Пока Настя раздумывала над предложением, подошедшая незаметно сбоку Пончик облизала ей щёку, зажевав при этом и часть волос.
— Ой-ёй, не надо! — запротестовала Настасья. — Я и сама дойду, не хочу ни на ком ехать!
— Правильно, съешь её, Пончик, — подначивал Слава. — Раз она такая вредная!
Настя в ответ показала Славику кулак, а затем, вытянув рукой перед собою прядь собственных волос, жалобно взглянула на неё, перепачканную медвежьими слюнями, и тяжело вздохнула. Трудный выдался денёк.
* * *
Настасья с некоторым трудом задвинула тяжелые сине-фиолетовые занавески в своей комнате — ткань немного зацепилась за карниз и никак не хотела поддаваться. Она приложила некоторое усилие, и защёлка-держатель, встав на место, позволила, наконец, закрыть штору до конца. Ну вот, теперь унылого, грязно-серого пейзажа за окном не видно, в комнате стало гораздо уютнее и симпатичнее.
Прямо здесь же, на полу, расположились Антон и Бирюк — они настраивали Насте каналы в новом, только что купленном ею телевизоре. Настя, как и большинство девушек, не очень хорошо разбиралась в технике, предоставив это дело парням. Вообще-то Евген, который помогал ей привезти покупку домой, тоже обещал подойти, что было бы логичнее всего, но прошло уже более получаса, а мальчишки по-прежнему продолжали возиться с техникой вдвоем. Вполне возможно, Женя решил, что и так сделал более чем достаточно. Настасье отчего-то совершенно не хотелось узнавать причину отсутствия своего молодого человека — любой разговор у них теперь превращался в постоянное перетягивание одеяла на себя, поэтому иногда более предпочтительным выходом из ситуации было полное отсутствие общения, чем новые дискуссии.
— Ладно, ребят, вы пока тут разбирайтесь, — сказала Настасья друзьям. — А я пока что на кухне с девчонками посижу — если вы, конечно, не против.
Антон молча кивнул. Бирюк был слишком занят изучением инструкции, чтобы отвлекаться хоть на что-нибудь.
Настя вышла на кухню — прекрасно устроившиеся за её обеденным столом Маша и Таня поедали зефир в шоколаде. За те несколько минут, пока Настасья выходила в комнату к парням, количество сладостей в коробке уменьшилось уже наполовину.
— Эй, мне-то оставьте! — воскликнула Настя, тоже садясь за стол. — Пришли, значит, в гости — и всё у хозяйки поели!
— Именно так и поступают настоящие друзья. — заметила Малиновская, запихивая в рот ещё одну зефирину.
— Может, чайку поставим? — предложила Таня. — А то без чая очень приторно получается.
— А меньше надо зефира жрать, — Настя скорчила рожу и показала Таньке язык. Та показала язык в ответ.
Настасья вздохнула, встала, подошла к чайнику и, открыв крышку, заглянула внутрь. Там было пусто. Повернув вентиль холодной воды, она подставила чайник под кран, но вместо упругой, бьющей во все стороны струи кран жалобно задрожал, булькнул, и, выплюнув несколько капель, начал громко хрипеть, точно умирающий от астмы.
— Воды, что ли, нет? — раздосадовано протянула Таня, глядя, как подруга крутит вентиль в разные стороны. — Ну вот, без чая остались.
— А по-моему, на подъезде висело какое-то объявление, что воду отключат, — вспомнила Настя, — до завтрашнего утра что ли. Да у нас же вечно так: только морозы ударят, так они давай теплотрассу раскапывать. Как будто в другое время ремонтировать нельзя. Короче говоря, фиг вам — а ней чай!
— Да это не проблема. — деловито сказала Малиновская. — В конце концов, маги мы — или кто? То-о-ош! — завопила она на всю кухню.
Через минуту появился Антон; какой-то немного взлохмаченный, в рубашке с расстегнутым воротом — видимо, от возни с электроникой ему уже стало жарко.
— У нас… — начала Маша.
— Нет воды, — закончил за неё Антон. — Я слышал.
— Да, наколдуй нам, пожалуйста.
Антон собрал на столе все три чашки в кучу и обхватил их руками, плотно прижав друг к другу. Мгновение — и в них тут же возникла чистая питьевая вода.
— Вскипятить? — Антон невозмутимо приподнял левую бровь.
— Погоди, — Настасья положила в каждую чашку по чайному пакетику. — Вот. Теперь продолжай.
Антон начал по очереди подносить указательный палец к каждой из чашек, и вода в них почти тотчас же начинала закипать.
— Великий водяной чародей, — констатировала Настя, глядя, как булькает вода и подпрыгивает чайный пакетик в её чашке.
— Хорошо всё-таки уметь управлять веществами, — мечтательно произнесла Малиновская, неторопливо размешивая ложкой только что брошенный в чай кусочек сахара.
— Ой, и не говори, — поддержала её Танька. — Я теперь свой мобильный телефон прямо пальцем заряжаю: подношу к руке — и всё готово. Главное, не переборщить с напряжением — двести двадцать вольт, не больше. А то сгорит, — засмеялась она.
— Когда-нибудь я подарю каждому из вас по собственноручно сделанному хрустальному сервизу, — пообещала Настя. — Вот научусь только делать завитушки и розочки из хрусталя, и тогда…
— Тош, ты мне чай перегрел. — пожаловалась Таня, аккуратно дотрагиваясь губами до краешка чашки. — Слишком горячий. Воо-о-ов!
— Мне некогда! — донеслось из комнаты.
— Ну зая, пожалуйста, подойди! — попросила Таня.
Из комнаты показался слегка недовольный Бирюк.
— Остуди мне чай, — Танька сунула ему чашку под нос, состроив при этом милую рожицу.
— То ей вскипяти, то остуди, — ворчал Бирюк, беря в руки чашку и пуская на неё из кончиков своих пальцев холодный воздух. — Сама не знает, чего хочет.
— Любимый, не ругайся, — Таня погладила его по плечу.
Малиновская заметила, что в этот момент Настасья смотрела на них каким-то странным взглядом — в нём читалась легкая грусть, и ещё что-то трудноопределимое. Через секунду Настя перевела взгляд на неё, и Мария отвела глаза, чтобы не смущать подругу. Тут и так всё было более чем ясно — разумеется, Настасье хотелось, чтобы Евген относился к ней с такой же теплотой и нежностью, как относится Вова к Татьяне. Но, видимо, это просто не её человек. Хотя… вполне может быть, что у них всё ещё и наладится.
Чай был, наконец, остужен, и мальчишки ушли обратно в комнату, чтобы продолжить копание в телевизионных настройках, прихватив с собою при этом парочку зефирин. Девчонки, оставшись на кухне в сугубо женской компании, занялись своим излюбленным делом — полушепотом начали обсуждать всякие занятные штучки и секреты, понятные только им.
А за окном, прикрытым ажурными занавесками, все сильнее начинал кружиться легкий, серебристый снежок. Он долетал до земли, неторопливо ложась на газоны и крыши домов, покрывал карнизы окон и темный, блестящий в ночи асфальт.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});