Дождался разведчик. Вскоре вышел из блиндажа офицер. Глянул на часового.
Замер Сега. Момент опасный. Вдруг задаст офицер какой-нибудь вопрос. Знал Довбненко по-немецки всего несколько слов – «мутер», «фатер» и «хенде хох!».
Везучий Сега. Не спросил ничего офицер. Кивнул головой часовому, повернулся к нему спиной, пошел по тропинке от блиндажа.
Советский разведчик только и ждал этого момента. Ударил он сзади сильно по голове фашистского офицера, быстро засунул в рот ему кляп. Потащил пленного к нашим позициям.
Удачлив Сега. Да тут неудача. Подвернулась ступня в темноте на камне. Хоть прыгай теперь на одной ноге.
Однако Сега на то и Сега. Находчив лихой солдат. Недолго думал. Нагнулся он над фашистским офицером:
– Жив? А ну приходи в себя.
Взобрался Сега на спину фашисту. Пригрозил автоматом, заставил ползти вперед.
Так и прибыл разведчик Сергей Довбненко к нашим верхом на фашистском офицере.
Признали солдаты Сегу. Смотрят, смеются:
– Жокей!
– Буденовец!
Когда к награде его представляли, в штабе смеялись тоже:
– Ну и Сега!
– Верхом на офицере!
– Ну и Сега с Корабельной!
Не кончились на этом приключения Сеги с Корабельной. Как Сергей Корабельный был указан он в наградном листе. Так записал по ошибке писарь. Решил, что Корабельный – его фамилия. Чуть не лишился боец награды.
Доказывал долго лихой разведчик:
– Не Корабельный я вовсе! Нет! Довбненко моя фамилия. Довбненко!
С востока, с запада, с юга
Приближался день освобождения Новороссийска. Войска, штурмовавшие оборону фашистов, были разделены на три группы: две сухопутные и одну морскую. Первая группа должна была атаковать Новороссийск с востока. Вторая – это герои Малой земли – наносила удар с запада. Были еще десантники – третья группа. Их задача: прорваться в город Новороссийск на судах с юга, с моря, через Цемесскую бухту. На берегах этой бухты и расположился Новороссийск.
9 сентября 1943 года в 2 часа 44 минуты утра штурм Новороссийска начался.
800 орудий обрушили свой огонь на врага. Заговорили знаменитые «катюши». В небе показались советские бомбардировщики. Застонала, загудела кругом земля.
Первыми на штурм города устремились торпедные катера. Минута. Вторая. Третья. Раздались взрывы страшной силы. Это катера наносили торпедный удар по береговой обороне фашистов, по молам и причалам новороссийского порта. И сразу же к берегу стали подходить суда с десантниками. Бойцы быстро сбегали на берег и тут же бросались в атаку.
В это же самое время с востока, с запада – с Малой земли – устремились на фашистов сухопутные подразделения.
Крики, как волны, идут над берегом:
– Ура!
– Полундра!
– Вперед!
– Даешь!
Вспугнули крики ночную мглу. Проглянула заря в небе: что там происходит внизу, под небом?
Растерялись вначале фашисты от неожиданной нашей атаки. Однако вскоре пришли в себя. Огнем на огонь ответили.
Упорно держались фашисты за Новороссийск. Немного у них в руках здесь, на Кавказе, советской земли осталось. Понимают фашисты: не удержат Новороссийск – значит, конец мечтам и планам, значит, и вовсе беги с Кавказа.
Метр за метром продвигаются наши войска вперед. В оборону врагов вгрызаются.
Безостановочно крики катятся:
– Ура!
– Полундра!
– Вперед!
– Даешь!
Шесть дней и шесть ночей шли упорные бои за город. С запада, с юга, с востока нажимали, давили наши. Все больше, все больше напора, гнева. Все больше мощи, все больше силы. Не выдержали фашисты. Не удержались. Дрогнули. Побежали.
Освободили советские воины Новороссийск.
Уже после бойцы вспоминали:
– Тремя группами брали Новороссийск. – И называли: – С востока – раз, с запада, с Малой земли, – два, десантники с моря – три.
Всюду найдется поперечный, несогласный. Оказался и тут такой.
– Не тремя брали, не тремя, а одной, – вдруг заявил поперечный.
– Не одной, а тремя, – поправляют бойцы. – Тремя!
– Одной, одной, – улыбается поперечный. – Одной! – И добавляет: – Неудержимой!
Добрыня
Нечастое имя сейчас Добрыня. Когда-то оно гремело.
В одном из гвардейских полков, незадолго до Курской битвы, принимали бойцы пополнение. Разные люди здесь в пополнении. Кто зелен, молод. В годах другие. Кто из колхоза, кто прибыл с завода, кто из резерва, кто из запаса, каждый третий после ранений, прямо с госпитальной койки.
Разные здесь, в пополнении. Кто темный, кто светлый. Кто рослый, кто низкий. Кто тонкий, кто плотный.
