Рокбах был совершенно другим человеком, он видел и предательство, и смерть незнакомых и близких людей, но как ни странно, этот человек понимал её, верил. Почему? Многие дадут много ответов, другие — ни одного. И все будут правы. Подсознанием Рокбах видел то, что говорила она словами. Что-то далёкое, давно забытое, неуловимое читалось в них. Он знал, что может обрести покой только там, в странном и непонятном, но близком, ему мире под названием Земля.
— На что она похожа, ваша Земля?
Кейт мечтательно улыбнулась и произнесла только два слова:
— Она прекрасна.
И Рокбах многое понял по её глазам.
— Расскажи о ей ещё.
Кейт рассказала ему о зелени лета, белизне зимы, о бьющей ключом тропической жизни. О птицах… Тут Рокбах её остановил. Он не понял, о чём идёт речь.
— Птицы?
— Да, летающие животные.
— Этого не может быть. Я никогда не видел, чтобы животные умели летать. С трудом верится… ты, наверное, шутишь.
Кейт поймала себя на мысли, что ни разу здесь не видела птиц. Их не было. Почему?
— Вы многое потеряли. Я тебе нарисую. Есть что-нибудь, чем можно рисовать?
— Нет.
— Жаль.
Дальше речь зашла о городах. Рокбах искренне удивился, что здания могут быть выше облаков. Кэтрин даже разок улыбнулась, заметив его искренне изумление.
Они говорили долго. Казалось, ушли воспоминания о странном «визитёре», возникающим во сне, но на самом деле всё осталось по-прежнему: боль и волнение ушли немного в сторону, прикрыли за собой дверь, прислушивались, но оставались рядом. Теперь они стали неотъемлемыми спутниками её жизни.
— Зачем же ты прибыла к нам, если там, где ты жила, так хорошо? Всё, что ты описала, похоже на рай.
— Это слишком сложно. И в этом нет моей вины. Стечение обстоятельств. Можно даже сказать, случайность.
— Раньше ты говорила, что я не пойму, но ведь я выслушал тебя, — он даже улыбнулся.
— Да, ты оказался прав, — согласилась девушка. — Рокбах, что это за здание?
— Стадион.
Кейт искренне удивилась: зачем привозить её нас стадион? Но сразу же ужаснулась. Родилась мысль о цели всего путешествия. Теперь-то она знала свою судьбу, но не принимала её. До какой низости опускаются люди: смех на костях. Разве такое возможно? Нет, нет, и ещё раз нет. Кейт, с её воспитанием и гуманностью, не могла принять такую жестокость. Но если все догадки верны, то это конец всего пути. Конец пути…
* * * День двадцать восьмой. Резиденция Императора, г. Эрения, Хевимская Империя
Император Мариус, повелитель половины мира, восседал на троне, обтянутым красным бархатом. Его величественная осанка говорила о той большой власти, которую он имел. Взгляд глубокий и оценивающий скользил по гостям, его верным слугам: по Проконсулу Эртикновской Земли, Вэкки и Префекту Сорок Восьмого Легиона, Лори. Если первый имел пышные формы, то второй, как антипод, сохранил солдатскую выправку. Оба преклонили колени.
— Встаньте, — прозвучал повелительный голос. Они подчинились.
— Мы рады видеть вас в добром здравии, Мой Повелитель, — проговорил Вэкки, с трудом поднимаясь.
— Моё здравие зависит от ваших успехов, — произнёс Император. — Как идут дела во вверенных вам землях?
— Император, всё идёт по плану. Урожай винограда собран. Мы планируем поставлять вино на континент. Я думаю, у нас есть все возможности для этого. Мешают лишь большие налоги.
— Большие налоги? Десять процентов, как льготы, вас не устраивают?
— Мы подсчитали, что наш регион подходит для выращивания винограда. Возможно, было бы разумным временно снизить налоги, тогда это дало бы большой скачок развитию экономики, что привело бы к большему пополнению казны в будущем. У меня имеются математические выкладки. Если угодно Его Величеству, я могу предложить вам посмотреть их.
Император задумался. Казна действительно нуждалась в пополнении, но не в абстрактном будущем, а сейчас. Тем более что существует реальная угроза войны, и нужна армия, деньги, чтобы её нанять и платить за продовольствие.
— Вы слышали об угрозе Симирии и Долераса?
— Да, Мой Повелитель.
— Тогда вы должны понимать, что деньги мне нужны именно сейчас. Назревает война.
— Никто не способен тягаться с мощью имперского оружия, — провозгласил Префект.
— Я рад, мой Вэкки, что вы патриотично настроены, но многие из моих генералов утверждают, что мы можем проиграть войну.
— Они не генералы, если не могут защитить Империю и Императора. Они изменники и агенты врагов! — произнёс Лори.
Император внимательно посмотрел на него, пронизывая его изучающим взглядом:
— В каком состоянии ваш легион, Префект?
— Легион готов идти в бой хоть сейчас, Мой Император.
— В таком случае, я могу на него посмотреть сейчас.
Лори выдал своё замешательство, ведь 48 легион дислоцируется на острове Эртикноу.
— Но Император. Мой легион охраняет остров. Я не могу снять его.
— Понимаю.
Император встал и направился к карте. Лори и Вэкки, почуяв неладное, переглянулись. Что-то скрывалось за поведением Повелителя.
Император встал у карты и указал на Эрению.
— Сегодня, сюда прибывают все Проконсулы Юга, — он обвёл пальцем зону, откуда съезжаются высокие люди, — а также Префекты большинства легионов. Разумеется, все они оставили заместителей.
Он замолчал, давая понять, что ждёт ответа. Император не двусмысленно намекнул, что будет, если враг ударит по Эрении или же высадится и начнёт интервенцию с Юга, где территории остались без прямых руководителей. На заместителей надежды всегда меньше, чем на руководителей.
— Я понимаю вашу озабоченность, но, по-моему, глупо объявлять войну без особых причин на это. Симирия не будет атаковать.
— Напрасно вы так думаете, но если вы меня убедите в этом, я пожалую генеральский чин, — Император направился к трону. Сев, он продолжил. — Мне нравится ваша вера в Империю, Префект, но нельзя, чтобы она закрывала вам глаза.
— Да, мой Повелитель, — Лори поклонился.
— Я надёюсь, вы будете присутствовать на Военном Совете? — Император произнёс это скорее утвердительно, чем вопросительно.
— Да, мой Повелитель, — он снова поклонился.
— Отлично, завтра я буду присутствовать при Играх. Хотелось бы видеть и вас вместе с остальными.
Вэкки поклонился.
— Мой повелитель, я хотел сделать вам подарок, показать бой. Всё это пройдёт в качестве перерыва в Играх.
— Приму ваш подарок с удовольствием.
Гости поклонились и направились к выходу по шикарному красному ковру, чувствуя на себе тяжёлый, как металл, взгляд Императора.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});