Булт провел нас через пролом и наконец направился на север, назад к речке, которую мы пересекли раньше. Эв очень взволновался, увидев переднюю сторону Стены, хотя лишь в нескольких камерах имелись признаки, что прежде они были обитаемы. Но еще больше его взволновал челночок, спикировавший на нас, когда мы проезжали через пролом.
— Совершенно очевидно, что Стена имеет какое-то отношение к их территориям, — сказал он, наклонясь вбок, чтобы заглянуть внутрь. — Вам в камерах их гнезда не попадались?
Если бы он наклонился еще немного, то свалился бы с пони.
— Привал! — крикнула я Карсону с Бултом и натянула поводья. — Слезайте, Эв, — сказала я и спешилась. — Входить в камеры правилами запрещено, но можете заглянуть туда.
Он посмотрел вперед на Булта, который вытащил свой журнал и свирепо смотрел на нас.
— А штраф за следы?
— Пусть платит Карсон, — отозвалась я. — Булт его ни разу не штрафанул за двое суток. — Я направилась к камере и заглянула в дверь.
Собственно, это не двери, а дыры в середине стенки. И пола нет — стенки сходятся наподобие плоской полой скорлупы. На дне ее тут лежал пучок мельчаток, а в середину его был воткнут один из американских флажков, которые Булт приобрел две экспедиции тому назад.
— Ритуальное ухаживание, — сказала я, но Эв вглядывался в купольный потолок, проверяя, нет ли там гнезда.
— Есть несколько птиц, которые откладывают яйца в гнезда других видов. Панакит на Уолате, кукушки.
Мы пошли назад к пони. Начинал моросить дождь. Впереди Булт вытащил из сумки зонтик и раскрыл его. Карсон спешился и зашагал к нам.
— Фин, что ты затеваешь, черт дери? — спросил он, подходя.
— Устраиваю привал, — ответила я. — Мы сегодня еще ни разу не отдыхали.
— И не будем! Мы же наконец-то движемся на север! — Он ухватил Бестолочь под уздцы и дернул. — Эв, задержитесь. Поедете замыкающим, а Фин поедет со мной.
— Мне нравится ехать сзади, — сказала я.
— Придется потерпеть! — отрезал он и поволок моего пони вперед. Поедешь со мной. Булт, поезжай впереди. Мы с Фин поедем рядом.
Булт метнул в меня убийственный взгляд и зажег свой зонтик. Он пересек речку и поехал вдоль нее на запад.
— Пошевеливайся, — сказал Карсон, забираясь на своего пони. — Я хочу до темноты убраться подальше от этих гор.
— И ради этого я должна ехать с тобой? — сказала я, вскидывая ногу. Чтобы показать тебе, где север? Он вон там.
Я указала на север. В том направлении вставал крутой обрыв, а между ним и Кучипонями пролегла серовато-розовая равнина с разбросанными кое-где беловатыми и темными пятнами. Булт ехал наискось по равнине, все еще следуя руслу речки, и его пони оставлял глубокие следы в мягкой земле.
— Спасибо, — сказал Карсон. — Судя по твоему поведению, я не думал, что ты способна определить, где верх, где низ, а не то что север!
— Что, черт дери, это означает?
— А то, что с появлением Эвелина ты ни на что внимания не обращаешь за разговорами о брачных ритуалах. По-моему, вы должны были истощить все виды.
— Ничего, пока хватает, — огрызнулась я.
— Твоя обязанность — вести наблюдения, а не трепаться со стажами. На случай, если ты не заметила, так мы находимся на неразведанной территории, у нас нет аэроснимков, Булт опередил нас на полкма… — Он показал вперед.
Пони Булта пил из ручья. Дождь моросил по-прежнему, но Булт закрыл зонтик и сложил его.
— …и неизвестно, куда он направляется. Не исключено, что он заманивает нас в ловушку. Или будет водить кругами, пока провиант не кончится.
Я опять посмотрела на Булта. Он пересек речку и немного проехал вверх по течению. Его пони снова пил.
— Может, Вулфмейер вернулся и Булт ведет нас прямо к нему. А ты за все утро ни разу не взглянула на экран. Ты обязана анализировать подпочву, а не слушать, как дусик Эви распространяется на сексуальные темы.
— Ну, слушать его куда увлекательнее, чем слушать твои наставления, как я должна исполнять свои обязанности! — Я включила журнал и запросила анализ подпочвы. Впереди пони Булта снова остановился, чтобы напиться. Я посмотрела вниз по течению. Там, где берега были обрывистыми, обнаженные породы смахивали на аргиллит. — Отменить подпочвы, — скомандовала я журналу.
