Утро… Будильник… гимназия.
— Кирилл Николаевич, поднимитесь в административную часть, пожалуйста. Директор вас ждёт. — Екатерина Фоминишна встретила меня в холле гимназии, будто специально караулила… Хм, а что понадобилось от меня директору?
Я вежливо поблагодарил школьную «богиню» и, получив в ответ суровый недовольный взгляд и осуждающее покачивание головой, двинулся по указанному адресу. Кажется, зовут не на пряники…
По пути я попытался получить хоть какую‑то информацию, но, к моему величайшему удивлению, Бестужев — младший оказался не в курсе причин приглашения старосты младшего «Б» класса на беседу с директором.
— Но на самом деле, угадать не трудно. — Вздохнул Лёня. — Посчитай, сколько раз ты был в гимназии… Нет, не сколько раз ты отсутствовал на занятиях, а именно посещал школу. Это будет проще, не находишь?
— Логично. — Пробормотал я и, кивком поблагодарив заместителя, отключил экран и взялся за ручку двери ведущей в приёмную директора…
— Николаев… — Секретарь директора, желчная сухопарая дама окинула меня неприязненным взглядом и махнула рукой в сторону жестких кресел в углу приёмной. — Присядьте. Я доложу директору.
Глава 8. Учат в школе. Не учат в школе. Учат, но не в школе
Ждать возвращения директорской церберши пришлось недолго… Уже через пять минут, тяжёлая дверь кабинета открылась и, секретарь, процокав каблуками через приёмную, уселась за свой стол. Раскрыла солидную, внушающую уважение толщиной и тёмно — бордовым цветом, папку и углубилась в чтение.
Я уже приготовился провести в приёмной как минимум полчаса, когда церберша, нахмурившись, словно пытаясь вспомнить что‑то, обвела приёмную взглядом и «споткнувшись» им о меня, недовольно поджала губы.
— Проходите, Николаев. Директор ждёт. — О как? Оказывается, не я один чего‑то жду…
Молча кивнув, я поднялся со стула и направился ко входу в святая святых нашей гимназии. Негоже заставлять директора ждать… да и интересно же, что хочет поведать скромному школьнику сей господин…
Выяснил на свою голову… И кто бы сомневался, что Леонид окажется прав.
— Кирилл Николаевич, принимая вас в нашу гимназию я уступил настойчивым просьбам вашего деда, безмерно мною уважаемого, хотя предупреждал, что молодому человеку получившему домашнее образование, будет трудно встроиться в учебный процесс. Георгий Дмитриевич уверил меня, что вы достаточно способны, чтобы выдержать напряжённый темп обучения, задаваемый нашей гимназией… к сожалению, насколько я могу судить по вашим действиям, боярин Громов ошибся. Вы систематически прогуливаете занятия и не участвуете в общественной жизни школы. Я уже молчу про такие вещи, как ваши стычки со старшеклассниками и… тотализатор. Да — да, не делайте такого удивлённого лица. Мне известно решительно всё, что происходит в моей гимназии. И мне совершенно точно не нужны ученики, превращающие учебный процесс в балаган! Молчите, Кирилл Николаевич. Молчите, я знаю все ваши возражения наизусть. Меня не интересуют справки домашнего врача Бестужевых. Да даже наследники боярских родов не смеют так нагло пользоваться своим положением, как вы, молодой человек. Тем более, что как раз вы‑то, ни на какое положение рассчитывать и не можете. Или, вы решили, что грядущая женитьба на дочери боярина Бестужева делает вас ровней именитым? Так вот нет, Кирилл Николаевич. Вы мещанин и потолок ваш — боярский сын. А посему извольте убрать это скучающее выражение с вашей физиономии и примите наказание, как должно…
Хм, чего‑то в этом роде стоило ожидать… Правда, формулировочки у господина директора… на грани хамства. Ну ничего, я тоже так умею.
— Смиренному слуге сильных мира сего… вы ведь это хотели сказать, господин директор? — Я улыбнулся и, демонстративно закинув ногу на ногу, продолжил. — Может быть, вы и правы… в чём‑то. Но, прошу вас, давайте будем считать, что вы высказали всё, что хотели о своём отношении к «этому ужасному выскочке Николаеву», и перейдём, наконец, к тому вопросу, ради которого вы меня вызвали… И покороче, пожалуйста, а то у меня через пять минут начнётся урок. Не хотелось бы опаздывать.
Честное слово, вот с кем другим, я бы не рискнул «зарядить» такую длинную фразу. Но «учительская» привычка директора выслушивать ответы до конца, позволила мне беспрепятственно завершить свой пассаж… О, сколько было криков! Какие эпитеты, сравнения и гиперболы использовал мой внезапно раздухарившийся собеседник. Это, просто песня. Он так живо и образно говорил, что я аж заслушался. Ну а итогом этого концерта, как я и подозревал, стал документ о моём отчислении, оформленный, кстати, вчерашним днём.
Собственно, придя именно к такому заключению во время первой тирады директора, я и не стал изображать из себя пай — мальчика. А зачем? Если решение уже принято и бумаги подписаны, то все мои попытки предстать белым и пушистым, заранее обречены на провал. Бессмысленны. А раз так, то зачем терять время? Нет, возможность какого‑нибудь другого исхода, вроде «последнего китайского предупреждения», я тоже рассмотрел… и признал его маловероятным.
— Благодарю за то, что уделили мне время, господин директор. — Произнёс я, поднимаясь с кресла, когда мой собеседник окончательно выдохся и швырнул по столу бумагу об отчислении. Ещё раз окинув взглядом полученный документ, я хмыкнул и, небрежно свернув его, положил в карман куртки, после чего потопал к выходу, но замер на полдороги и обернулся к провожающему меня злым взглядом директору. — Последняя просьба приговорённого, если позволите…
— Ну? — Нехотя выдавил он. Действительно выдохся, надо же… А я бы послал куда подальше наглого юнца. Хм.
— Подскажете контакты Городского образовательного совета?
— Жаловаться будешь? — Ощерился директор.
— Зачем? Оспаривать волю бояр — попечителей? — Хмыкнул я в ответ. — Глупость, даже если учесть, что они не в курсе истинных причин моего отчисления. Нет, хочу подать документы на досрочное получение сертификата о полном среднем образовании.
— Спросишь у секретаря. — Скрипнув зубами, прошипел мой собеседник и мотнул головой в сторону двери. — Выметайся.
— С превеликим удовольствием. — Улыбнулся я и, махнув рукой вновь начавшему закипать директору, вышел из его кабинета.
Вот так. И здесь жмёт… гад. Ладно, выгребемся. Недолго осталось этому уроду портить мне жизнь. А с того света, он точно не нагадит…
Бросив случайный взгляд на вжавшуюся в кресло «цербершу», я опомнился и, притушив эмоции, стёр с лица предвкушающую улыбку. В ответ на вежливую просьбу, секретарь нервно кивнула и через минуту на мой браслет упали контактные данные ГОСа. И это правильно. Негоже оставаться без образования, только потому, что кто‑то… не будем показывать пальцем, решил, что юному Кириллу Николаеву, таковое вовсе ни к чему. Но, этим можно будет заняться и чуть позже. А пока… Хм. Если я правильно понимаю, то идти на занятия мне совершенно ни к чему, а значит, у меня, совершенно неожиданно появилась куча свободного времени…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});