Читать интересную книгу Боевые псы Одиума - Роман Глушков

– Я… я… – Невидимка задыхалась, но на сей раз не от боли в ребрах, а от окончательного осознания жестокой реальности. Она топталась на месте и не решалась взять у Бунтаря этот проклятый рюкзачок.

– Беги!!! – набрав в грудь воздуха, рявкнул Бунтарь. На его бледном лице выступили багровые пятна – настолько тяжело дался Первому этот последний нелегкий приказ.

Крик разозленного друга возымел на Невидимку действие и вывел ее из ступора. Сама не своя от шока и волнения, она взяла из дрожащих рук Бунтаря рюкзачок и, втянув голову в плечи, побежала к погрузочной площадке. Эмоции Одиннадцатой наконец-то перехлестнули через край, и когда она добралась до дрезины, то уже не сдерживаясь рыдала в голос. Однако при этом ни на миг не забывала о том, что ей нужно делать…

– Ты справишься, милая. Непременно справишься… – твердил без умолку Бунтарь. Постоянный разговор с самим собой помогал Первому игнорировать боль и сосредоточиться на работе. – Не может быть, чтобы ты не разобралась с этой штукой… И я разберусь… Всего делов-то: открыть ворота… Раз, два и готово…

Действительно, ничего сложного в этом не оказалось. Пульт был также защищен ультрапротектором, чьи сканеры опознали Бунтаря как сотрудника службы местных перевозок. Все, что потребовалось затем, это ударить по разблокированной большой красной кнопке.

В ангаре прозвучала короткая предупредительная сирена, следом за ней послышался гул электродвигателей, и огромные створы начали неторопливо раздвигаться. Бунтарь, которому из его положения была видна лишь верхушка ворот, облегченно вздохнул. Ему было невдомек, что находилось за ангарными воротами. Вполне возможно, что там давно стоял заслон охраны и ни о каком бегстве нельзя уже вести речь. Однако Первый верил, что у подруги все получится и ей повезет убраться отсюда живой.

Эта вера и придавала Бунтарю силы. Подтягиваясь на руках, он выполз из будки и уселся у ее входа, притулившись к косяку. Посмотрев в сторону погрузочной площадки, он увидел, как Невидимка деловито копошится в кабине дрезины, периодически оглядываясь на входные двери. Через них с минуты на минуту в ангар должны были вернуться каратели и охрана. Несомненно, после всего, что здесь творилось, Холт затребует у Данна доклад. Которого, естественно, не дождется и начнет действовать по обычному плану, безо всяких выкрутасов вроде использования превенторов или десантирования штурмовой группы с крыши.

– Давай, милая, не мешкай! – пробормотал Бунтарь, поторапливая подругу. – А я пока закрою проект «Контрабэллум». Теперь уже по-настоящему.

И положив себе на колени «сковороду», отдал через панель быстрых приказов команду «Все ко мне».

Ждать пришлось недолго. Трое превенторов прибежали практически сразу, возникнув перед Бунтарем своим коронным манером – прямо из воздуха. Несмотря на то, что сейчас Первый готовился к появлению бывших собратьев, это опять произошло неожиданно для него.

Пострадавшие в катастрофе подтянулись с небольшим запозданием. Следующий превентор явился, сильно хромая и с болтающейся, как плеть, сломанной рукой. На остальных Бунтарю было и вовсе жалко смотреть, пусть даже сам он выглядел не лучшим образом. Один бывший противник с перебитой ногой двигался, как заведенный: делал несколько неуклюжих шагов, затем его покалеченная конечность подкашивалась, он падал, с трудом поднимался и дальше все повторялось по-новой. За ним следовал его товарищ. Этот превентор лишился при крушении станции обеих ног и потому полз вперед на одних руках, повинуясь, как и все, общей ультразвуковой команде. Безногий двигался медленно, поскольку истекал кровью, и Бунтарь засомневался, что он вообще доберется до остальных. Но превентор добрался. Правда, как только он присоединился к группе, то сразу же уронил голову на бетон и больше не шевелился.

Из восьми превенторов, что оставались в живых на момент катастрофы, двое приказу не подчинились. Из чего Первый сделал вывод, что они мертвы (Бунтарь не знал об убитом Невидимкой телохранителе Данна, поэтому в действительности под обломками «Юнити-2» лежало лишь одно вражеское тело).

– Отлично, – изможденным голосом подытожил Бунтарь, вглядываясь в пять пар мутных превенторских глаз, которые, в свою очередь, отрешенно пялились в сторону открытых ворот. Калека с переломанной ногой снова упал, но опять-таки поднялся, старательно удерживая равновесие на здоровой ноге. – Благодарю за службу! Однако должен вас огорчить: полковник Айзек Данн мертв. Поэтому отныне я – ваш командир. Как поняли меня, солдаты?

