Читать интересную книгу Стрекоза в янтаре. Книга 1. Разделенные веками - Диана Гэблдон

– М-да. – Дугал, нахмурив брови, озирался по сторонам в поисках экипажа. – Одно могу сказать: я слышал много плохого об этом человеке, но не имел чести его знать.

Он посмотрел на меня.

– Вы так убедительно все представили. Не пройдет и часа, как Джек Рэндолл окажется в Бастилии. Но рано или поздно его выпустят. И я не уверен, что пыл Джейми к тому времени остынет. Хотите, я поговорю с ним? Чтобы убедить его не делать глупостей.

– Нет! Ради бога, не вмешивайтесь!

Колеса проезжавшего мимо экипажа громко стучали по мостовой, и я так повысила голос, что Дугал удивленно поднял брови.

– Ну ладно, – сказал он миролюбиво. – Разбирайтесь с ним сами. Он упрям как осел… но, вероятно, у вас есть свои методы?

Это было сказано с понимающей улыбкой.

– Я все улажу.

Я это сделаю. Я должна. Потому что все, о чем я рассказала Дугалу, было правдой. Чистой правдой. И все-таки далеко от истины.

Я бы с радостью послала к черту Карла Стюарта и дело его отца, пожертвовала бы любой надеждой остановить его безумные планы, даже допустила бы, чтобы Джейми снова попал в тюрьму, лишь бы облегчить удар, который нанесло Джейми воскрешение Рэндолла из мертвых. Я бы с радостью помогла ему убить Джонатана, если бы не одно «но». Некоторое довольно значительное обстоятельство имело вес гораздо больший, чем уязвленное самолюбие Джейми, его душевный покой. Это был Фрэнк.

Только эта идея поддерживала мои силы в течение дня, не давая упасть от усталости. Несколько месяцев я думала, что Рэндолл умер бездетным, и опасалась за жизнь Фрэнка. Но все эти месяцы на безымянном пальце левой руки я продолжала носить золотое кольцо.

В дополнение к серебряному кольцу Джейми на правой, это служило талисманом в темные ночные часы, когда сомнения не давали уснуть. Если я все еще ношу это кольцо, то мужчина, надевший мне его, все еще жив. Я повторила себе это тысячу раз. Не имело значения, что я не представляла, каким образом умерший человек может дать начало роду, одним из потомков которого будет Фрэнк; кольцо было на месте, значит, Фрэнк будет жить.

Теперь я знала, почему кольцо все еще блестит на моем пальце, который сейчас был холодным, как металл, из которого оно сделано. Рэндолл остался жив, мог жениться и иметь ребенка, который даст жизнь Фрэнку. Если Джейми не убьет его прежде.

Я прикинула, какие шаги я могла предпринять в данный момент, но перед глазами вновь и вновь стояла сцена в коридоре герцогского дома. Ради жизни Фрэнка приходилось пожертвовать душой Джейми. Как я могла выбирать?

Фиакр, не обращая внимания на крики Дугала, промчался мимо, обдав грязью его шелковые чулки и подол моего платья.

Ругаясь по-гэльски, Дугал погрозил кулаком вслед карете.

– Ну и что теперь? – спросил он риторически.

Слизистый комок серой слюны плавал в луже у моих ног. Мне стало плохо, я схватила твердую, как ветка платана, руку Дугала. Несмотря на твердость, она куда-то вдруг понеслась, увлекая меня, поднимая над холодной, мокрой, пахнущей рыбой землей.

Перед глазами заплясали черные пятна.

– Теперь, – прошептала я, – я теряю сознание.

Солнце клонилось к закату, когда я вернулась на улицу Тремулен. Колени подгибались, и мне стоило большого труда переставлять ноги по ступенькам. Я сразу поднялась в спальню и сбросила плащ, спрашивая себя, вернулся ли Джейми.

Остановившись в дверях, обвела взглядом комнату. Мой сундучок с лекарствами стоял открытый на столе. Ножницы, которые я обычно использовала, чтобы обрезать бинты, лежали полуоткрытые на туалетном столике. Это была замечательная вещица, подаренная мне одним мастером, который изредка работал в «Обители ангелов»: ручки в виде голов аистов, их клювы служили лезвиями. Серебряные ножницы поблескивали в лучах заходящего солнца, лежа на кучке красно-золотых шелковистых нитей.

Я сделала несколько шагов к столику, и от движения воздуха легкие шелковые нити разлетелись.

– Господи Иисусе! – вырвалось у меня.

Он был здесь. Шпаги на месте не было. Повсюду: на столе, на стуле, на полу – лежали блестящие пряди его волос. Я взяла золотистый локон со стола, нежные, мягкие волосы скользили в моих пальцах, как шелк для вышивания. Мурашки побежали по спине. Я вспомнила, как Джейми, сидя у фонтана перед домом Роана, рассказывал мне о своей первой дуэли в Париже: «Лента, связывавшая мои волосы, порвалась, и на ветру волосы совсем закрыли мне лицо. Я с трудом мог видеть, что делаю».

