Читать интересную книгу Чужак: Боец демона-императора. Тропа смерти. Сквозь бездну (сборник) - Ярослав Коваль

Ну да не бросать же сумку и аптечку на полдороге. Отчитаюсь, вернусь в обоз спать и там уж распихаю вещи. Будем надеяться, меня сопроводят к отведённому мне месту… Сонное марево потихоньку рассеивалось, всё-таки я сколько-то поспал, и это уже освежило организм, да и последствия принятия изрядной порции тоника маг, похоже, частично снял – ноги подгибались, но не так, чтобы по-настоящему.

Госпожа Солор выглядела усталой, измотанной, но довольной. Должно быть, она только недавно вернулась из боя, потому что была в доспехе, слегка припорошенном свежей пылью, шлем держала под мышкой, а подшлемник даже не сочла нужным снять. На меня взглянула требовательно и вместе с тем благодарно.

– Итак, я вижу, невозможное свершилось? – она вскинула головой, как почуявшая ток свежего лугового ветра красавица-кобылица. – Отлично! Молодец, гладиатор! То, что искра снята, стало очевидно ещё в ходе боя. Но я хочу знать всё в подробностях. Как происходило? Рассказывай. И показывай.

Я сунул аптечку под мышку (почему-то не сообразил положить на землю), толчком плеча закинул сумку подальше за спину и принялся неловкими пальцами разматывать то, что накрутили мне на левую руку. Немного удивляло, что никто не желает мне помочь. Похоже, близкое «общение» с предметами такого рода действительно было небезопасно для местных обитателей. Интересно, а для меня? Оплатят ли мне лечение, если вдруг что? Надо будет задать вопрос. Полосы белой с серебряным отсветом сползали с руки не охотно, словно прикипели к ней и друг к другу.

Разматывая, я без спешки рассказывал о том, как добирался до места, как выковыривал колечко, как «стекло» с ручки лезвие ножа (в группе офицеров кто-то, видимо, маг, кивнул). Наконец обнажилась рука, кожа которой была покрыта странным красноватым налётом. Я с недоумением ковырнул его пальцем, после чего потрогал «браслет».

– Собственно, вот он.

– Давай сюда, – велела Аштия, шагнув ко мне. За ней последовали ещё двое – мужик в массивном доспехе с гербом на нагруднике, доспехе характерного оттенка – сделан из брони «тритона», если я хоть что-то в этом понимаю, – и другой, в обычном воронёном доспехе. Первый, впрочем, тут же сделал шаг назад и, обернувшись, зашептался о чём-то с соседом, видимо, по делу. Очень уж лицо было озабоченное.

Я стянул браслет с руки и протянул госпоже Солор.

Её пальцы едва успели коснуться предмета, едва стиснули край, как что-то упругое, похожее на ветер самума, ударило мне в лицо. Я выпустил браслет и опрокинулся на спину, закрывая лицо руками. Упал на что-то жёсткое, колкое (странно, под ногами же был тонкий слой песочка, присыпавший землю, пусть и каменистую, но не настолько), хорошо хоть не на тот бок, к которому прижимал аптечку, и скорчился в позе эмбриона, пережидая вспышку дикой боли.

Через пару минут всё-таки продышался, отходя. Эк я неудачно приложился локтем, с ума сойти. Марево, затягивающее взгляд, рассеивалось неохотно. Через пару секунд, уже основательно очухавшись, я понял, что марево тут как раз ни при чём – пространство, окружающее меня, было полно мелкой пылевой взвеси и полумрака.

Сперва я не мог рассмотреть ничего, потом стало яснее. В шаге от меня с пола поднималась ошалевшая Аштия, рядом с ней – тот офицер в воронёных доспехах, который до вспышки торчал поблизости, держался за голову, даже не пытаясь подняться. А вокруг, насколько можно было разглядеть сквозь пылевой туман, тянулась приземистая пещера. Кстати, не так уж далеко и тянулась – ближайшая «стена» была отлично видна, и с другой стороны – тоже.

Как ни крути, но мы оказались где-то в другом месте, чем были. Ничего похожего на прежний «пейзаж» вокруг не наблюдалось. Где штабная палатка, огромные пещерные и полупещерные просторы, обозные повозки и ящеры, навесы, под которыми готовили, мастерили, лечили, выдавали новое обмундирование и оружие? Где офицеры и солдаты, интересно?

– Итить твою мать! – простонал офицер. Вернее, выдал он что-то другое, но остатки лингвистического заклинания предложили мне именно такой аналог. Лучше бы не предлагали ничего – местный аналог мата интересовал меня намного больше, чем простое понимание, что имел в виду этот человек. К тому же, приподнимаясь, он добавил ещё несколько фраз того же толка.

– Заткнись, – с трудом выговорила Аштия и закашлялась. Она отложила шлем и протёрла лицо. – Так, что произошло?

