ну-ка шагом марш к хозяину своему и доложи все, что тут услышал.
Я не была уверена, существенен ли тот факт, что Совет без Главы, но, учитывая, как занервничал Таурисар, когда понял, что проболтался, это, скорее всего, важно. Но Василий важностью момента как-то не особо проникся, вальяжно упал на спину и опять говорит:
- Мяу.
- Что мяу? Что мяу-то? - проворчала я и потыкала Ваську кончиком туфли в бок. - Иди, давай уже... или не умеешь? Фу, а я думала ты - волшебный кот.
Васька одарил меня презрительным взглядом и... исчез. Вот просто взял и исчез. Ладно, сдаюсь, теперь я верю, что он, действительно, волшебный.
Глава 18
Вальдор
Сижу себе, никого не трогаю. Делаю вид, будто обдумываю действенные и коварные планы по уничтожению членов Совета в розницу и оптом, а также по вызволению моей ненаглядной Дусеньки и передаче ее в пользование этому бывшему узурпатору-чернокнижнику. На самом деле - что с открытыми глазами я сижу, что с закрытыми, перед глазами одна картина - окорок запеченный с зеленью. Или вот дичь, политая клюквенным соусом, и грибочки, а еще рыбка, зажаренная целиком... или вот кот, вареный или жареный.
- Брысь! - строго говорю я и спихиваю со своих коленей эту наглую черную скотину. Чем его кормили, что он такой большой вырос и такой тяжелый?
Кот фыркает в мой адрес что-то неодобрительное и направляется к чернокнижнику.
- Ну и где тебя носило? - строгим голосом интересуется тот, - я тебя, между прочим, звал.
Кот же одним движением, как это умеют делать только кошки и некоторые женщины, стекает на пол и начинает себя вылизывать в разных местах.
- Интересно, - наблюдая за котом, произношу я, - а волшебных животных кастрируют?
Кот поднимает на меня неодобрительный взгляд.
- Да, - продолжаю, - и становится ли их мясо от этого нежнее?
Кот пристально глядит в глаза хозяину, и Терин вздыхает:
- Да, его следовало бы покормить. Хотя ты знаешь, Бейсик, с его комплекцией Вальдор мог бы безо всякого ущерба для здоровья поголодать еще неделю-другую.
И чем это плоха моя комплекция? Я сложен, как атлет!
Кот возвращается к своему занятию, а я не выдерживаю:
- Между прочим, обсуждать кого-то вот так, в его присутствии, крайне невежливо.
- Ну да, - соглашается маг и улыбается.
Надо же! А я уж думал, что его физиономия для такого вообще не приспособлена. Зловещая усмешка, презрительная ухмылка, нервный оскал - это, пожалуйста, а чтобы вот так, по-человечески, и даже глазами!
- Бейсик подтвердил то, о чем я и раньше догадывался. Все очень удачно складывается. Совет чародеев обезглавлен, и уже давно. Я догадывался давно, а теперь точно знаю. Дуся молодец. И Бейсик тоже. И медальон этот Мадлона тоже очень удачно спрятала. Так что, Вальдор, мы с тобой еще поживем.
Ну, что поживем - это пока вопрос. Однако не могу удержаться и не съехидничать:
- А ты, значит, хочешь помочь обзавестись Совету новым руководством?
- Должен же и я расти по карьерной лестнице, - радостно заявляет маг.
- Ну, наверное. Королем ты уже немного побыл. Так что тут либо империю создавать, либо Советом командовать. Третьего, значит, нам уже не дано.
- А что? Насчет империи - это мысль!
Что-то он излишне развеселился.
- М-да, надо было тебя в тюрьме оставить. А то, как бы меня потомки добрым словом не вспомнили как "Вальдора - освободителя чудовищ".
- До потомков дожить еще надо. Кстати, к вопросу о потомстве. Там Таурисар тебе рога наставить пытается.
- В каком смысле?
- Ну, объявил тебя безвременно усопшим...
- Да я только третий день, как усоп-то! - возмущенно кричу я.
- И пытается сделать ребенка твоей Дусе, - добавляет маг.
А сам разве что зубами не скрипит. Какой впечатлительный!
- Что? - интересуюсь, - он это делает добровольно?
Терин мрачнеет.
- А вот за это можно...
Но что со мной можно за это сделать, услышать не успеваю, потому что кот громко так и требовательно мяучит.
Чернокнижник переводит на животное внимательный взгляд.
- Хорошо, - говорит, - иди к ней.
Не выдерживаю:
- Ну что там еще?
- Бейсик сказал, что терпение Таурисара на исходе. Дуся морочит ему голову, не понимая, насколько он злобный и невыдержанный человек.
- Что? Хуже тебя?
- Без комментариев. Ночью мы покидаем башню.
Радуюсь. Наконец-то мне дадут поесть.
Дуся