– А что они, в таком случае, делают? – полюбопытствовал золотистый.
– Насколько я могу разглядеть с такого расстояния, они спариваются.
– У них сейчас сезон брачных игр?
– Люди не придерживаются сезонности при размножении. Брачные игры у них происходят круглый год, когда кому вздумается. Постарайся сидеть смирно и не шевелиться, я сделаю из нас два больших дерева, чтобы они нас не увидели. Иначе они и в самом деле испугаются, да еще и обидятся.
– Почему обидятся? – не унимался любопытный молодой дракон.
– Видишь ли, вождь, у людей принято во время брачных игр уединяться от посторонних глаз. Спаривание является делом особо интимным, и демонстрировать кому-либо этот процесс, равно как и наблюдать за ним, считается постыдным и неподобающим, чуть ли не извращением.
– Р-рау! – огорченно взрявкнул Урр. – А я не знал! Я еще понять не мог, почему тот человек так растерялся, когда Сиарран полезла со своими дурацкими вопросами о детях и о подруге… Врр, как неудобно… Что он о нас подумать мог?
– Тише, а то услышат! Не стоит так беспокоиться, вы ведь общались через переводчика, а он прекрасно знает и их обычаи, и наши, так что наверняка все ему объяснил. А тебе следовало взять с собой меня, а не Сиарран.
– Я бы с радостью, но она прицепилась – «хочу на людей посмотреть!» и все тут. А отказывать подругам, когда они сидят на яйцах – это нарваться на семейный скандал. Пришлось взять, хотя мне было очень неудобно перед этим человеком. Нам самим неприятно, когда люди приходят просто поглазеть на нас, как на диковинных зверей, и людям, я полагаю, это неприятно точно так же.
– Не беспокойся, он должен был понять тебя правильно. Их женщины тоже становятся капризными, когда вынашивают детенышей.
– А как они их вынашивают? – заинтересовался Урр. – Я слышал, что люди не откладывают яйца, но так и не знаю, как же они в таком случае размножаются.
– Ты всегда больше внимания уделял воинским упражнениям, чем постижению естественных наук! – упрекнул вождя старый мудрец. – Иначе ты бы знал, что люди живородящие млекопитающие. Как горные козы, на которых мы иногда охотимся.
– Полетели дальше? – тут же предложил вождь, видимо, испугавшись, что сейчас ему придется выслушать подробную и исчерпывающую лекцию по естественным наукам, которые он, действительно, не особенно любил. – Хотелось бы добраться до Ортана, пока не рассвело, а то представляешь, что будет, если мы среди бела дня пролетим над человеческими городами?
– Подожди, – со вздохом пошевелил крыльями старый Гаррон. – Мне надо немного отдохнуть. Я уже не так молод, чтобы совершать долгие перелеты. И помолчи немного, люди поднимаются и выходят из воды. До сих пор они не замечали нас, потому что были увлечены своими брачными играми, а теперь могут и заметить.
Урр замолчал, понаблюдал, как люди идут по песку, усаживаются на расстеленную подстилку и вытирают свои мокрые тела лоскутами ткани. Затем молчать ему надоело и он спросил:
– Как ты думаешь, мудрейший, он поймет, что мне от него нужно и почему я его об этом прошу?
– Несомненно, поймет, – негромко ответил Гаррон. – у людей, как и у нас, существуют понятия дружбы, любви и кровного родства, и привязанность между родственниками не менее сильна. Он поймет и непременно поможет тебе и твоему брату, если, конечно, сможет.
– Он вожак своей стаи, значит он наделен достаточной властью, чтобы… Постой, да это же он!
– Ты о чем?
– Этот человек, которого мы видим, это он! Человек Шеллар, к которому мы летели! Я его сразу не узнал, а теперь он оделся и закурил свою трубку, и я узнал. Это он.
– Вождь, люди очень похожи друг на друга, и ты легко мог ошибиться. Уверяю тебя, твой знакомый нипочем бы не узнал тебя среди десятка таких же золотистых драконов.
– Нет, это он. Он крупнее других людей, он носит такую одежду, и он курит трубку.
– Во-первых, крупных людей на свете много. Во-вторых, они одеваются почти одинаково. И в-третьих, очень многие курят трубки. К тому же, твой знакомый обитает не здесь, а намного севернее.
– Может быть, он приезжает сюда, чтобы уединяться для брачных игр…
– Тише, они на нас смотрят! Я же просил тебя помолчать. Ну вот, они встали и идут сюда. Что теперь делать? Разве что снять иллюзию, они испугаются и убегут…
– Поговори с ним, – возразил Урр. – Если это Шеллар, мы здесь и договоримся, и тебе не придется лететь так далеко.
– Это не может быть он! Мудрейший Силантий обещал предупредить его о нашем прилете, значит он должен ждать нас у себя дома.
Между тем люди подошли почти вплотную, и оба дракона четко услышали, как человек сказал:
– Говорю тебе, этих деревьев здесь не было. Да и не растут деревья на песке.
– Не подходи близко, – предостерегла его женщина. – Это может быть опасно. И не трогай их руками!
– Это он, – уверенно заявил Урр. – Я его точно узнал. И его подругу тоже. У нее нет одного глаза.
– Хорошо, не буду, – согласился между тем человек. Затем наклонился, подобрал с песка камешек и запустил в загадочное дерево, которое росло там, где не положено.
– Дракон! – вскрикнула его подруга и как-то странно дернула рукой. Человек же совершенно спокойно присмотрелся к дракону внимательнее и засмеялся.
– Не пугайся, это наш знакомый, Урр, к которому мы ездили в гости. Не узнаешь?
– А как ты его узнал? Разве дракона можно узнать в лицо… или как это у него называется?
– Надо просто быть наблюдательнее. Только как же мы с ним пообщаемся без переводчика? Хотелось бы знать, что он здесь делает и как сюда попал…
Гаррон удивленно пошевелил крыльями.
– Как ни странно, это действительно твой знакомый, вождь. Он тоже тебя узнал. Что ж, сейчас я с ним поговорю…
Старый дракон прикрыл глаза и встопорщил гребень, вытянув перед собой лапы и как-то непонятно шевеля когтями. Вернее, для людей непонятно, поскольку его золотистый спутник прекрасно знал, что делает его советник, мудрейший Гаррон, лучший маг в стае.
– Что он делает? – настороженно поинтересовалась женщина. – Ты знаешь?
– Нет. Похоже, он что-то создает, смотри, между лапами проявляется как бы серый туман… А, это фантом или что-то вроде того. Наверное, он хочет что-то нам показать. Ведь сказать он не может, даже если знает язык людей.
– Почему не может?
– Потому, что у них иначе устроен речевой аппарат. Мы можем воспроизводить их рычание и фырканье, а они нашу речь – нет.
Фантом, который создавал дракон, между тем обрел очертания человеческой фигуры в просторной бесформенной мантии и без лица. Несколько секунд на этом пустом месте мелькали, быстро сменяя друг друга, разные и порой совершенно несочетаемые черты, затем мудрейший, видимо, остановился на знакомом ему лице Силантия, только без бороды. Сформировавшийся фантом сделал несколько шагов вперед и неожиданно произнес:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});