Читать интересную книгу Молдавский старец Паисий Величковский. Его жизнь, учение и влияние на православное монашество - Сергий Иванович Четвериков

Киев с его древнейшим училищем Академией. 2 т.

16. Д. Вишневский. Киевская Академия в 1-ой половине 18 в. Киев 1903.

17. Антонович. Исследование о Гайдамачестве по актам 1700–1768. Киев 1876.

18. Архиепископ Филарет. История русской Церкви. Период 5.

19. Профессор Голубинский. Краткий очерк истории православных Церквей: болгарской, сербской и румынской.

20. Арсений, епископ Псковский. Исследования и монографии по истории молдавской Церкви. СПБ. 1904.

21. Письма святогорца о Святой горе Афонской. Издание 8. Москва 1895.

22. Русский общежительный скит Св. Пророка Илии на Афоне. Издание 4. Одесса 1913.

23. Князь А. Дабижа. Малороссийская обитель на Афоне. Киевская Старина, 1893, январь.

24. Ново-Нямецкий монастырь. Кишинев 1881.

25. Соловецкий патерик. Москва. 1895. В этой книге имеется рассказ старца иеросхимонаха Феофана о его пребывании у старца Паисия в Нямце.

26. К. Н. Леонтьев. О старчестве. Русское Обозрение 1894. Оптинский старец Амвросий. Гражданин. 1891. Воспоминания об архимандрите Макарии (Афонском). Гражданин, 1889.

В 1938 г. в Эстонии была напечатана в двух выпусках книга прот. Сергия Четверикова «Молдавский старец схиархимандрит Паисий Величковский». По сравнению с рукописью о. Сергия в этом издании были сделаны значительные сокращения. Наше издание труда прот. С. Четверикова сделано по его рукописи. «Схема роста православного старчества в 18-м и 19-м в.», составленная под руководством прот. С. Четверикова, по техническим причинам не могла быть воспроизведена нами. Но на ее основании были составлены таблицы, помещенные в Приложении 4-ом. [11]

Приложение 1-е. Инструкция Киевского архиепископа Рафаила Заборовского профессорам и студентам Киевской академии

1. Сообразно монаршему повелению в Академию для приобретения познаний принимается каждый, откуда бы кто ни прибыл, свободный человек всякого состояния и звания, только бы исповедовал восточную христианскую веру и был способен к учению.

2. Делатели наук всегда должны служить для учащихся высокими образцами веры в Бога и любви особенно; кроме того скромности, вежливости, доброго воспитания и образованности, а также должны представлять собою пример не только внутренней чистоты души, но и внешней опрятности тела и одежды.

3. В праздничные дни, а также и такие, в которые не бывает учения в школах, как наставники так и ученики и особенно проживающие в бурсе, всегда и непременно, за исключением законной причины, обязываются посещать в сопровождении надзирателя все церковные молитвословия и службы и особенно святейшую литургию.

4. Все студенты нашей Академии, как находящиеся в бурсе, так и проживающие вне ее, должны всякий пост однажды, а в четыредесятницу дважды, по древнему обычаю с должным приготовлением и покаянием исповедоваться и приступать к таинственной вечери Господа и Спаса нашего.

5. Все студенты непременно должны поспевать в Академию к самому началу учения в первых числах сентября, и ожидать окончательного роспуска школ в средних числах июля. Если же какой студент преждевременно до каникул, а наипаче без ведома и благословения префекта и профессора, уйдет из Академии, такового, хотя бы он и возвратился в школу, наказать непременно; также без свидетельства академического никто из студентов не должен шататься по городу для испрошения подаяний. При сем и то надо наблюдать, чтобы недостойные не были допускаемы к высшим степеням академического учения, равно чтобы и ученики, без своих собственных заслуг по одному потворству и лицеприятию учителей, не занимали мест достойнейших, иначе недостойные сравняются с достойными и нерадивейшие с примерными, отчего одни потеряют охоту учиться, а другие будут более и более погрязать в лености.

6. Студенты при первом звоне академического колокольчика тотчас должны своевременно являться в свой класс; при втором же меньшем аналогисты, инфимисты, грамматисты и синтактики должны садиться на свои скамейки. Учители же входят следующим порядком: первых двух школ до 3-го звонка, учители грамматики и синтаксимы непосредственно после 3-го, поэзии и риторики после 4-го, не взирая ни на какие частные свои нужды. Прямые же обязанности по своим классам они должны исполнять верно с пламенным усердием и легчайшим, сколько возможно, способом, более имея в виду пользу своих учеников, чем тщеславясь своим умом, и оставаться на уроках до конца, прежде которого никто ни из учителей, ни из учеников выйти из своей школы не может, разве уже по крайней надобности. По окончании уроков не должны медлить в классах, но за окончательным сигналом все школы в предшествии своих наставников чинно входят в церковь для того, чтобы вознести к Богу хотя коротенькие молитвы и воздать Ему благодарение.

7. Все академисты под строгой ответственностью и особенно учители и наставники должны поставить себе законом, чтобы как в коллегиальных школах, так и в бурсах, а равно между собою и с учениками, всегда разговаривать по латыни, а ученики для ежедневного употребления должны иметь при себе calculum. Кроме того, в меньших школах от аналогии до философии должны излагать и представлять упражнения на трех языках попеременно – славянском, польском и латинском. В философии и богословии постоянные собеседования (без чего нельзя в совершенстве усвоить себе познаний) и частые диспутации самим делом должны быть исполняемы. А говорить по латыни всегда и везде непременно обязаны всех школ авдиторы и особенно наставники, кроме аналогистов и инфимистов, которые преимущественно учатся на языке польском и говорят им.

8. Каждая низшая школа везде должна уступать место высшей и оказывать ей почтение даже внешними знаками уважения. В случае какой-либо обиды от студента, а в особенности не от академиста никто не должен считать себя в праве сам собою отомщать за обиду, но ожидать удовлетворения от высшей власти.

9. Все академисты обязаны непременно присутствовать при всех академических церемониях в какой бы день ни случилось, а также и в дни воскресные, при великой инструкции все члены старшего братства, а при малой – не принадлежащее к оному.

10. Студенты успешнейшие в науках и известные своим благонравием должны быть предпочитаемы прочим, а более заслуженные должны быть отличаемы вниманием Академии от незаслуживающих того. Студенты же мало подающие надежду, ленивые и непокорные, должны быть чаще увещеваемы, а вовсе не подающие никакой доброй надежды, каковы: пьяницы, буяны, возмутители, ябедники и плуты, как неспособные к исправлению, должны быть изгоняемы из Академии, дабы в сообществе дурных не портились добрые. Впрочем, если бы некоторые и отличались прекрасною нравственностью, но оказались бы до того тупоумными, что от них никакой пользы не может ожидать ни Церковь, ни отечество, то таковых, чтобы напрасно не убивали своего времени, должно увольнять из Академии для избрания себе того рода жизни, в котором могли и себе и другим быть более полезными, дабы таким образом Академия славилась не столько количеством, сколько качеством студентов. Особенно ставится это на вид наставникам.

11. Студенты всякой школы ни в каком случае не должны