Всем абонентам от имени штаба обороны было приказано держать связь с Арсеналом, постоянно сообщая обстановку.
Штаба нет, а приказы от него уже идут. Будем надеяться, что скоро все изменится и штаб реально возникнет, и будут функционировать. Со старшим смены связистов договорились, что он пришлет нескольких радистов и телефонистов для организации связи с церковью, Тереспольской башней, столовыми инженерного полка и командного состава, артиллеристами.
Вызвав бойцов, поставил им задачу привести в порядок комнату в полковой школе. Перенести туда макет крепости. Один из бойцов был направлен проверить склад в Круглом туалете у Бригитского проезда, другой в склад НЗ, третий на продовольственно-фуражные склады. Еще несколько отправил по соседним казармам разведать, что там творится и поглядеть, чем можно разжиться. Отдельно боец побежал в конюшни проверить работает ли пожарный насос, а то без воды совсем плохо будет.
Следом за моими бойцами решать проблемы связи отправились и связисты полка, а двое их радистов стали колдовать с найденными рациями. Посыльные это прекрасно, но радио или проводная связь лучше. Реагировать на изменяющуюся обстановку можно куда проще и быстрее. Кому как, а мне, выросшему в условиях Советской армии конца ХХ века, связь между частями гарнизона нужна как воздух. Просто не могу иначе. Как управлять войсками, если ее нет? У нас это забито на уровне мозжечка. Так что пусть ребята постараются для дела.
Здесь мне пока делать нечего — сейчас все решается у Трехарочных, а принять доклады от посыльных вполне смогут и сержанты. Тащить с собой весь отряд в церковь-клуб не имеет смысла. После начала исхода надо будет идти на помощь конвойникам, а преодолевать очередные 500 метров под артогнем и терять людей не хочется. Лучше пусть побудут здесь, отдышатся и в себя придут, а я налегке пробегусь туда и обратно. Посмотрю, как там идет подготовка, и заодно связь проверю.
За себя в Арсенале оставил Одинцова. Сам рванул к столовой и казематам 455-го полка. Там подготовка шла своим ходом. В казематах у Трехарочных ворот скопилось огромное количество людей, готовых к рывку из цитадели. Каждый каземат был забит людьми до отказа. У входов в томительном ожидании команды на выход стояли вооруженные автоматическим оружием младшие командиры. У столовой инженеров собиралась бронетехника. Около нее копошились танкисты и несколько командиров. Среди них был и Горячих. Трупов немцев, как и оружия, вокруг Трехарочных ворот практически не было — успели убрать.
Капитан из 455-го полка сообщил, что основные силы собраны. Ударный отряд сформирован. Бойцы разных подразделений и частей перемешались между собой. Из них сформированы сводные взвода и роты. Плохо, что мало командного состава. Сводными ротами командуют младшие командиры. Раненых бойцы понесут на себе. Постараются забрать всех. Вся задержка только из-за танкистов, к которым только что подошло еще несколько машин. 333-й полк до сих пор так и не прибыл. Знаменные взвода собраны в казармах инженеров. Мы договорились о сигналах, которые будут посылаться нам. Несмотря на наличие нескольких переносных раций, связаться со штабами дивизий и корпуса не удалось. Так что вопросы места куда выводить, организации встречного прикрытия и точки встречи оставались открытыми. Достав свою карту, снова рекомендовал те маршруты, что указывал в своих записках. Предусмотренные маршруты мирного времени утратили свою силу. Враг уже находился на нашей территории и активно продвигался вперед. И у него была поддержка в виде артиллерии, которая напрочь отсутствовала у нас. Так что требовалось вывести войска как можно быстрее и безопаснее.
Кстати, артиллеристов мне уже отправили. Набрали из числа добровольцев целый взвод. Капитан очень сожалел по поводу оставления в крепости своих орудий, но вывезти их было не на чем. Порекомендовал подобрать орудия из тех, что стояли в парке 44-го полка у Северных ворот. Они вполне могли уцелеть, там же можно было разжиться лошадьми. Переговорили мы и о выводе людей из Западного редюита и членов семей из Домов начсостава. Капитан пообещал отправить туда специальные команды во главе с несколькими командирами. На этом мы расстались.
Перебежав арку ворот, остановился у ближайшего БА. Сюда же подошли Горячих и Долженко.
— Все бегаешь? — спросил особист.
— А что прикажете делать? Надо. Вы тут как, готовы?
— Готовы, — почти в один голос ответили старшие лейтенанты. Долженко продолжил, — Сейчас еще две машины должны подойти и начнем.
