Читать интересную книгу Безумное танго - Елена Арсеньева

– Погоди! – вспомнил Юрий встречу на холме Геракла. – Он такой… с одутловатой мордой?

– Точно, – кивнул Бусыгин. – Таким и родился.

Послышалось щелканье замка, и в комнату ворвалась Лора. Юрий едва успел встать так, чтобы загородить развороченное кресло, но Лора ни на что не обращала внимания:

– Степан, ты что?! Тебе пора! Все время вышло!

– Да, – он провел ладонью по лицу. – Я как-то и забыл, что надо возвращаться… Погоди, Лорик. Еще шесть секунд.

Настойчиво, но ласково выставил ее из комнаты. Быстро натянул брюки, рубашку, валявшиеся на полу, обулся. Извлек кассету из видеомагнитофона, спрятал за пазуху. Юрий только и мог, что смотрел беспомощно, чувствуя себя окончательно обезоруженным. Бусыгин начал было закрывать тайник и вдруг насторожился, заглянул в недра кресла… Сунул туда руку и вытащил знакомую Юрию пачку долларов:

– А это еще что?! Егоркина заначка, что ли? Ну, были ваши – стали наши. – Сунул деньги Юрию: – На, держи. Это тебе. Да бери немедленно! Пленку дать не могу, извини. Ты даже не понимаешь, какой это тринитротолуол, а у тебя руки горячие. Рванет так, что… Нет, слишком большой риск. А деньги возьми, они пойдут сверх обещанной суммы. И вот еще что…

Бусыгин огляделся, схватил со столика дамский журнал, отодрал не глядя полстраницы, что-то торопливо написал Лориным темно-бордовым косметическим карандашиком, валявшимся прямо на полу.

– Это телефон. Если что, звони – и не обращай внимания, что бы тебе ни говорили. Тупо стой на своем и передавай привет Степану Андреевичу. А вот когда скажут, что такого здесь нет, но есть Андрей Степанович, можешь назвать номер телефона, где ты находишься, и я вскоре перезвоню. Или еще что-то передай. Человек по этому номеру сидит надежнейший… Знай: чем могу – помогу. Давай краба.

Бусыгин стиснул руку Юрия, сверкнул на прощание улыбкой и ринулся в дверь. Какое-то мгновение он еще помедлил в прихожей, причем оттуда доносились звуки смачных поцелуев, а потом снова щелкнул замок.

Юрий оглянулся на кресло и окончательно привинтил деревянный кругляшок на место.

Что-то мешало. Ах да, он ведь держит пачку денег… Подумал минуту и сунул ее за пазуху, как Бусыгин – кассету. Привел в порядок кресло и вышел из комнаты.

Он думал, Лора спустилась проводить Бусыгина, однако увидел ее стоящей у кухонного окна. Она смотрела во двор так напряженно, что даже не услышала шагов Юрия.

Он глянул поверх ее коротко стриженной белобрысой головы – и на миг задохнулся, увидев, что из автомобилей, запрудивших двор, выскакивают омоновцы.

У Бусыгина, брошенного лицом на капот обшарпанной «Волги», за рулем которой сидел перепуганный до смерти водитель, руки были вывернуты назад. Невысокий капитан защелкнул на них наручники, потом заставил Бусыгина подняться и сноровисто охлопал его ладонями. Вынул из-за пазухи кассету, повертел и, держа в вытянутой руке, будто взрывное устройство, прошел журавлиным шагом к черному «Мерседесу», стоящему поодаль. Вытянулся во фрунт.

Затемненное стекло чуть приспустилось; капитан протянул туда кассету. Ее приняли, и стекло поднялось. Капитан козырнул и отправился в обратный путь, к Бусыгину, которого в это время два омоновца запихивали под белы рученьки в невесть откуда взявшийся автозак.

Степан Андреевич вывернул голову, оглянувшись на дом.

Лора резко отпрянула от окна, наткнулась на Юрия и испуганно пискнула.

– Они сейчас придут, – выдохнул Юрий. – Никому не открывай! Пошли отсюда, быстро! Выберемся через балкон, может быть, там свободно? Я тебя сниму, не бойся, это не так уж высоко. Скажу, что все это время ты была со мной. Не дома, а со мной!

Лора не шелохнулась. Ее глаза были огромными, неподвижными, потом взгляд вдруг резко вильнул – и Юрий понял все.

– Так это ты? – выдохнул чуть слышно. – Ты его?.. Но за что?

Хриплый голос Лоры доходчиво объяснил, куда следует обращаться с такими вопросами.

Юрий махнул рукой:

– Падающего – толкни, так? Что, папашка твой сменил хозяина и теперь пашет на Чужанина? Ведь это их совместные игры? Можешь молчать, тут и слепому видно. Чужанинский «Мерседес», да? Глеб Семеныч на «Волгах» ведь не ездит! Но не рано ли вы Степу решили закопать? Он тебя достанет рано или поздно, он же не дурак…

– Ме-ня? – перебила Лора, вытаращив глаза. – А при чем тут я? Ему и в голову ничего насчет меня не взбредет. Другое дело – ты. Если кого и будет Степа доставать, то, уж конечно, тебя! Ты пришел ни с того ни с сего, ты и…

– Ах ты…

– Ой, не надо, а? – Лора махнула рукой и пошла к холодильнику. – Обойдемся без слов! Я их от тебя наслушалась выше головы, ты лучше подумай, какими тропками теперь бегать будешь: один заяц сразу от двух волков!

