её хороших черт она не могла да и не хотела. Особенно после того, что она сделала для их с Красибором и Романом спасения. Ольга удивлённо подняла брови и ответила словами благодарности.
— А ты куда? — спросила она, чуть опомнившись от неожиданных комплиментов.
— На Басаргинский маяк. Если всё сложится, поставим туда мой обновлённый РИТЭГ.
— О, там красиво, я видела с моря. Жаль, туда так просто не попадёшь.
— Может, и к лучшему, — улыбнулась Фима и вышла за порог.
После проверки на КПП войсковой части, на территории которой находился один из самых живописных маяков края, Фима последовала вверх по склону. Сначала ей нужно было поговорить со смотрителем, чей домик стоял там же, на вершине, прямо рядом с обрывом. Море ластилось к скалам, с шелестом облизывая острые грани валунов. Звук волн был слышен так отчётливо, что, если закрыть глаза, можно было с лёгкостью представить, что находишься в открытом море. В какой-то момент Фиме показалось, что земля мерно раскачивается под ногами, но она быстро стряхнула это наваждение.
Маленький одноэтажный домик создавал ощущение, будто это была не войсковая часть, а обычное деревенское поселение. Живописное и гостеприимное. Стены, явно побелённые в этом году, приятно контрастировали с насыщенно-изумрудной крышей. По обе стороны от парадного входа раскинулся небольшой сад, ограждённый премилым низким заборчиком. Он был свежим и белоснежным, как и стены. Клумбы пока что пустовали — ещё было слишком рано для цветов. В обычном мире, не в ведовском. Однако, тёмную влажную почву уже прорезали первые побеги растений. Должно быть, скоро зацветут первоцветы: пролески, крокусы, и быть может, даже мускари с их яркими свечками цветов, больше похожих на ягоды. Справа от входа висела синяя табличка, похожая на адресные. Но на ней, вместо улицы и дома, гордо значилось: «Лучший двор 2023 г.» Фима улыбнулась, глядя на неё и на ухоженный участочек: люди, живущие тут, землю свою очень любили, в этом не было сомнений. К таким хочется приходить в гости. А когда она заметила тонкий дымок из трубы и почувствовала запах выпечки, место ей понравилось ещё больше. Она поспешила позвонить в маленький круглый звонок.
Дверь открыли почти сразу. Её встретила женщина лет пятидесяти, стройная и изящная, со светлым открытым лицом. Она перекинула длинную чёрную косу наперёд через правое плечо, и та спускалась почти до пояса. Голову украшал миниатюрный современный кокошник, сделанный из тёмно-бордовой кожи и украшенный бежевыми матовыми камнями. Женщина растянула пухлые губы в приветливой улыбке, а светлые глаза, обрамлённые густыми чёрными ресницами, удивлённо разглядывали Фиму.
— Добрый день, а вы?.. — спросила женщина, вытирая руки вафельным полотенцем.
Она была одета в длинное вельветовое платье такого тёмного зелёного оттенка, что оно казалось почти чёрным, и только под солнечными лучами приобретало изумрудный блеск.
— Здравствуйте, меня зовут Арифметика, я пришла на встречу с Зеленко Сергеем Владиславовичем. По поводу питания маяка.
— А-а-а, поняла, — просияла женщина. — Какая вы красавица! Я думала, приедет какой-нибудь скучный старый учёный.
— Вы даже не представляете, какой скучной я могу быть, — улыбнулась Фима.
— Не верю, — женщина коротко засмеялась и отступила на шаг, открывая проход. — Заходите, милая, Серёжа скоро вернётся.
Фима с готовностью переступила порог. Домик был совсем маленьким, всего на одну спальню и кухню с печью. Девушка удивлённо обвела помещение глазами:
— Вы готовите в печи? У вас же стоит плита.
— А так вкуснее, — отозвалась женщина и открыла высокую пластиковую бочку в углу. Зачерпнула из неё большой половник и часть воды вылила в электрический чайник, а часть — в ручной умывальник. — У нас тут полулюкс: какие-то удобства провели, а какие-то — по-старинке. Но вот пробовала я духовки ваши и индукционные панели, а ничего лучше печки пока не придумали. Тем паче, что и так и так топить, холодрыга иначе.
Пока чайник закипал, женщина хлопотала вокруг, накрывая на стол. Вскоре перед Фимой очутился старый сервиз с изображением зайчат в подснежниках. Было видно, что посуда видала лучшие годы, но это Фиму даже радовало, потому что означало, что сервизом пользуются.
— Вам помочь?
— Что ты, — отмахнулась женщина. — Я сама.
— А как вас зовут?
Женщина вдруг замерла на мгновение, будто растерявшись. Но совсем скоро вновь принялась доставать приборы и посуду:
— Мила Олеговна, — ответила она и выжидающе посмотрела на девушку.
— Какое красивое имя, — Фима улыбнулась и повторила для верности, — Мила Олеговна. Давайте я вам всё же помогу?
— Не стоит, дорогая моя, мне в радость гостей принимать. И называй меня просто Милой, хорошо?
Фима кивнула и, несмотря на заверения хозяйки дома, всё же встала и потянулась к плетёной вазочке с нарезанным домашним хлебом, которую Мила как раз закончила заполнять.
— Ох ты ж хозяйственная какая и упёртая, — ухмыльнулась Мила. — Ну, хорошо, твоя взяла. Поставь хлеб и и залей кипяток в заварник, пожалуйста. Сейчас и пироги подоспеют, ты как никогда вовремя пришла, милая моя.
Фима сделала, как попросила хозяйка дома, а потом помогла расставить розетки с вареньем, маслом и перетёртой малиной. Спустя пару минут она разлила заварившийся чай по чашечкам и устроилась, наконец, за столом в ожидании основного угощения. Мила взяла кованный совок на длинной ручке, сдвинула заслонку и выудила из днища горнила большую чугунную сковороду без ручки, в которой ютились румяные пирожки. Они вышли очень пышными и высоко вздымались над краем. Мила развернулась с совком в руках и ловко переложила посудину на щербатую разделочную доску на столе.
Аромат стоял потрясающий. Фима закрыла глаза и втянула носом воздух, млея от удовольствия. В открытые окна залетал прохладный весенний воздух, но жар печи тут же его согревал, создавая необычный контраст температур. Фима с готовностью протянула пустое блюдце, ожидая, пока Мила отсоединила стальной лопаткой пару пирожков и положила ей.
— А с чем они?
— С яйцом и зелёным луком.
— Ох, обожаю! — воскликнула она и подула на край пирожка, а потом откусила, не дожидаясь, пока тот остынет.
Сразу ощутила яркие вкус и аромат зелёного лука. Они были такими свежими, особенно в сочетании с царившей атмосферой, что Фима была готова поклясться, что ничего прекраснее в жизни не ела. Сливочное пышное тесто таяло на языке, а яйца добавляли прекрасной бархатной текстуры.
— Мила, это так вкусно! — воскликнула Фима, едва прожевав кусочек.
— Захваливаешь, — отмахнулась женщина и тоже откусила от пирожка. — Хотя да, получилось неплохо.
— Неплохо? Они фантастические!
Фима уже расправилась с первым пирожком и принялась за второй. Запивая выпечку чаем, она поглядывала в окно, за которым виднелся тот самый маяк.
— Чертовски красивый, — сказала девушка, закончив с угощением. — Маяк.
— Это да. Здесь вообще место красивое, живописное. Даже художники к нам каждый год приезжают маяк рисовать. Вот и Серёжа