— Бог вам, как говорится, в помощь. Главное поаккуратнее там. Не горячитесь и не спешите. Главное не зарывайтесь. Берегите себя, не учения все же. С пехотой все согласовали? Связь работает?
— Все нормально. У всех рации работают. Пехота прикроет и своя, и от инженеров ребята помогут.
— Мы вам подсказывать будем. Петр Федорович, ты своим скажи, кто не успеет уйти, пусть сюда отходит. Прикроем.
— Договорились, — ответил Петр. В это время его позвали к одной из машин.
— Хороший парень. Жаль если погибнет.
— Жаль, но война…
— Я порой удивляюсь. Хотя за то время, что с тобой общаюсь, вроде бы и привык. Ты так говоришь, словно тебе это не впервой.
— Да, есть такое дело. За неделю в скольких переделках был! Да и за сегодня только в трех боях пришлось побывать. И главное выжить.
— Вот я и говорю везучий.
— Дмитрий Ильич, а что там со знаменами, все собрали?
— Да. Те, что смогли спасти здесь. Всего шесть знамен. Два наших — полка и дивизии, два 84-го полка — Боевое и Шефское. И по одному от 44-го и 455-го полков. Боевое знамя 75-го разведбата погибло вместе с охранявшими его красноармейцами. Нет знамен автобата, батальона связи, батальона НКВД. Остальные здесь. Все части выделили по взводу в охрану. В общей сложности получилась сводная рота. Для прорыва должно хватить. Сейчас они в казарме инженеров притираются друг с другом. Конвойников еще подождем и пойдем. Может, с нами пойдешь?
— Нет. Не могу. Конвойников не ждите. Они пока сейчас c нами соединиться не могут — ведут бой с немцами. Те к ним в казарму прорвались. Если получится, они вас позже догонят. Как только бронегруппа прорвется на Северный остров, тоже выдвигайтесь. Больше шансов прорваться будет. И главное, сразу под артобстрел не попадете.
— Так и думали.
— Дмитрий Ильич, я вот тут донесение о наших действиях составил, с собой заберете?
— Конечно, — беря у меня донесение, составленное в Арсенале, сказал Горячих. Вместе с донесением я предал и планшетку с документами и жетонами немцев. В это время к нам подбежал Малышев, передавший мне еще одну планшетку с документами немцев, собранными в районе Трехарочных ворот.
— Витя, сколько здесь?
— Семьдесят пять солдатских книжек и жетонов. В том числе три офицерских.
— Молодец. Немцы не мешали?
— Нет. Как увидели, что мы трупы убираем, так даже и не стреляли. На валах там народу немного. Наблюдатели насчитали всего человек двенадцать, но при трех пулеметах. Трофейное оружие мы инженерам отдали, а то у них с оружием плохо. Себе только пулеметы и гранаты оставили.
— А как узнали, что документы офицерские? — спросил особист.
— У них погоны другие, а кроме того у нас тут парень из инженеров со знанием немецкого языка. Вот он и переводил.
— Ясно. Молодцы. Володя, ты в донесение внеси изменение, — возвращая мне бумаги, сказал Горячих. Тут же на броневике я внес изменения и отдал все Дмитрию Ильичу.
— Дмитрий Ильич, Вы у нас в журнале распишитесь?
— А что он у тебя заполнен???
— Вот только сейчас дополнения внесу, — достав из планшетки журнал сделал в нем несколько записей и передал его Горячих. Тот, прочитав все написанное, оставил свой автограф.
— И когда только успел?
— Накидал, пока в казарме был. Виктор, там связисты к вам должны линию кинуть.
— А у нас связь есть. Через штаб инженерного полка. Там телефон только разбит был.
— Вот и хорошо, звони каждый час.
— Есть. Разрешите идти? — спросил у нас Малышев.
— Давай, — разрешили мы. И Малышев убежал к себе.
— Ну, и я пойду. Как прорветесь, не забудьте сигнал дать, чтобы мы знали.
— Не беспокойся. Сделаем.
Пожав друг другу руки, мы простились. В клубе все шло своим чередом. Посреди помещения на расчищенной площадке высились штабели с боеприпасами, часть окон была укреплена мешками с песком. Трупы немцев были вынесены и сложены в большую воронку. Наших тоже похоронили.
Ерофеев доложил, что к отряду присоединились еще 30 человек из различных подразделений. И это не считая артиллеристов. Старшим у артиллеристов был пожилой сержант-сверхсрочник Григорий Николаевич Макеев. Мы с ним познакомились и переговорили. Я объяснил задачу и показал на карте, где планирую использовать их. Подчинив ему всех присутствующих в клубе артиллеристов, направил искать исправные орудия и снаряды.