В кают-компании воцарилось молчание. Каждый по-своему представлял себе образ основоположника христианства. Все думали только об этом, но не Дирк. Он продолжал глядеть на нижнюю часть документа.
— Кесария, — проговорил он. — Груз был отправлен из Кесарии под охраной римских легионеров.
— Ведь ты именно там работал, да? — спросил его отец.
Дирк кивнул.
— Они там, случайно, не оставили свой путевой лист где-нибудь под камешком? — спросил Джордино.
— Нет, но нам все равно повезло. Мы нашли множество папирусов той эпохи. В самом интересном из них говорилось о захвате корабля кипрских пиратов и их казни. Что еще удивительнее, описывалось, что пираты, по всей видимости, недавно напали на судно, которое охраняли легионеры. Профессор Хаазис, с которым я работал в Кесарии, сказал, что эти легионеры принадлежали к «Схола Палатина», элитному подразделению, а возглавлял их центурион, кажется, некий Плат.
Гунн чуть не упал со стула.
— Как ты сказал, его звали?.. — выпалил он.
— То ли Плат, то ли Платий.
— Может, Плавтий? — спросил Гунн.
— Да, точно. А вы откуда знаете?
— Это имя было на обелиске, найденном мною у затонувшего корабля. Памятник Плавтию, который, судя по всему, погиб именно в морском бою.
— Но вы ведь не знаете, откуда взялся этот обелиск, так? — сказал Дирк.
Гунн покачал головой, но Зайбиг внезапно просиял.
— Дирк, ты сказал, эти пираты были с Кипра? — спросил он.
— Ну, так было написано в том папирусе.
Зайбиг порылся в бумагах и вытащил один из листов.
— Римский сенатор Артрий, чье имя написано на золотой короне. Профессор Руппе провел исследование и выяснил, что в то время сенатор Артрий был губернатором Кипра.
Питт улыбнулся.
— Кипр, вот что мы упустили. Если сохранились документы относительно Кипра, бьюсь о заклад, выяснится, что там мы найдем и Траяна, имя которого есть на обелиске. Возможно, он — подчиненный Артрия.
— Наверняка, — согласился Джордино. — Губернатор поручил Траяну воздвигнуть памятник в честь центуриона после того, как его наградили золотой короной.
— Но как римский обелиск и золотая корона оказались на затонувшем корабле Османской империи? — спросил Дирк.
— Кажется, у меня вырисовывается теория, — ответил Зайбиг. — Насколько я помню, Кипр долгое время находился под управлением Венеции, многие столетия после падения Римской империи. Но как раз в конце шестнадцатого века Османская империя набрала силу и захватила Кипр. Именно тогда, когда затонул этот корабль. Могу лишь предположить, что золотая корона и обелиск стали военной добычей, которую и отправили в Константинополь султану.
— Исходя из текста Манифеста, мы можем предположить, что Плавтий должен был охранять святыни по личному приказу Елены, — сказал Гунн. — Обелиск вкупе с папирусом, который видел Дирк, подтверждает, что он погиб неподалеку от Кипра, защищая судно от пиратов. Могло ли случиться так, что это было одно и то же путешествие?
— Я бы сказал, что такие солдаты, как выпускники «Схола Палатина» или преторианская гвардия, должны всегда быть при императоре, кроме исключительных случаев, — заметил Питт.
— Таких, например, как охрана его матери, отправляющейся в паломничество в Иерусалим, — сказала Саммер.
— Вот и объяснение для этой золотой короны, — сказал Джордино. — Ею наградили Артрия, в бытность его губернатором Кипра, за поимку пиратов, убивших Плавтия.
— Тех самых пиратов, которые украли реликвии? — спросил Гунн. — Вот ведь главный вопрос. У кого они оказались в конечном счете?
— Я провела краткий поиск по поводу предметов, упомянутых в Манифесте, — сказала Саммер. — В церквях по всей Европе хранятся десятки фрагментов, про которые говорят, что это — частицы Истинного Креста, но нет никаких упоминаний о других предметах, указанных в нем, — ни сейчас, ни в прошлом.
— Следовательно, они исчезли вместе с Плавтием, — сказал Гунн.
— Документ из Кесарии говорит, что пираты были доставлены туда на их собственном корабле, — заявил Дирк. — Палуба корабля была залита кровью, были найдены римское оружие и доспехи. Совершенно ясно, что они вели бой с Плавтием, но непонятно, что стало с кораблем и его реликвиями.
— Вероятно, это означает, что римская галера затонула, — сказал Питт.
Все воспряли духом, прекрасно понимая, что если кто и может найти столь важный затонувший корабль, так это худощавый мужчина с зелеными глазами, сидящий среди них.
— Папа, мы сможем заняться его поисками по завершении нынешней экспедиции? — спросила Саммер.
— Это может случиться куда скорее, чем ты думаешь, — ответил за Питта Гунн.
Саммер удивленно посмотрела на него.
— Министерство по охране окружающей среды Турции сообщило нам, что они обнаружили крупные сбросы токсичных отходов с химического завода в Чифтлике, неподалеку от Хиоса, — объяснил Питт. — Руди проверил карту течений, и выяснилось, что существует четкая связь между этими сбросами и мертвой зоной неподалеку от найденного нами затонувшего корабля.
— С вероятностью более девяноста пяти процентов, — подтвердил Гунн. — Турки попросили нас вернуться через год и снова сделать пробы, но суть в том, что в данный момент нужды в нас нет.
— Значит ли это, что мы займемся тем турецким затонувшим кораблем? — спросила Саммер.
— Профессор Руппе организовывает официальную экспедицию к нему под эгидой Стамбульского археологического музея, — ответил Питт. — Пока он не получил соответствующего разрешения от Министерства культуры, он порекомендовал нам больше там не работать.
— Значит, мы можем отправиться на поиски римской галеры? — радостно спросила Саммер.
— Да, нас как раз хотели привлечь для исследования моря в том районе, немного южнее, — сказал Питт. — Работу мы сделаем за два-три дня, если, конечно, наш автономный аппарат будет нормально функционировать, — добавил он, бросив взгляд на Гунна.
— Кстати, я привезла вам запчасти, — сказала Саммер.
Она отдала Гунну два чемоданчика, привезенные из аэропорта. Тот поспешно сорвал пломбу и открыл первый.
— О, запасной электронный блок, — обрадовался он. — Мы быстро наладим аппарат.
Открыв другой чемоданчик, он повернулся к Питту.
— А это тебе, босс.
Питт кивнул и оглядел собравшихся.
— Если у нас будет работоспособный подводный аппарат, то работа в Турции закончена, — криво улыбнувшись, сказал он. — До Кипра путь неблизкий.
Спустя час «Эгейан Эксплорер» неторопливо вышел из порта Чанаккале. Стоя на мостике, Питт и Джордино глядели на стоящего у штурвала Кенфилда, который повел судно к выходу из Дарданелл и вдоль южного побережья Турции. Когда «Эксплорер» вышел из пролива, забитого кораблями, Питт сел и открыл чемоданчик.