадил узкое лезвие кинжала британских коммандос ему под мышку, точно попав в промежуток между бронепластинами. Врагов вокруг нет, поэтому, пользуясь случаем, поднимаю с земли свой пистолет и перезаряжаю его. С другой стороны машины один из фээсбэшников в лохматом маскхалате отбил удар своим автоматом, обратным движением приклада развалил висок противнику, но вдруг с хрипом выгнулся назад, когда штык другого монолитовца вошел ему в спину. Тот заносит было руки для второго удара, но падает, сраженный моей пулей.

От нашего и без того немногочисленного отряда осталась половина. На земле застыли тела четырех фээсбэшников. Из долговцев уцелел только Белоусов. Водолаз, несмотря на ранение и контузию, не только сумел выжить, но и даже кого-то завалил.

– Бекас, Бекас, я – Удав. Уходите! – Старший фээсбэшник поднес рацию к разбитым губам. – Личные убежища уничтожить и уходить в запасной район!

– Понял, Удав! – прошипела в ответ рация. – Разрешите оставить пару Зорких для вашего прикрытия?

– Не разрешаю, мать твою. Уходите, это приказ!

– Понял, Удав! Мы сейчас перехватили переговоры «Долга», они говорят, что в Зону вошло крупное воинское подразделение, прут, не разбирая дороги. Уже потеряли кучу народа в аномалиях, но продолжают двигаться. Идут в вашем направлении.

– Я понял, Бекас! Ноги в руки – и в запасной район!

– Понял, Удав, прием!

Опа! Оказывается, с нами только часть фээсбэшной группы! Жаль, что помогать нам она уже не будет. Удав тем временем включил сканер и вышел на долговскую частоту:

– Квадрат-602, я – Вектор-110! Вояки дошли до меня! Веду наблюдение. Что они делают?! Дороги вообще не разбирают! У них только что БТР в «жарку» влетел, никто не успел выскочить. Долбят во все, что шевелится! Кажется, 105-го они уничтожили.

– Вектор-110, спрячьтесь, огонь не открывать, вести наблюдение!

Да, «Долг» явно не хочет ссориться с армией.

– Что за хрень?! – заорал вдруг Удав. – Марево! Что с ним происходит?!

Голубоватый купол неожиданно начал бледнеть. Северные окраины Залесья отчетливо выделялись, больше не скрытые мглой. А вскоре вместо невнятных очертаний за ними выступили панельные многоэтажки южных окраин Чернобыля.

– Какого...? Собрать оружие и боеприпасы, приготовиться к бою!

– А как монолитовцы поняли, что мы именно те, кто им нужен? – озвучил я вопрос, занимавший меня последние полчаса.

– Да хрен его знает, капитан! – Удав, поморщившись, сплюнул красным на траву. – Я сам давно наблюдаю за ними и многого не могу понять. Они Монолит свой иногда «высшим разумом» называют. Не знаю насчет высшего, но координирует и направляет всегда кто-то очень грамотный.

– Да, я тоже заметил в свое время...

– Удав! Они технику подтянули!

Мы одновременно вскинули к глазам бинокли. Впрочем, на моем уже был разбит один объектив, так что прибор наблюдения из бинокля стал монокуляром. Но то, что я увидел в него, мне, мягко говоря, не понравилось.

По краю поля протянулась местами редкая, местами густая цепочка новой волны монолитовцев. И в четырех местах она разделялась слабо различимыми отсюда коробочками непонятных пока машин. Все оставшиеся в строю восемь пар глаз устремились на север, и столько же пар ушей пытались распознать детали в надвигающемся гуле. Первые пару минут я слушал только биение своего сердца. Затем стал различим рев движков.

– Вот падлы! – не выдержал Удав. – Оказывается, они и управляют Маревом!

– Кто сказал, что они? – усмехнулся кровоточащими после рукопашной деснами Водолаз. – Лично я за то, что Маревом управляет тот, кто управляет ими!

– Откуда у них броня-то? А, оцепление, чего скажешь? – это Удав уже мне.