Она достала кастрюльку с холодными макаронами, большую ложку и принялась есть прямо из кастрюли, почти не жуя и быстро глотая.

– Смотри не подавись, – наконец сказал Юрий и вышел из кухни.

Уже открывая балконную дверь, услышал, как Лора вдруг громко поперхнулась и зашлась кашлем. Ну чего же еще ждать, когда вот так глотаешь живьем…

Она еще кашляла, когда Юрий спрыгивал с балкона.

Внизу никто не караулил, а высота была ему привычна. Не в первый раз… но уж точно – в последний.

Варвара Васильевна Громова. Июнь 1999

Уж она ждала, ждала… Кастрюля, закутанная в газету, старую шаль и спрятанная в подушки, остыла, а никто не возвращался. «Да что это я сижу, сижу… – обиделась Варвара Васильевна. – Сяду да поем, нужна мне их компания?»

Такового борща она давно не ела! Никогда не умела как следует готовить, не для кого, а себе – лень. Перебивалась всю жизнь всухомятку, но сегодня не могла оторваться: съела две тарелки со сметаной, да еще с черным хлебом с маслом. Алёна, конечно, спустила на базаре уйму деньжищ. Слава богу, при всех своих недостатках она ничуть не скупая. Сто раз сказала: «Баба Варя, все это тебе, ешь все, съедай, я еще куплю».

Варвара Васильевна положила ложку. При всех своих недостатках?.. А какие у Алёны недостатки, интересно знать?

– Ты ведь совсем не знаешь эту девочку, зачем ее оговариваешь? – сказала она сердито, но тотчас спохватилась, что говорит сама с собой. Появилась в последнее время такая старушечья привычка. От старости и от одиночества…

А ведь и правда – ничего она не знает о своей внучатой племяннице. Прожила жизнь, сторонясь родни, как врагов, но кто в этом виноват? Неуемная гордыня, правильно люди говорят! Уж и не вспомнить, из-за чего когда-то рассорились с сестрой. Потом вражда по наследству досталась Катерине с Лидой. Верующие были обе, такой и Алёну вырастили. То есть это Варвара Васильевна так думала, а для нее Бог, религия – это была такая мертвечина… А сегодня утром вдруг поняла: нет, Алёна – еще очень живой человечек, живой и молодой!

Может, кому-то это покажется диким… может, ей следовало бы возмутиться и вознегодовать, учитывая ее годы, правила приличия и все такое… Но Варвара Васильевна никогда своих лет не ощущала. Какая-то злая сила, небось та же самая, которая некогда отняла у нее Данилу, с течением времени заволакивала ее лицо и тело плотной завесой морщин. Но под этими морщинами Варя оставалась такой, как была!

Эта проклятущая личина не имела никакого отношения к ее белой нежной коже, серо-зеленым огромным глазам, золотистым ресницам и пшеничным кудрям. И боли в пояснице не имели отношения к Вариной тоненькой, пальцами можно обхватить, талии, к ее дерзкой груди и длинным ногам. Теперь про таких, как она, говорят: «Фотомодель, ноги от ушей растут!» Это у нее ноги росли от ушей! Но Данила таких слов не знал. Он не восклицал восхищенно при взгляде на нее: «Умри, Голливуд!» – он щурился, будто от яркого света, и шептал: «Про тебя все сказки сказаны, Краса Ненаглядная!»

Ну разве может она постареть, если Данила навсегда остался молодым?! Варвара Васильевна не сомневалась: смерть все исправит. Как только заколотят гвоздями крышку ее гроба, морщинистая маска исчезнет, и с Данилой там, на небесах, встретится прежняя зеленоглазка с пшеничными кудряшками вокруг белого высокого лба…

Варвара Васильевна насупилась и в сердцах налила в кружку слишком много чаю. Пришлось вытирать лужу со стола.

На небесах! Как же это они встретятся с Данилой на небесах, если Варвара Васильевна не верит, что существует жизнь после смерти? Если жизнь после смерти, значит, рай и ад. А ведь это поповские выдумки!

…Сегодня утром ей почудилось спросонок, будто они уже встретились с Данилой – на земле встретились. Бросила только один взгляд в сторону своего старого дивана, где тихо лежали двое – молодые, обнявшиеся, – а потом долго стояла в ванной, глуша за шумом воды всхлипывания и бесконечно умывая лицо, по которому так и лились слезы.

«Только бы не спугнуть их! – думала, плача от полузабытого, странного какого-то ощущения. – Только бы не спугнуть!» Потом вдруг вспомнила, что это ощущение называется счастьем.