— Ну, Защитник, тебе понравилось, как я играю? — спросил он, расплывшись в широкой белозубой улыбке.
Юноша застыл, недоуменно глядя на него. Откуда ему известно, кто такой Элбрайн?
— Долгонько же ты искал меня, — продолжал незнакомец.
— Кто ты такой? — спросил юноша.
— Волынщик. Смотритель, — не без гордости ответил человек. — Присматриваю за охотниками. Присматриваю за соснами. Присматриваю за лошадьми. Присматриваю за…
Он замолчал, когда Элбрайн вышел из-за дерева.
— А меня зовут Полуночник, — сказал он, хотя не вызывало сомнений, что этому человеку уже известно, кто он такой.
Тот улыбнулся и снова расплылся в улыбке.
— Элбрайн Виндон.
Юношу охватила оторопь. Еще бы! За столько лет он едва ли не впервые услышал это свое почти забытое имя. Всем в Дундалисе, за исключением Белстера О’Комели, было известно лишь то имя, которое ему дали эльфы.
— Может, это звери рассказали мне, — продолжал Смотритель. — Я шустрее, чем кажусь, не сомневайся, и уж точно старше, чем ты думаешь. Может, звери, а может, растения, — он подмигнул Элбрайну. — Или, может, твой дядя.
Юноша, который уже начал взбираться вверх по холму, едва не оступился при этих словах.
— Тебе следовало убить тех троих, — продолжал Волынщик. Элбрайн вскинул на него непонимающий взгляд. — Паулсона и его дружков. От них одни неприятности. Я хотел сам прикончить поганцев, когда увидел, что один из их проклятых капканов раздробил животному ногу.
Элбрайн остановился, собираясь ответить, что отобрал у них все капканы такого рода, но слова застряли у него в горле. Огибая кусты, он сквозь ветки увидел конский круп и подумал, что это тот самый конь, на котором сидит Смотритель. Однако, сделав еще несколько шагов, юноша понял, что дело обстоит совсем иначе. Не человек сидел на коне, а… сам человек и был конем. Отчасти по крайней мере.
Элбрайну пришлось сражаться с гоблинами и великанами, он долго жил среди эльфов, поэтому зрелище кентавра не стало для него полной неожиданностью. Зато оно породило множество вопросов. И еще… Он внезапно вспомнил, как они с Пони сидели на гребне холма и слышали этот самый напев; вспомнил все истории, которые рассказывали о Лесном Духе, наполовину человеке, наполовину коне. Истории, которые очень любили слушать дети.
— От них одни неприятности, — повторил Смотритель с отвращением. — Так и знай, я убью эту троицу, если еще хоть одно животное из-за них пострадает!
Элбрайн ни на мгновенье не усомнился в его словах. Кентавр говорил об этом так прозаически, так хладнокровно, так… не по-человечески. Дрожь пробежала по спине юноши, когда он представил себе, что этот полузверь, могучий и достаточно хитрый, чтобы на протяжении долгих недель ни разу не попасться ему на глаза, способен сотворить с Паулсоном, Крисом и Бурундуком.
— Ну, Элбрайн-Полуночник, у тебя есть на чем подыграть моей волынке?
— Откуда ты узнал обо мне? — в свою очередь спросил юноша.
— Если мы будем друг другу только вопросы задавать, то ответов так и не услышим, — проворчал Смотритель.
— Тогда ответь мне.
— А разве я не ответил? Может, от…
— Может, ты просто не хочешь отвечать, — перебил его Элбрайн.
— Ах, мой маленький дружок, — Смотритель улыбнулся обезоруживающе и немного снисходительно, — ты ведь не хочешь, чтобы я сразу же раскрыл тебе все свои секреты, верно? Это будет… неинтересно.
Элбрайн расслабился. Подумаешь, секрет! Кто-то из эльфов рассказал о нем Смотрителю; скорее всего, Джуравиль. Или кентавр подслушал, как Элбрайн разговаривал с Оракулом — недаром ведь он упоминал дядю Мазера. В любом случае, и юноша это отчетливо чувствовал, перед ним не враг. И вряд ли это простое совпадение, что он встретился с кентавром именно сегодня, когда в разговоре с Оракулом впервые за все время намекнул на свое одиночество.
— Я убил оленя нынче утром, — внезапно сказал кентавр. — Пойдем перекусим. Ты даже сможешь зажарить свою часть.
Он поднял волынку и, наигрывая военный марш, поскакал прочь. Элбрайн побежал следом, срезая углы и продираясь сквозь густой кустарник, чтобы не отстать.
Конечно, во многом они были очень разные. Смотритель и вправду позволил Элбрайну разжечь костер и зажарить кусок оленины, а свою долю — почти четверть туши! — съел сырой.
— Терпеть не могу убивать этих животных, — заявил кентавр и звучно рыгнул. — Они такие умные, такие… В общем, мы с ними похожи. Но что для меня фрукты и ягоды? Мне нужно как следует живот набить, — он похлопал по той части своего человеческого торса, которая переходила в нижнюю, лошадиную, — а живот у меня, сам видишь, не маленький!
Элбрайн покачал головой и улыбнулся, когда Смотритель снова со смаком рыгнул.
— Ты все время бродишь здесь, в этой местности? — спросил он. — Как же так? Я не заметил никаких следов.
— Я жил в этой местности еще во времена твоего деда. И что ты мог заметить? Отпечатки копыт и навоз? Ты бы решил, что это оставили лошади. Хотя, приглядись ты к навозу повнимательней — и понял бы, что диета у меня немного… ха!.. другая, чем у лошадей.
— С какой стати я стал бы к нему приглядываться? — с кислой миной спросил Элбрайн.
— Да уж… Кроме того, я знал, что ты должен появиться, а ты обо мне ничего не знал. Немного нечестно, правда? Так что не кори себя.
— Откуда ты… узнал?
— Маленькая птичка напела мне, — ответил кентавр. — Милая такая, маленькая птичка, у которой имя состоит из двух одинаковых слогов.
Элбрайн наморщил лоб, пытаясь разгадать эту загадку, и вдруг его осенило.
— Тантан!
— Угадал, — засмеялся Смотритель. — Она посоветовала мне за тобой присматривать.
— Как же без этого, — сухо заметил юноша.
— Я сказал, что, ладно, присмотрю за тобой, — продолжал кентавр. — Хотя, по правде говоря, быстро понял, что в этом нет особой нужды.
— Значит, ты друг эльфов, — сказал Элбрайн.
— Скорее, знакомый, так бы я это назвал, — ответил кентавр. — Они делают славное вино, уважают животных и деревья, но уж слишком любят насмешничать. И такие манерные! — Как бы в подтверждение своих слов, он снова громко рыгнул. — Никогда не слышал, чтобы эльф рыгал!
Смотритель зычно расхохотался, поднял большой мех и влил в себя изрядное количество жидкости янтарного цвета — Элбрайн узнал «болотное» вино, — щедро забрызгав бородатое лицо.
— Ты должен убить их, — внезапно сказал кентавр. Элбрайн подумал, что он говорит об эльфах, и удивленно вскинул брови. — Я имею в виду эту троицу. Паулсона, Криса и… того, ну, как его? Ласка?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});