Читать интересную книгу Сафир. Распутье (СИ) - Миллер Тони

Сам остров, к слову, был довольно большим. На такой площади вполне могли разместится с десяток баронств, средних размеров герцогство. Для того, чтобы обойти его полностью потребовалась бы не одна неделя.

К счастью, этого не было нужно. Посланная экспедиция вернулась вечером. За день они смогли пройти вглубь острова примерно на пятнадцать километров, не встретив при этом никакой живности или её следов.

Кроме того, густой лес подавлял и угнетал любую чужеродную для него растительность и какие-то синие листики можно было встретить только на побережье, да и то, в единичных экземплярах. Так что вероятность встретить тут опасных тварей была сочтена крайне незначительной.

Никакой хищник не существует сам по себе. На каждого “волка” приходятся сотни “оленей”, на каждого “оленя” — километры пастбищ, которых тут как раз и не наблюдалось. Сплошной, густой зелёный лес в котором синяя и чешуйчатая тварь не найдёт чем поживиться.

Половина команды корабля осталась на судне, не только в качестве охраны, но и для того, чтобы спокойно починить снасти, потрёпанные взрывной волной, а вторая во главе с капитаном взялась сопровождать пассажиров к их цели.

Путь был не сильно близким, да и дикий лес — это вам не дворцовый парк… Тысячи лет сюда не ступала нога человека. Даже для Рады, Петра и Ивы возвращение сюда после долгого отсутствия (как ни как, пол жизни прошло) было знаменательным событием, чего уж говорить об остальных.

Даже Пьер с Камиллой, чей взгляд на жизнь был приправлен изрядной долей цинизма, ощущали некий трепет, ведь именно тут тысячи лет назад были созданы первые люди, заселившие в последствии весь мир и давшие начало существующим ныне народам. К тому же, среди них были и те, кто тогда людей и создал. Трое из двенадцати. Плюс Нокс где-то прячется и Арес — сидит высоко наверху, а остальные… Остальных больше нет.

К слову, вот лично он, Пьер, лучше оставил бы на корабле Гекату-Раду. Не, ну что за женщина?! Каждое слово — как фальшивая нота, как зубная боль! И как её Гефест терпит? Тут, так сказать, наше уважение и наше сочувствие…

Старая база, цель экспедиции, находилась примерно в ста километрах от точки высадки. Благодаря картам блуждать и искать необходимости не было, вот только прямой и ровной дороги тут нет, а есть холмы и овраги, ручьи и реки, бурелом из поваленных деревьев и упавших веток, непроходимые заросли кустарников.

Всё это сильно сказывалось как на скорости движения, так и на его комфорте. Рада пребывала в непрерывном раздражении, срывая его на всех и каждом, Ива негромко ругалась непонятными словами, Правая и Левая восприняли препятствия как задачу и решали её с помощью магии растаскивая упавшие стволы деревьев и сооружая переправы.

Из всей женской половины одна только Камилла, как казалось, пребывала в полном восторге, словно бы попав в естественную среду обитания. Лисицей шныряла по лесу, белкой вскарабкивалась на высокие деревья, чтобы посмотреть вперёд и заранее разглядеть возможные препятствия.

Дорога заняла четыре дня, не самых простых и комфортных. Радовала лишь погода — ни холодно, не жарко и без дождя, хотя уже и осень на носу. Окажись они тут, в этих широтах, да ещё и поздней осенью… Что делать, добрались бы, пускай не за четыре, а за пять-шесть дней. Разве что ругани было бы ещё больше.

Место, куда они пришли никак особо не отличалось от остального леса, но Рада, Пётр и Ива единодушно заверили всех, что они уже на месте, просто за последние пять тысяч лет тут многое поменялось…

За это время выросли, состарились, упали и рассыпались в труху более двадцати поколений деревьев. Ветер несёт пыль, песок и сухие листья, постепенно укрывая все постройки. Поверх всего этого вырастает трава, жухнет и вырастает снова. Год за годом слой растёт и растёт. Так что нет ничего удивительного в том, что это место никак не отличается от прочего леса.

