Читать интересную книгу При реках Вавилонских - Нельсон Демилль

Несколько офицеров, а также гражданские специалисты аэродромной службы выехали на автомобиле из Хиллаха в направлении Вавилона. На дороге Хиллах – Багдад, южнее того места, где приземлился «конкорд», они перекрыли движение и установили сигнальные огни для обозначения шоссе. Другая группа, перебравшись через Евфрат на моторной лодке, осветила посадочную полосу на равнине. Израильтяне вполне могли обойтись без всех этих услуг, но все же присутствие иракских военнослужащих значительно сокращало возможный риск.

Иракцы внесли свой вклад, и Багдаду ничего не оставалось, как ожидать исхода операции. Военная неудача израильтян стала бы трагедией и для некоторых кругов в Ираке, тогда как их успех мог бы быть объяснен, в том числе и его участием. При любом исходе Багдад ничего не терял. Конечно, его могли осудить некоторые палестинские группировки и, возможно, отдельные арабские правительства, но общее мнение складывалось в пользу гуманитарного сотрудничества. Кроме того, Ирак рассчитывал на благодарность Запада, благодарность, которую впоследствии было бы нетрудно обратить в нечто более конкретное. Учитывая все обстоятельства, Багдад пришел к выводу, что игра стоит свеч. Тем более, что из-за действий Израиля путь назад уже был отрезан.

Увидев обозначавшие дорогу огни, капитан Ишмаэль Блох и лейтенант Эфраим Герцель, пилотировавшие первый «Си-130», сбавили газ и повернули влево. Три истребителя, обеспечивавшие безопасность посадки, пристроились рядом.

Грузовой самолет, как и предписывалось инструкцией, быстро снизился.

Сидевшие в салоне пятьдесят израильских коммандос подтянули ремни, готовясь к неизбежному в условиях экстренной посадки толчку. Кроме коммандос, в салоне находились два джипа, на одном из которых было установлено 106-миллиметровое безоткатное орудие, а на другом спаренный пулемет.

Врачи и медсестры еще раз проверили передвижную операционную установку.

Капитан Блох бросил взгляд на приборы. Потом повернулся к лейтенанту Герцелю:

– Когда мы бросали монетку, выбирая, где садиться, в поле или на дороге, и я выиграл, почему ты ничего не сказал?

Громадный грузовой самолет словно завис в нескольких метрах над полотном шоссе. Блох старался удержать машину над дорогой, между сигнальными огнями, но сильный боковой ветер сносил ее влево. Блох попытался сманеврировать, и самолет качнуло.

Герцель не сводил глаз с приборной доски:

– Я подумал, что ты выбрал дорогу, потому что предпочитаешь трудности.

Подумав, Блох решил немного приподняться, но в этот момент ветер внезапно стих, и капитан резко отжал штурвал.

Колеса ударились о щебеночно-асфальтовое покрытие, и машина задрожала. Ветер снова качнул «Си-130» влево, а когда Блох попытался выровнять самолет, транспортник понесло по дороге.

– Трудности – это моя жена. Трудности – это моя подружка. Зачем мне дополнительные?

Он включил реверсивную тягу и налег на тормоза. Рев двигателей и скрежет колес заставили сидевших в салоне заткнуть уши.

Герцель выглянул в боковой иллюминатор. Как раз в этот момент самолет делал поворот, и лейтенант увидел, что они сделали с шоссе.

– Иззи, поаккуратнее! – крикнул он. – Нам же еще взлетать.

– Какое, к черту, взлетать! – огрызнулся Блох. – Вот закончим здесь и покатим прямо в Багдад.

В свете посадочных огней мелькали стоявшие вдоль дороги с большими интервалами иракские грузовики. Некоторые из солдат махали руками, и летчики помахали им в ответ.

– Дружелюбные туземцы, да? – заметил Герцель.

– Очень дружелюбные. Они же знают, что у нас в кузове пятьдесят коммандос, – проворчал Блох.

«Си-130» остановился, совсем немного не дотянув до того места, где начал садиться «конкорд», и пилоты увидели, как сильно пострадало полотно. Транспортный самолет рассчитан на такой тип покрытия, а вот лайнеру требовалась более широкая полоса. Вдалеке уже вырисовывался силуэт холма, отчетливо проступавший на фоне посветлевшего неба.

– Вавилон.

– Вавилон… Вавилон… – повторил Герцель.

Рампа открылась еще до того, как самолет остановился, и коммандос начали выпрыгивать и выстраиваться по обе стороны дороги. За их действиями с любопытством наблюдала группа иракских военных и правительственных чиновников, сидевших в раскрашенных защитной краской автомобилях на невысоком холмике. Обе стороны потратили некоторое время на необходимые в таких случаях приветствия и дружеские жесты.