А вот и еще один. Гимнастерка – едва до пояса. Грудь в человеческих три обхвата.
– Добрынин, – солдат представился.
Кто-то сказал:
– Добрыня!
Так и пристало к нему Добрыня. В честь Добрыни Никитича – былинного богатыря.
Запылала Курская битва.
Рвались фашисты на Ольховатку. С севера от Орла пробивали дорогу к Курску. Встретил здесь грудью врага Добрыня. Сотни танков ползли на героев. Оказались бойцы сильнее. Задержали они фашистов.
Потом под Понырями его увидели.
– Братцы, смотри – Добрыня!
Нелегко здесь давалась битва. Не пробились фашисты у Ольховатки. На Поныри тараном стальным обрушились.
Отстоял Поныри Добрыня.
Затем под Обоянью его заметили. Здесь с юга, со стороны Белгорода, наносили по Курску фашисты второй удар. Страшной была здесь битва.
Бьются солдаты, и вдруг:
– Братцы, смотри – Добрыня!
– Да какой вам Добрыня! При чем Добрыня?! Под Понырями, под Ольховаткой сейчас Добрыня. На север от Курска бьется.
– Да нет же, смотри – Добрыня!
Присмотрелись солдаты: Добрыня, верно.
Не пробились фашисты под Обоянью. Новый рывок – на Прохоровку. Смешались в схватке огонь и люди.
– Смотри – Добрыня! – вдруг слышен голос.
– Какой Добрыня?!
– Да нет же, верно. Смотри – Добрыня!
Сдержали наши напор фашистов. Не подпустили и с юга к Курску. Сдержали, смяли, хребет сломили: и там, где север, и здесь, на юге.
Началось советское контрнаступление. Погнали наши врага на запад. Идут в победном строю солдаты:
– Братцы, смотри – Добрыня!
Смотрят солдаты: и верно – идет Добрыня. По курской, по русской земле идет.
Пять и десять
Десять танков ползут по полю. А в обороне лишь пять матросов. Десять танков и пять матросов. Возьми бумагу, реши задачу: кто здесь сильнее, за кем победа?
1941 год. Октябрь. Фашисты прорвались в Крым, подошли к Севастополю. Начались бои на оборонительных севастопольских рубежах. Одна из фашистских танковых колонн приближалась к селению Дуванкой.
Двигались танки. За ними пехота. Место открытое. Вдруг блиндаж. Огонь ударил врагам навстречу. Минута, вторая. И вот четыре танка горят, как порох.
Повернули назад фашисты:
– Там «черная туча»!
– Там «черные дьяволы»!
– «Черная смерть»!
«Черная туча», «черные дьяволы», «черная смерть» – так фашисты называли советских моряков. Боялись они матросов.
В блиндаже под Дуванкоем действительно были матросы. Не туча, правда. Лишь пять человек. Комсомольцы Юрий Паршин, Василий Цибулько, Иван Красносельский, Даниил Одинцов. Пятым – старшим – был политрук коммунист Николай Дмитриевич Фильченков.
Отходят фашисты:
– Там «черная туча»!
– Там «черные дьяволы»!
– «Черная смерть»!
Прошло несколько часов, прежде чем фашисты вновь начали здесь наступление. Снова танки ползут по полю. Гудят моторы. Скрипит железо.
– Ближе, подпускай ближе, – командует Фильченков. – Не торопись, ребята!
– Не торопись, Цибулько, – повторяет себе Цибулько.
– Не торопись, не торопись, не торопись, – повторяют Паршин, Одинцов, Красносельский.
– Давай! – командует Фильченков.
Полетели вперед гранаты. Полетели бутылки с горючей жидкостью. Застрочили потом пулеметы. И снова гранаты. И снова бутылки с горючей смесью.
Застыло, казалось, время. Секунды идут годами.
Вновь отошли фашисты. Переждали. Перестроились. Снова пошли в атаку. В бою матросы. В крови тельняшки. Огонь, как лава, съедает травы.
– Давай, ребята!
– Держись, ребята!
Летят гранаты. Долго длился упорный бой. Но вот у моряков вышел запас патронов. Нет больше бутылок с горючей жидкостью. Вот-вот и конец гранатам.
Тогда поднялся политрук Фильченков. Увлек матросов вперед, в атаку. Вперед, на танки, пошли герои. Гранаты в руки. Навстречу силе. Навстречу смерти. Навстречу славе.
Когда к героям пробилась помощь, бой был закончен. Дымились танки. Их было десять.
Металл и люди. Возьми бумагу, реши задачу: кто здесь сильнее, за кем победа?
Сегодня в небо под Дуванкоем граненым шпилем поднялся мрамор. То дань бесстрашным, то дань отважным. И сокол плавно парит над полем. Хранит он небо и сон героев.
Большая семья
Произошло это в бригаде морских пехотинцев, которой командовал полковник Петр Филиппович Горпищенко. Много отважных солдат у Горпищенко. В тяжелых боях бригада.