Он не хотел, чтобы это случилось снова. Зажав мягкий и как будто все еще живой локон в ладони, я представляла себе хладнокровие, с которым он стриг волосы; щелканье металлических лезвий вокруг головы, срезающих мягкие пряди, чтобы они не закрывали обзор.

Все еще держа в руке его локон, я подошла к окну и выглянула, словно надеясь увидеть его на улице. Но улица Тремулен была пустынна – никакого движения, кроме колыхания тополиных теней во дворе и пары слуг, беседующих у ворот. В доме было спокойно. Внизу шли приготовления к обеду. Сегодня гостей не ждали, обычной суматохи не было. Мы не любили излишнего шума, когда обедали вдвоем.

Я присела на кровать, закрыла глаза и прижала локон к груди. Как будто могла таким образом оградить Джейми от опасности.

Успела ли я? Нашла ли полиция Джека Рэндолла прежде, чем это сделал Джейми? Что, если они приехали одновременно или как раз застали Джейми вызывающим Рэндолла на дуэль? Если так, то, по крайней мере, оба будут живы. Возможно, попадут в тюрьму, но это будет меньшее из зол.

А если Джейми нашел Рэндолла первым? Я посмотрела на улицу: там быстро темнело. Дуэли обычно проводились на рассвете, но я сомневалась, что Джейми дотерпит до утра. Возможно, сейчас они дерутся где-нибудь в пустынном месте, где звон стали и крики смертельно раненного не привлекут внимания.

Потому что схватка должна быть смертельной. То, что произошло между этими двумя мужчинами, могло быть искуплено только смертью. Чьей смертью? Джейми? Или Рэндолла, а вместе с ним Фрэнка? Джейми владел шпагой явно лучше своего противника. Но, как принимающий вызов, Рэндолл имел право выбора оружия. Успех же дуэли на пистолетах гораздо менее зависел от мастерства стреляющего, чем от случая. Попасть можно было только из очень хорошего пистолета, да и то случались осечки и другие неполадки. Я вдруг представила себе Джейми, неподвижно лежащего на траве с простреленным глазом, и запах пороха, перебивающий все весенние запахи Булонского леса.

– Клэр, что ты делаешь, черт побери?

От неожиданности я прикусила язык. Оба его глаза были на своих местах и смотрели на меня. Я никогда раньше не видела его с коротко подстриженными волосами. Он выглядел незнакомцем.

– Что я делаю? – эхом отозвалась я. Во рту пересохло. – Что я делаю? Я сижу здесь с пучком твоих волос и гадаю, жив ты или уже нет! Вот что я делаю!

– Я жив.

Он открыл шкаф и выдвинул ящик. На ремне у него висела шпага. Он переоделся после нашего визита в дом Сандрингема. Сейчас на нем была старая одежда, которая не стесняла движений.

– Да, я заметила. Мило с твоей стороны прийти и сказать мне об этом.

– Я пришел взять одежду.

Он вынул две рубашки и длинный плащ и, бросив их на спинку стула, стал искать в шкафу чистое белье.

– Одежду? А куда ты собираешься?

Я не знала, чего ждать, когда увижу его снова, но такой встречи, конечно, вовсе не предполагала.

– В гостиницу. – Он подумал немного и решил, что я все-таки достойна хоть какого-то объяснения. – Когда я в карете отправил тебя домой, я немного прошелся, чтобы прийти в себя. Зашел домой за шпагой, а потом вернулся в дом герцога, чтобы вызвать Рэндолла на дуэль. Дворецкий сообщил мне, что Рэндолл арестован.

Он остановил на мне свой мрачный, как океанские глубины, взгляд.

– Я поехал в Бастилию. Там мне сказали, что ты дала показания против Рэндолла, утверждая, что это он напал на тебя и Мэри Хоукинс. Зачем ты это сделала, Клэр?

Руки у меня дрожали, локон выпал и рассыпался на моих коленях.

– Джейми… – Голос тоже дрожал. – Джейми, ты не можешь убить Джека Рэндолла.

Уголок его рта слегка дернулся.

– Я не знаю, должен ли я быть тронут твоей заботой о моей безопасности или обидеться за недоверие. Но в обоих случаях можешь не беспокоиться. Я могу убить его. Очень легко.

Последние слова он произнес спокойно, со злобным удовлетворением.

– Я совсем не то имею в виду, Джейми!

– К счастью, – продолжил он, как будто не слыша моих возражений, – у Рэндолла есть доказательства, что в ночь, когда было совершено нападение, он находился в доме герцога. Как только полиция опросит гостей, присутствовавших на приеме, и убедится, что Рэндолл невиновен по крайней мере в этом, его немедленно отпустят. Я останусь в гостинице до его освобождения, а затем найду его.

Джейми смотрел на шкаф, но глаза его явно видели что-то другое.

– Он от меня не уйдет, – тихо добавил он.