Два джипа скатились по рампе и проехали под громадными крыльями «Си-130», стараясь не съезжать с дороги. Отделение коммандос образовало вокруг самолета периметр безопасности, а оставшийся на борту медицинский персонал начал готовиться к приему раненых.

Три отделения, каждое под командованием лейтенанта, развернулись веером по обе стороны от дороги и побежали вслед за джипами, стараясь не отставать. Их первой целью были Ворота Иштар, гостиница и музей.

Капитан Блох наблюдал за ними из пилотской кабины.

– Быть пехотинцем – удовольствия мало.

Лейтенант Герцель, занятый послепосадочной проверкой систем, поднял голову и тоже посмотрел вниз:

– Ребята проспали всю дорогу сюда и проспят всю дорогу обратно. Хоть бы раз ты посочувствовал второму пилоту.

Блох перевел взгляд на Северную крепость, туда, где то и дело вспыхивали желтые, оранжевые, красные и белые цветы разрывов. Громовые раскаты сотрясали воздух.

– Кого мне жаль, так это тех бедолаг на холме. Знаешь, Эф, когда они вылетали в пятницу, я им даже позавидовал. Подумал, вот счастливчики, скатаются за государственный счет в Нью-Йорк, все оплачено и спешить не надо – только привези домой бумажку со словом «мир».

Герцель задумчиво посмотрел на окутанную облаком пыли и дыма возвышенность:

– Похоже, участвовать в мирной миссии – тоже удовольствие небольшое.

* * *

Капитан Барух Гейс и лейтенант Иосиф Штерн так и не смогли обнаружить иракские маяки на равнине. Не удалось это и трем приданным им истребителям. Поначалу Гейс решил было подождать, пока солнце выглянет из-за гор, но потом, слушая переговоры между Ласковым и Беккером и наблюдая впечатляющие последствия этих переговоров, пришел к выводу, что времени на ожидание не остается. Возможно, они и без того прибыли слишком поздно, но в любом случае Гейс знал, что обязан выполнить свою часть миссии.

План капитана Гейса заключался в том, чтобы подойти как можно ближе к району боя, избегая до поры прямого столкновения с противником. Отказавшись от дальнейшего поиска маяков, он выбрал место примерно в километре к югу от холма, обозначенное на карте как Умма. Странно, подумал Гейс, арабский так похож на иврит. Умма. Община. Он связался по радио с командиром воздушного звена:

– Я хочу сесть так, чтобы остановиться возле местечка, обозначенного как Умма. Вы можете мне посветить?

– Понял, – ответил лейтенант Герман Шафран. – Посвечу. Конец связи.

Зайдя по оси запад – восток, «Ф-14» выбросил осветительную ракету. Парашют раскрылся, и в тот же миг земля и небо чудесным образом преобразились в ярком призрачном сиянии.

Гейс развернул самолет против ветра и начал убавлять тягу. Впереди, прямо по курсу, показались очертания Уммы. Капитан повернул машины чуть в сторону от поселка и выпустил закрылки. Шержи подхватил транспорт, и самолет словно воспарил над равниной.

Лейтенант Штерн, повернувшись вполоборота, выглянул в боковой иллюминатор. В домах Уммы развели огонь. Наверное, люди готовят завтрак. Ветер уносил осветительную ракету к западу, и она раскачивалась наподобие маятника под куполом парашюта, отбрасывая на землю прыгающие, искаженные тени. В какой-то момент ракета проплыла прямо перед ними, и оба пилота невольно отвернулись. Кабину залило ослепительно ярким светом. «Ф-14» выпустил еще одну ракету, и она неторопливо поплыла над рекой, сносимая к западному берегу.

Сидевшие в салоне пятьдесят коммандос прислушивались к завываниям ветра и натужному реву моторов. Вместо джипов сюда загрузили дюжину снабженных двигателями резиновых плотов. Все чувствовали, как самолет то проваливается вниз, то зависает в воздухе, подхваченный порывом ветра, и почти не продвигается вперед. Все испытывали напряжение, и когда за иллюминаторами вспыхивал свет, на лицах людей можно было увидеть капли пота.

Врачи и медсестры шепотом переговаривались между собой. Каждый «Си-130» мог принять двадцать пять раненых. Но если их окажется больше только среди членов делегации? А ведь наверняка будут раненые и среди коммандос. И что делать с ранеными пленными?

Капитану Гейсу удалось наконец опустить машину на землю и даже удержать ее на ней. Тысячи кубометров грязи облепили фюзеляж самолета за то время, пока он катился по трясине в направлении поселка. Осветительная ракета начала меркнуть, и равнину снова окутала тьма.