Пётр принялся медленно ходить между деревьев, периодически прикрывая глаза. В итоге остановился у подножия холма и провозгласил, что вход в главную лабораторию находится здесь. Правая и Левая приступили к раскопкам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Сначала примерно кубический метр почвы начинал мелко дрожать, распухать словно тесто, после чего сильный вихрь гудя вытягивал размягчённую почву и рассеивал высоко в небе так что на головы отошедших подальше людей сыпались лишь отдельные песчинки, да и то не часто. Струи пламени сжигали обнажившиеся корни деревьев, после чего процесс повторялся с начала.

Часа через два с половиной размер раскопанной ямы составлял примерно десять на десять метров и в ней, на глубине четырёх метров из земли выглядывал фрагмент стены из серого камня. Зрелище вызвало немалый ажиотаж, поскольку подтверждало правильность места, да и вообще подлинность слов богов.

Не то чтобы кто-то брался ставить их слова под сомнение… Но сама ситуация… Приплыть на далёкий остров, четыре дня идти через дремучий лес, где не видно ни какого следа деятельности людей, встать посреди леса, после чего тебе заявляют, что именно тут легендарная прародина человечества…

Ещё час работы, и удалось расчистить одну из стен, с тремя окнами и дверью. Была, правда, одна странность. Ещё когда показался первый оконный проём, вместо рам и стекла в нём виднелось что-то вроде зеркала, идеально чистого и гладкого. Дверной проём оказался перекрыт таким же образом. Когда одна из магичек попыталась его коснуться, яркая искра с треском проскочила между “зеркалом” и её рукой и девушка с визгом отскочила, потирая руку.

— Это что, твоя “консервация”? — поинтересовалась Рада у Петра. — Что это ты вообще такое придумал, а?

— К ЭТОМУ я никакого отношения не имею. — ответил тот. — И понятия не имею, что это такое. Я просто упаковал всё что можно по герметичным контейнерам и перевёл источники энергии в режим хранения.

— Ну тогда что это такое, а? Ответь! — насела она на него.

— Кажется, я понимаю, что это. — вмешалась Ива. — Подумайте сами, кто ещё мог что-то подобное сделать?

Сказав это, Ива протянула руку к зеркалу загораживающему дверной проём. Электрического разряда не последовало, вместо этого поверхность пошла волнами, словно поверхность пруда и растаяла в воздухе.

— Похоже Нокс тоже решил, что эта база однажды может пригодится. — прокомментировала Ива произошедшее.

— А если бы мы решили наведаться сюда лет двести назад? — поинтересовалась Рада. — Да и к чему вообще эти фокусы? Неужели он боялся, что посторонние найдут это место?

— Ты вообще часто вспоминала об этом лагере? — спросила её Ива.

— Нет, конечно. Уже и не помню когда о нём думала. И без того, знаешь ли, хватало дел. — ответила Рада.

— А ты, Пётр? — спросил Ива, переключившись на него.

— Аналогично. — ответил тот. — Как-то повода не было.

— Я это к тому спрашиваю, что за время своего путешествия, на примере своих спутников убедилась в способности Нокса манипулировать памятью людей. По крайней мере в том что касается стирания воспоминаний и возвращении их. Второе, к слову, выходит у него хуже первого. Так что он вполне мог для гарантии заблокировать у нас эти воспоминания до поры до времени. Вероятно тут есть какая-то лазейка в Правилах. Мол ни к чему не принуждал, секреты не передавал, а то что они подзабыли о своём имуществе, так какая в том беда?

— Вот ведь… ксенос проклятый… — с изрядной долей враждебности произнесла Рада. — Кто знает, что ещё мы забыли по его воле? И можно ли вообще верить его словам? Да и зачем это было нужно?

— Думаю, ответы мы найдём внутри, — ответила Ива, — но, скорее всего, это была не сколько защита от посторонних, сколько дополнительная консервация. Всё-таки сколько тысяч лет прошло! Ведь даже при хранении в идеальных условиях деградация материалов и особенно электроники — неизбежна.

— Это да… — произнёс Пётр и почесал затылок. — Шансы обнаружить тут что-то работоспособное были далеки от ста процентов. Не ноль, скорее всего… Просто никто таких опытов не проводил. Ну а в космосе я в среднем каждые сто лет менял всё оборудование. Автоматические фабрики в поясе астероидов работают без остановки, производя всю номенклатуру по компонентам.