— Ты ни на что не обращаешь внимания, — говорил Карсон. — Ты потеряла бинок, ты потеряла выпрыгушку…
— Заткнись, — сказала я, глядя на обрыв, завершавший равнину по всей длине. Равнина имела легкий наклон в его сторону. — Рельеф, — скомандовала я. — Нет, рельеф отменить. — Я вгляделась в ближайшее беловатое пятно. Там, где на нем лежали капли дождя, его усеивали розовые рябинки.
— Ты должна была прятать выпрыгушку в своем сапоге. Если она попадется Булту…
— Заткнись, — сказала я. Пони Булта оставил отпечатки лап в серовато-бурой грязи глубиной около пятнадцати сантиметров. Те, что впереди, на дне потемнели.
— Если бы ты хоть на что-то обращала внимание, ты бы сообразила, что Вулфмейер… — говорил Карсон.
— Дерьмо мое! — воскликнула я. — Пылевая буря! — И нажала отключку. Дерьмо!
Карсон извернулся на седлокости, словно думал, что на него вот-вот с ревом налетит пылевой припадок, а потом извернулся назад и уставился на меня.
— Подпочву, — сказала я терминалу, указывая на следы пони. — Без фиксации и записи.
Карсон уставился на следы:
— Все отключено?
— Да, — ответила я, на всякий случай проверяя камеры.
— Анализируешь подпочву?
— Незачем, — ответила я, обводя рукой равнину. — Она прямо сверху. Дерьмо, дерьмо, дерьмо!
— Что случилось? — спросил, подъезжая, Эвелин.
— Я знал, что он что-то затеял. — Карсон глядел на Булта, который спешился и сидел на корточках у темного пятна. — Говорил же я тебе, что он заведет нас в ловушку.
— Но в чем дело? — Эв вытащил нож. — Кусаки?
— Нет. Два последних идиота, — сказал Карсон. — Журнал был включен?
— Само собой, — рявкнула я. — Неразведанная территория. Рельеф, без фиксации и записи, — сказала я, зная, что всего не спрячешь. Обрыв, подпирающий наклонную равнину. Аргиллит. Соль. Выходы на поверхность. Классическая антиклиналь. Прямо как на голо Вулфмейера. Дерьмо, дерьмо, дерьмо.
— Но в чем же дело? — сказал Эвелин.
На экране появился рельеф.
— Подпочвенные слои, — сказала я.
— Нахтгх! — крикнул Булт.
Я поглядела на него. Он поднял зонтик и указывал им на обрыв.
— Двурушник, — сказал Карсон. — Куда он собрался вести нас теперь?
— Надо выбираться отсюда, — сказала я, сканируя подпочву. Оказалось даже хуже, чем я думала. Месторождение со стороной в пятнадцать кмов, а мы — на самой середке.
— Он хочет, чтобы мы пошли за ним, — сказал Карсон. — Наверное, задумал показать нам фонтан. Надо выбираться отсюда.
— Знаю. — Я сканировала подпочву. Соляной купол тянулся вдоль всего обрыва и до подножия Кучипоней.
— Что будем делать? — спросил Карсон. — Вернемся к Стене?
Я помотала головой. Единственный надежный путь отсюда был тот, которым мы сюда попали, но пони назад по своим следам не пойдут, а анализ подпочвы показывал еще один разлом к югу от речки. Если поедем наискось, то почти наверное наткнемся на выход, а двигаться на север тем более не следовало.
— Расстояния, — сказала я. — Без фиксации и записи.
— Мы не можем отключиться на весь день, — сказал Карсон. — КейДжей уже что-то подозревает.
— З-н-а-ю, — сказала я и в отчаянии уставилась на карту. Двинуться на запад мы не могли — слишком далеко, и анализ подпочвы указывал на выходы в том направлении. — Придется повернуть на юг, — сказала я, кивая на подножие Кучипоней. — Необходимо подняться на этот отрог, чтобы оказаться над платформой.
— Ты уверена? — Карсон подошел взглянуть на экран.
— Уверена. Гипс. Он часто сопутствует антиклиналям. Дерьмо, дерьмо, дерьмо.
— А потом что? Взбираться на Кучипони в такую погоду? — Он ткнул в нависшие тучи.
— Но нам надо убираться отсюда. Мы не можем тут оставаться. И любой другой путь приведет нас прямехонько в Оклахому.