– Это ж Зона! Сколько техники осталось после восемьдесят шестого? В том числе и брони! Это в самой Зоне мы их с вертушек иногда бьем, а за Маревом их как достанешь?

– Ладно, давай лучше прикинем, что у них может оказаться и чем бить их заодно.

– Танков нет, иначе услышали бы уже отсюда.

– Это, конечно, радует до ужаса, но нас и без танков расшлепать можно с полпинка!

– Тише! Кажись, БТРы у них точно есть!

Сквозь гул я уловил характерный «так-так-так-так» старых «газовских» движков. Это наши дизельные «восьмидесятки» ревут, а у старых бензиновых БТРов движки будто тикают. Наподобие большого будильника, только быстрее.

– БТРы можно из «взломщика» расшлепать! У Профессора бронебойно-зажигательные есть?

– Слышь, Профессор! Ты «бзэшками» богат? – крикнул через плечо Удав.

– Один магазин, командир. Как обычно брал.

– Постарайся БТРы выбить! Там, кажется, «шестидесятки». Баки у них на корме, вдоль обоих бортов.

– Ближе чем с пятисот метров «взломщик» их не возьмет. Придется ждать!

– Ага! – негромко проговорил Удав, не обращаясь ни к кому конкретно. – Только вот они ждать не станут, нас-то из крупнокалиберных можно будет уже оттуда валить.

Впрочем, крупнокалиберные пулеметы «КПВТ» монолитовцы не задействовали. Один из левофланговых бойцов вдруг заорал:

– Пуск! Ложись!

Так обычно орут, когда видят гранатометный выстрел. Для «шайтан-трубы» слишком далеко, но искушать судьбу мы не решились и поспешно рухнули носами в землю.

Секунды через полторы все содрогнулось от мощного взрыва. Коричневый султан земли и дыма вздыбился на склоне холма за нашими спинами.

– Твою мать! Что это за хреновина? – проорал Водолаз, которого, кажется, контузило вторично.

– На вертолетный НУРС похоже! – крикнул в ответ Удав.

– Вроде вертолета мы у них не наблюдаем?

– Да он на фиг не нужен! Попала ваша вертушка в аномалию, рухнула, они ракеты и насобирали, которые целые. Потом берут трубу, провода, батарейку и садят ракетами через нее. Дешево и сердито, мы в Чечне такие десятками находили!

– Хорошие новости, Удав. Что, можно начинать прощаться друг с другом?

– Ну, пожалуй, можно.

Второй удар ждать себя не заставил. Пришелся он в борт моей «Беатриссы». Это уже больше было похоже на удар парового молота. Нас с Водолазом подкинуло метров на несколько и жестко опустило обратно. Когда я пришел в себя, то увидел перед собой застывшие глаза Удава. Машина накренилась на левый борт, похоронив под собой мой разбитый прицел и голову покойного Мойши. Земля содрогнулась от третьего разрыва. Сквозь ставший мутным воздух я разглядел пролетевший надо мной «винторез» и на удивление медленно переворачивающиеся в воздухе комья земли.

– Капитан... Кххрхх... Капитан...

Перевожу взгляд на голос и вижу лицо Водолаза. Изо рта у него стекает струйка крови. Трясущейся рукой он подтягивает к себе рюкзак Шплинта. В другой держит термитную гранату.

– Капитан... Медуза был прав... Нельзя пытаться завладеть Зоной... Она нас наказала, и была по-своему права...

– Что ты делаешь, Водолаз! Сколько ребят наших полегло из-за этого!

– Извини... Они полегли из-за меня! Из-за Шплинта! Из-за тех, кто в высоких кабинетах мечтает подмять под себя мир! Я должен...

Медленно он разжимает пальцы и, сунув гранату в рюкзак, вышвыривает его на пятачок между «Беатриссами». Туда, где земля кипит от крупнокалиберных пуль и куда броситься за ним может только самоубийца. Белесое пламя вмиг сожрало брезентовое вместилище информации, способной озолотить своего хозяина, ну или хотя бы украсить его погоны огромным количеством больших звезд. Хотя пока что ее хозяева получали только могилу...