дорожке. «Гопники» и «подростки» молча смотрели им вслед — слова насчет отца-генерала вкупе с уверенностью девушки подействовали, словно магическое заклинание.
— Вот умница! — обрадовалась Алиса. — Быстрее меня сообразила! Ладно, пошли за ними, свидание продолжается.
— А эти? — указала Катя глазами на оставшихся.
— А эти халтурщики работу не сделали, а значит, ничего не получат.
— Согласна.
— Аль, ну ты вообще прям! — восхитился Гвеллин, причем его и без того чрезмерное восхищение Александрой уже выросло до межгалактических размеров. — Ты как узнала, что это поможет?
— Тетя Валя научила так говорить, когда неприятности. Хочешь, я ее попрошу, она и тебя научит?
— Да не, я тоже умею, — гном сжал кулак. — В следующий раз обязательно покажу.
— В следующий раз вы у меня под луной целоваться будете, — тихо пробормотала Алиса себе под нос. — И не дай Бог меньше пяти минут! Не прощу!
22
Есть вещи, которые с самого начала сотворения мира и уже в дальнейшем, несмотря на все его совершенствования, остаются неизменными. Особенно они связаны с человеческими привычками, особенно в той области, которая касается строительства. Вот сделает человек, понравится ему то, что он сделал — и все, ни на йоду не отступится от привычки делать именно так, и никак иначе. Вот и в Карахане, несмотря на весь его техномагический прогресс, осталась у строителей привычка делать на крышах многоэтажных домов крошечные пыльные чердаки. Уже и сами квартиры в таких домах квартирами называть стыдно — настоящие дворцы в миниатюрах, уже и сами дома делают такими, что никакой ураган их с места не сдвинет, будут стоять хоть до скончания веков, а чердаки все равно присутствуют, хоть ты тресни.
Хотя в Карахане понятие «чердак» уже тоже немного изменилось. В нашем мире чердак — это что-то вроде общественной кладовой, а в Карахане чердаки выполняют особую роль. Если в доме пожар, или отравление газом, или еще какая беда — все жильцы собираются на чердаке, после чего самый ответственный нажимает на кнопку, вводит известный только ему пароль из комбинации цифр, и чердак волшебным образом оделяется от дома, воспаряет ввысь, а потом благополучно приземляется на землю, выполнив роль эдакого спасательно-эвакуационного челнока. Естественно, что все остальное время чердак крепко заперт, и заходить туда кому-либо без надобности, а тем более что-то туда складывать, строго запрещается, дабы не занимать место, необходимое для вмещения «пассажиров» во время той самой эвакуации. И даже имелась тревожная сигнализация, на случай, если кому-нибудь все-таки придет в голову нарушить это святое правило.
Однако Дима, воспользовавшись функцией слота, позволявшей проходить сквозь любое твердое препятствие, без труда попал на закрытый чердак, не подняв тревогу. Бесшумно ступая по пыльному полу, и с трудом ориентируясь в темноте, третьекурсник подошел к крошечному слуховому окну, откуда падал тонкий луч света, и заглянул в него. Отсюда вид был, как на ладони — оживленное дорожное движение на небольшой кольцевой площади, служившей перекрестком четырех широких улиц, каждая из которых вела в одну из частей спального района — северную, южную, западную или восточную. Выбранный чердак позволял издалека следить за каждой из них, при этом самому оставаясь незамеченным. Убедившись, что уложился в точно рассчитанное время, Дима установил наблюдение, а сам задумался о том, что ему предстоит сделать.
Перед тем, как отправить его в Карахан, магистр Красавчик презентовал «новоиспеченному агенту» последний из элементов снаряжения — техномагический модуль, который при подключении к наручному коммуникатору взламывал защищенные серверы караханской службы безопасности, и мог добыть полное досье на абсолютно любого человека (единственное условие — воспользоваться модулем можно было не более двух раз, после чего его следовало немедленно уничтожить, не оставляя следов). После получения инструкции Дима, терзаемый каким-то неясным чувством, использовал модуль, чтобы добыть досье на Кано — он просто не мог поверить, что ему предстоит убить этого веселого, жизнерадостного, и, на первый взгляд, абсолютно честного и невинного человека. Позже он сам не мог объяснить, что подвигло его задуматься над полученным приказом — то ли нужно было найти оправдание самому себе, то ли он решил, что не может совершить такой поступок, не узнав всех подробностей. Как бы там ни было, а информацию Дима получил весьма неожиданную.
Оказывается, Кано был совсем не безвинным человеком, хотя и производил впечатление такового. За работником складского помещения завода тянулся длинный кровавый след — и в буквальном, и моральном смысле. До того, как приехать в столицу, Кано очень много ездил по Карахану, постоянно переезжая с место на место, и меняя места работы. Причина таких путешествий была проста — любвеобильный Кано знакомился с женщинами, пользовался ими, и тут же бросал, жестко и цинично, очень часто доводя брошенных до истерик и попыток самоубийства. И не просто бросал, а предварительно унижал, словно испытывая от этого дополнительное удовольствие — например, в Соло-Сити он напоил без пяти минут влюбленную в него без памяти невесту, подложил ее под одного из приятелей, заснял прелюбодейство на камеру, а потом использовал это, как причину для расставания. В некоторых случаях Кано даже прихватывал кое-что из ценного имущества своих жертв — очевидно, не столько на память, сколько с целью окупить накладные расходы на дорогу.
Самое интересное, что обманутые женщины пытались выследить нахального обидчика (особенно те, которые после расставания обнаружили, что плодотворный Кано успел заделать им «киндера»), и даже обращались в полицию, но безрезультатно. Не помогали и официальные заявления о краже денег или драгоценностей, и даже законы об алиментах. Кано словно оставался невидим для караханской полиции — очевидно, благодаря хорошим связям непосредственно в них. Таким образом, весело шагая по миру и оставляя за собой разбитые сердца и сломанные судьбы, Кано теперь наслаждался беззаботной жизнью, уверенный в своей полной безнаказанности. Возможно, он даже уже присмотрел себе очередную жертву в караханской столице — и не сомневался, что очередной бенефис сойдет ему с рук также как и все предыдущие и последующие.
Получив эту неожиданную информацию о коллеге по цеху, Дима задумался. Конечно, Кано заслуживал наказания — но ведь не смертной казни же! Тем более, без суда и следствия, публичной казни, посреди дня, на глазах у десятка людей. Одно дело — убивать злодея, который сделал и лично тебе, и другим много зла, а другое…. Нет, Кано тоже сделал много зла — но не в компетенции боевых магов. Он не пытался захватить мир, не вызывал на бой всемогущее бессмертное существо из другого измерения темной магии, не устраивал кровавую месть всем вокруг