– Ты меня спрашиваешь?! – возмутился офицер. – Лучше своего человека спроси, что он нам подсунул!

– Хватит, – голос женщины резанул металлом. – Не неси чепухи. Серт, ты как?

– Нормально вроде, – я ощупал локоть. – Сильно ударился.

– Никаких странных ощущений у тебя не было, когда ты нёс эту штуковину?

– Ощущения странные были всё время.

– Да, согласна, вопрос дурацкий.

– О чём ты вообще спрашиваешь?! Где мы находимся, чёрт побери?!

– Ты можешь не орать? Кто знает, кого ты своей истерикой сюда привлечёшь? Ты знаешь? А, Ниршав?

Под её взглядом офицер что-то пробубнил и принялся подниматься. Неудивительно, что с таким трудом – доспехов на нём было навьючено много. Весят, наверное, килограммов сорок… Я ощущал ещё одну странность и почему-то с огромным удивлением смотрел на этого человека, впервые мною увиденного. И лишь когда поймал себя на двух мыслях: «Почему он жив?» и «Ведь совсем не похож», понял, откуда возникло странное ощущение.

Просто офицера звали так же, как одного из охотников погибшей на моих глазах группы. Ниршав… Да, я его помнил. Разговорчивый вежливый парень, при этом состоявший с супругой в каких-то очень уж странных, на мой взгляд, отношениях. Он не то чтобы любил говорить об этих своих отношениях, но пару раз обмолвился, и потом, уже после его гибели, мне пришлось отвозить деньги его жене… Наверное, поэтому погибший и задержался так прочно в моей памяти.

Ничего удивительного, что в этом мире имена повторяются. У нас тоже Александров, Иванов и Петров не по одному на страну. Однако жутковатое ощущение оставалось. Наверное, я просто не привык к местной ономастике. Не осознал, что Ниршав – это не какой-то совершенно конкретный, единственный в своём роде человек, с которым я общался, делил хлеб, который поддерживал меня в походе и однажды погиб, а просто имя. Имя может носить любой.

Госпожа Солор прошлась по пещерке взад-вперёд, оглядела себя, нас, нагромождения камней вокруг, видимый с её места выход то ли в другую пещеру, то ли в систему переходов, и, притопнув ногой, замерла. Рассмеялась вдруг, причём так внезапно и живо, что я сперва решил, что женщина сейчас сама заистерит, как только женщины и умеют.

– Ну, что тут скажешь… Следует отдать им должное.

– Думаешь, так и было запланировано?

– Не обязательно. Впрочем, они тоже могли отправлять к нам шпионов и выяснить, что его величество – любитель необычных боёв. С участием необычных бойцов.

– И? Сделать вывод, что среди них есть «чистые»?

– Если есть выход в другие миры, в том числе магически неразвитые, следовательно, есть и выход на «чистых» людей. Охрана вокруг ретранслятора стояла?

– Ну была какая-то, – ответил я. – Я её легко обошёл.

– А они определили, было ли проникновение? Не можешь предположить?

– Хрен их знает. Но мой артефакт они нашли. Я артефакт на определение горизонта оставил в нычке…

– Где?

– Ну, в тайничке. Короче, в такой маленькой нише между камней. А аптечку – в другом месте. Артефакт нашли. Аптечку нет. На моё счастье.

– Значит, знали, что проникновение было.

– Нашли уже после того, как я забрал кольцо. Не до.

– Неважно. Говоришь «на твоё счастье»? А что – на тебя нападали?

– Нет. Но то ли преследовали, то ли просто по совпадению шли по пятам. Без тоника я б свалился очень быстро.

– Без чего?

– Без тонизирующих средств.

Они переглянулись.

– Думаешь, совпадение? – нервно спросил Ниршав.

– Подозреваю, дополнительная функция была поставлена на всякий случай. Она случайно сыграла, вот и всё. Он мог искру и не донести.

– Мог. Но мог и, чёрт побери, сообразить, что тут что-то не так! Что нам делать-то теперь?! На хрена тебе вообще понадобилось самой разбираться с искрой?! Приказала бы в горн кинуть, в огонь – и всё!

– Утихни, – грубо оборвала она и развела руки в стороны. – Так! Давай-ка для начала успокоимся. От паники нет толку. Надо сосредоточиться и начать по порядку…

Женщина задумчиво и цепко взглянула на меня, потом на Ниршава, которого била едва заметная дрожь, и бледность уже начинала бросаться в глаза. В ней самой – ни следа истерики. Даже когда прозвучал облегчённый искренний смешок, он не дал возможности усомниться, что Аштия твёрдо держит себя в руках. Истерящие женщины всё-таки ведут себя совершенно иначе.

– Ну надо же, – тоном насмешки, но насмешки над самой собой проговорила она. – Вот так расклад! Вот так дело!.. Не смотри на меня, как дама на жабу, Ниршав.