— Наши ребята работают в этом плане и, кажется, уже нащупали кое-какие ниточки. К сожалению, пропали документы, которые Алеше передали во время встречи. Киллер поджидал его на автозаправочной станции, где он обычно заправлял машину.
— На него уже вышли?
— Ты имеешь в виду киллера или того, кто передал Алеше документы? — уточнила Ольга. — Киллера нашли через два дня в пруду с простреленной головой, а через неделю отыскали того, кто его пристрелил, и, как понимаешь, тоже с дыркой в голове… Что же касается парня, который передал документы, наши на него вышли достаточно быстро, но все равно опоздали. Его задушили и выбросили из машины недалеко от Краскова, за день до моего вылета в Сибирь.
— Оля, — осторожно проговорил Сергей, — мы с тобой в разных службах, но задачи у нас общие, и уже не один год работаем вместе. Я знаю, как ты любила Алексея и как он любил тебя, неужели…
— Прекрати! — оборвала его Ольга. — И не читай мне нравоучений. С тобой у нас изначально ничего не могло быть, и учти, я из тех женщин, что не спят с мужьями подруг и с друзьями мужа. И это позволяет мне считать себя порядочной женщиной.
— Ну хоть какая-то радость в жизни. — В голосе Сергея была слышна явная насмешка. — А просто поцеловать мужа подруги совесть тебе позволяет?
Все-таки неизвестно, переживем ли мы завтрашний день?
— Уже сегодняшний, — тихо сказала Ольга.
Она что-то прошептала, но совсем тихо, так что Артем не расслышал ни слова. И вдруг почувствовал жгучий стыд за то, что повел себя не лучше зловредной сплетницы Стаднючихи, но более сильное чувство обиды и разочарования погасило этот стыд, он быстро и решительно поднялся из-за камней и возник из тумана перед входом в убежище. Ольга сдавленно вскрикнула, а Сергей моментально убрал руки с ее плеч, перевернулся и упал на живот, наставив на Артема пистолет.
— Стоять! — приказал он. — Ни с места!
— Сергей, это Артем, — произнесла Ольга жалобно, вскочила на ноги и бросилась к Таранцеву, обняла за шею и, осыпая его лицо поцелуями, с плачем повторяла раз за разом, словно сама себя пыталась убедить, что это не сон и вот он, ее любимый, ее единственный, наконец-то рядом с ней:
— Артем!
Артемушка! Живой, хороший мой, родной мой, живой…
Он отстранил Ольгу, вытер ладонью бегущие по ее щекам слезы, отчего она разрыдалась еще горше.
Артем не стал ее успокаивать, а лишь мягко нажал на плечо, предлагая сесть, и опустился рядом с ней на камень. Сергей, не сводя с него настороженного взгляда, сел напротив. Артем, чувствуя, как перехватывает у него от гнева горло, процедил:
— Ну что, штирлицы местного разлива, долго меня за нос водить будете? — Тут он заметил пустую кобуру, висящую у Ольги под мышкой, и сказал почти весело:
— Крутая ты, оказывается, девица, Ольга Вячеславна, или я ошибаюсь, ты у нас на другое имя откликаешься?
— Нет, я здесь под своим именем…
— И на том спасибо. Интересно, какую роль мне в этой игре отвели — героя-любовника или дурачка, которому сколько лапши на уши ни вешай, все стерпит?
— Артем Егорович, — Сергей болезненно скривился, — никто вас за дурака не держит, но до поры до времени мы не имели права…
— Конечно, разве можно мне доверять: пьяница, неудачник, того гляди, на тюремные нары загремлю, и тут, между прочим, дорогая, тебе все карты в руки… Но пока на меня дело не заведено, наши стежки-дорожки разбегутся в разные стороны. Вы играете с Сергеем в свои ментовские или какие-то там еще игры, и продолжайте в них играть, но только без меня, и спасайтесь тоже без меня.
