немецкие антифашисты, включая и покинувших вермахт немецких военнослужащих.
В отчетах кёльнского гестапо за сентябрь – октябрь 1944 г. говорится, что за эти месяцы «завершено расследование дел групп сопротивления польских, советских и западноевропейских рабочих» и оно «повлекло за собой арест 550 человек»[583]. Кроме того, отмечается в донесении, была продолжена борьба против многочисленных вооруженных террористических групп, в результате чего задержанными оказались еще 300 человек.
В отчете кёльнского управления гестапо, датированном 30 января 1945 г., носящим итоговый характер, подчеркивается, что «преступность во всем округе значительно возросла». В ходе ликвидации одной только группы было установлено, что на ее счету «29 убитых, среди которых 5 политических руководителей, в том числе начальник кёльнского управления гестапо штурмбанфюрер СС Гофман, двое других сотрудников гестапо и 5 военнослужащих». В донесении далее отмечается, что группы распространили свою деятельность на Бонн и Вупперталь[584].
Не известны все имена и фамилии тех советских подпольщиков, которые возглавляли освободительную борьбу наших соотечественников и их зарубежных друзей в Кёльне и его окрестностях в последние месяцы войны. В своем исследовании А. Е. Бродский, ссылаясь на фрагменты немецких архивов, привел фамилии некоторых патриотов, сыгравших важную руководящую роль в сопротивлении гитлеровскому режиму в этом регионе Германии. Среди них Иван Трофинов (возможно, Трофимов), родившийся 2.08.1918 г. в г. Витебск. В числе активных участников группы назван Алексей Земляков, родившийся 1.02.1926 г. в г. Барановичи [585].
Подпольная интернациональная организация военнопленных возникла на севере Германии в Любеке (земля Шлезвиг-Гольштейн). По мере приближения к городу Красной Армии или войск союзников подпольщики предполагали арестовать местную нацистскую верхушку. Во главе подпольных групп иностранных антифашистов стояли советский инженер из лагеря «восточных рабочих» (фамилия которого пока не известна), чешский студент Ульрих, свободно говоривший по-русски, и другие патриоты. Активную роль в этом движении играл белорус Степан Пашкевич. Схваченные позднее гиммлеровцами советские патриоты, невзирая на пытки и муки, заявляли палачам, что сыновья и дочери СССР, насильственно угнанные в глубокий нацистский тыл для рабского труда, не прекратят борьбы за честь и свободу своей Родины[586].
В Лейпциге по инициативе советского военнопленного Н. В. Румянцева (из Гатчинского р-на Ленинградской обл.) и немецкого коммуниста Максимилиана Хауке была создана подпольная организация «Интернациональный антифашистский комитет», в который входила большая группа немецких антифашистов. В состав одной из групп подполья входил и витебчанин Валентин Спиридонов, ставший руководителем подпольной организации на чесальной фабрике. Н. В. Румянцев с товарищами с первых же дней пребывания в пригороде Лейпцига начали активную работу среди заключенных. Они подобрали в лагере надежных людей и создали из них хорошо законспирированную и отлично организованную группу, которая приводила в негодность авиационные моторы, изготовленные фирмой, выводила из строя станки и оборудование, призывала заключенных работать медленно, давать продукцию низшего качества. Руководитель организации с помощью товарищей установил связи с десятками заводов и фабрик, деятельность подпольной организации приняла такие масштабы, что ее уже нельзя было сочетать с работой на немецком предприятии. Подпольщики решили, что Н. В. Румянцев должен оставить лагерь завода и полностью перейти на нелегальное положение. Поселился он в домике М. Хауке, который фактически уже давно стал штаб-квартирой подпольной организации. Это позволило добиться того, что количество лагерей, охваченных влиянием подпольщиков, значительно увеличилось, были созданы десятки нелегальных групп.
Дела организации шли настолько успешно, что Н. В. Румянцев стал планировать непосредственную подготовку к вооруженному восстанию. Его боевые товарищи организовали заготовку оружия. Пистолеты и карабины выносили с завода «Хазаг» по отдельным частям, собирали и ночью закапывали в землю на окраине Лейпцига, в районе Клейнчехера. Витебчанин В. Спиридонов установил тесный контакт с советским офицерским лагерем, расположенным в 120 км от Лейпцига. В нем находились 200 военнопленных, которые располагали некоторым количеством оружия и готовы были выступить против гитлеровцев. На встрече руководителей организаций советских военнопленных, которая состоялась в доме М. Хауке в конце 1943 г., было решено, что восстание нужно начинать в тот момент, когда Красная Армия вступит на территорию Германии и предпримет мощное наступление.
Руководство подпольной организации поручило Максимилиану Хауке посоветоваться с немецкими товарищами и узнать их мнение по поводу восстания. Тем более что оружия и боеприпасов в Лейпциге более чем достаточно, воинских частей в городе и его пригородах было немного. Антифашисты поддержали план советских военнопленных. На тот случай, если восставшим не удастся удержать город до прихода советских войск, намечалось с боями организованно отойти к чехословацкой границе, в Судетские горы, где тогда уже шли ожесточенные бои партизан с частями СС.
Во время подготовки вооруженного восстания неожиданно был арестован Н. В. Румянцев. Это случилось в конце мая 1944 г. Почти одновременно были схвачены и другие советские и немецкие патриоты – всего около 50 человек. Прокурор Лейпцига, докладывая об этих арестах имперскому министру юстиции, в секретном донесении за № 140а – 20с от 18 июля 1944 г. писал: «Отлично организованная группа. Руководители – по преимуществу интеллигенты». Далее он указывал, что в готовившемся вооруженном восстании, по мнению лейпцигского начальника гестапо, могло принять участие от 6000 до 8000 человек, «несогласных с национал-социалистским государственным руководством», что партизаны, действуя под командованием советских военнопленных офицеров, намеревались «вооружиться путем нападения на заранее указанные полицейские участки и оружейные склады акционерного общества «Хазаг».
Как значится в нацистских документах, все арестованные советские товарищи – участники лейпцигского антифашистского подполья по приказу Гиммлера после завершения следствия 2 августа 1944 г. были отправлены в концентрационный лагерь Освенцим. Дальнейшая судьба их до сих пор неизвестна. Неизвестна судьба и В. Спиридонова. Как только начались аресты, многие из подпольщиков бежали из лагерей. Об их побеге неоднократно упоминается в секретных донесениях прокуратуры и гестапо. Так, в одном из таких донесений, датированном 21 июня 1944 г., сообщается о том, что 19 июня 1944 г. бежал Валентин Спиридонов, родившийся 22 января 1926 г. в г. Витебск[587].
В оборонительных боях за Минск стойко защищали город воины 101-го отдельного пулеметного батальона под командованием минчанина капитана Арсения Васильевича Сугакова. Под натиском врага они отходили на восток, дрались в окружении. Во время отхода на восток группа, в которой находился капитан А. В. Сугаков, нарвалась на засаду. В этом бою капитан был ранен в ногу и скрывался на хуторе у крестьян. После выздоровления он установил связь с подпольщиками Осиповичей, которые действовали в городе и окрестных деревнях. Но вскоре их постигла неудача: в группу был заслан провокатор, предавший гитлеровцам всех подпольщиков.
В застенки гестапо попал и А. В. Сугаков. Начались допросы, пытки, истязания, очные ставки. Фашисты хотели знать, кто числится в группе, через кого поддерживалась связь с другими группами. Но