Солдаты не отреагировали. Устные приказы самозванного командира не имели для них никакой силы. Бунтарь презрительно хмыкнул, достал из разгрузочного жилета две гранаты и показал их превенторам.

– Знаете, что это такое? – спросил Первый. Превенторы и бровью не повели. – Это наше с вами прошение об отставке… Жаль, не помню ваших фамилий и званий… Так что не обессудьте, но проводы будут короткими… – И обратился к едва стоящему на ногах превентору: – Эй, брат, держись, не падай – я уже закончил.

У разгрузочной площадки громко затарахтел и почти сразу перешел на мерное урчание дизельный двигатель. После этого скрипнули и ударили по стыку рельсов тяжелые железные колеса… Бунтарь посмотрел направо и заметил, как дрезина плавно тронулась и покатила к выходу из ангара.

– Молодец! – снова похвалил подругу Первый. – Я тобой горжусь. И не сомневался, что у тебя все получится… Я тоже тебя не подведу…

После этих слов он слабеющими пальцами вырвал чеки на обеих гранатах и катнул их под ноги превенторам…

Свет, который узрел Бунтарь через несколько секунд, был очень похож на тот, что согрел лишенного памяти Первого пять лет назад, при выходе из Контрабэллума на Периферию. Разве только теперь свет не грел, а обжигал. Он нахлынул таким мощным потоком, что Бунтарь буквально захлебнулся этим светом и утонул в нем, словно в глубокой бурной реке. Куда текла эта река, превентора уже абсолютно не волновало…

– Не-е-ет!!! – закричала Невидимка, когда поняла, что за взрыв прогремел возле ворот, и тут же скомандовала: – Стоять!.. Да стой же!.. Стоп!

Автодрайвер, мало чем отличающийся от уже знакомых Одиннадцатой навигационных систем, четко выполнил необходимую команду. Еще не разогнавшаяся дрезина заскрипела тормозными колодками и плавно остановилась рядом с пультом, возле которого девушка оставила своего покалеченного друга.

Невидимка выпрыгнула из кабины и бросилась к усеянному телами месту трагедии. Нет, Одиннадцатая ни в коем случае не намеревалась бросать Первого в ангаре на растерзание Мэтью Холта. Ни сейчас, ни до этого. К черту все взаимные обещания! Невидимка соблюдала только одну клятву, данную ею самой себе: пока Бунтарь жив, она должна заботиться о нем, поскольку была уверена, что он поступил бы аналогично. И вот теперь, когда беглецы почти вырвались из «Аквамарина», Первый вознамерился избавить подругу от обузы в своем лице, выбрав для этого столь жестокий способ.

Посеченных осколками мертвых превенторов и их останки разбросало в разные стороны. Самого Первого взрыв зашвырнул обратно в будку и вдобавок придавил сверху телом безногого врага. Заляпанный с ног до головы своей и чужой кровью, Бунтарь на первый взгляд не подавал признаков жизни. Лицо у него было изуродовано глубоким, почти до кости, шрамом так, словно кто-то рубанул превентора саблей, а в правой стороне груди торчал осколок. Вполне вероятно, что в теле Первого сидело еще несколько осколков, но Невидимка не стала заниматься его подробным осмотром, поскольку у нее на это совершенно не было времени.

Невидимка вообще не стала выяснять, жив ли ее друг – она попросту отказывалась поверить в то, что он погиб, хотя шесть истерзанных взрывом превенторских тел красноречиво свидетельствовали не в пользу такой уверенности. Вытащив Бунтаря из будки и не став вынимать из раны осколок – побоялась, вдруг при этом он ненароком зацепит жизненно важный кровеносный сосуд, – Одиннадцатая отволокла друга к дрезине. И только когда девушка остановилась перевести дух перед тем, как затаскивать Первого на платформу, она решила проверить у него пульс и дыхание.

И то и другое наличествовали, пусть и были очень слабыми, почти неощутимыми. Бунтарь балансировал между жизнью и смертью, и в данный момент нельзя было определить, какая чаша этих весов перетянет. Помимо многочисленных травм Первый заработал вдобавок серьезную контузию. У него из ушей текла кровь, и если бы он сейчас пришел в себя, то вряд ли услышал бы голос подруги.

Каждая прожитая минута могла теперь стать для Бунтаря последней. Но Одиннадцатая не отчаивалась. Не обращая внимания на свои сломанные ребра, она втащила друга на дрезину, едва не сорвав при этом спину. «Если Бунтарь и умрет, – подумала Невидимка, – то только рядом со мною, а не в лапах этого чудовища Холта».