— Артем, ты все не так понял. — Ольга попыталась его обнять, но он отвел ее руки, и она опять заплакала. — Прости, если можешь, и пойми…
Он отрицательно покачал головой:
— Если все начинается со лжи, то ложью и заканчивается. Я рассказал тебе все без утайки, я вывернул себя наизнанку, а ты?.. Ты очень искусно действовала, Ольга Вячеславна! Вероятно, тебе хорошо известны приемчики, как раскалывать подобных мне типов. Поздравляю, сделала ты это первоклассно!
— Артем, — взмолилась Ольга, — не заставляй меня оправдываться. Ты же военный человек и должен понимать, что иногда приказ важнее всего прочего, важнее даже личных привязанностей.
— Я тоже не люблю оправдываться и не люблю сводить счеты, — Артем поднялся на ноги, — поэтому будем считать, что мы во всем разобрались. Нет проблем, нет и личных привязанностей. Я думаю, вы согласитесь с подобной постановкой вопроса, Ольга Вячеславна. — Он подчеркнуто учтиво поклонился и направился в глубь убежища, изо всех сил стараясь не хромать и боясь выдать, как ему хочется сейчас умереть, вместе со своей любовью, которую он только что так немилосердно придушил в самом ее зародыше. Или думал, что придушил…
Навстречу бросилась Агнесса, подхватила за талию и подвела к лежанке.
— Артем, что у тебя с ногой?
— Подвернул, — буркнул он и неожиданно обратился к ней на «ты»:
— Сможешь наложить тугую, повязку?
— Смогу, — ответила она, не поднимая глаз.
И Артем заметил, что она едва сдерживает слезы.
— Что с тобой? — Он осторожно привлек ее к себе и заглянул в глаза. — Отчего мы фонтанируем?
— Женя… — всхлипнула она и закрыла лицо ладонями, — о нем до сих пор ни слуху ни духу…
Если с ним что-то случилось…
«О господи! — подумал Артем устало. — Развели тут любовь-морковь». Но вслух сказал:
— Ничего с твоим генералом не случится. Он мне еще сто очков вперед даст. И думаю, скоро появится здесь, и вот увидишь, с гаубицей или на танке.
— Генерал? На танке? — Слезы в глазах Агнессы моментально высохли. — Что ты такое болтаешь, Артем? Он же предприниматель!
— А ты что ж, жестоко разочарована? Тебе генерала мало? Или хотела богатенького Буратино подцепить, да не вышло? Влюбилась в вояку, у которого ни кола ни двора? Хотя это скорее ко мне относится, — он сокрушенно махнул рукой, — с генералами дела обстоят иначе, их у нас поменьше, чем полковников, и платят им гораздо больше, так что не расстраивайся, и, как только появится твой вожделенный генерал, хватай его и держи покрепче, а то сбежит, Агнесса Романовна, и поминай как звали!
— Какой же ты дурак, оказывается, — сказала Агнесса тихо и презрительно. — Мало того что Оле в душу наплевал, а ведь она места себе не находила, пока тебя не было, а как сражалась храбро… — Она осуждающе покачала головой. — И на меня набросился, будто я во всех твоих проблемах виновата. А проблема-то в тебе сидит, дорогой. Слишком уж ты себя любишь да лелеешь, как я посмотрю.
Носишься со своими обидами и идиотской гордостью как дурак с писаной торбой… — Она сжала кулаки и подступила к Артему. — Будь моя воля, Таранцев, накостыляла бы я тебе по первое число, и за характер твой поганый, и за Олю, и за богатенького Буратино… Да, я, как дура, влюбилась в Шевцова! Да, я, черт возьми, совершенно ничего о нем не знаю! Возможно, он женат, и моя любовь ему как рыбе зонтик… Ну и ладно! Мне на все наплевать! И какая мне с того радость, что он генерал? Пусть бы лучше простым инженером был или даже учителем. А у генералов свои генеральши… — Голос Агнессы жалобно дрогнул, она шмыгнула носом. — Ну на кой ляд тебе надо было все испортить? Зачем вылез с этим генералом?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});