— Но это не может быть Куинс-Пойнт, — повторил он. — Там, внизу, работы уже должны были начаться.
Джаррет обменялся взглядом с Ренни, затем подвел лошадь поближе к тому месту, где стоял ее отец.
— Ренни что-то такое мне говорила, — небрежно сказал он. — Об этом я впервые услышал только от нее. Конечно, я не обязательно должен обо всем знать. Например, пока Ренни не появилась в Эхо-Фолз, я даже и не знал о крушении. Я подумал, что, так как мы находимся поблизости, вы захотите увидеть все собственными глазами.
Ошеломленный Джей Мак не смог удержаться и стал внимательно изучать то, что находилось в долине. Он услышал, как Ренни подошла к нему, но не обернулся.
— Я тогда планировал пройти именно этим путем, чтобы самому увидеть, как продвигается укладка линии.
— Я этого не знала, — сказала Ренни. Джей Мак пожал плечами:
— Я специально тебе этого не говорил. Я хотел из первых рук получить представление о рельефе этой местности, чтобы узнать, была ли ты права насчет наводнений в долине.
— Я думала, что ты не поверил мне.
— Я поверил в то, что ты в это поверила. Ренни встала рядом, и он взял ее под руку.
— Ты ведь никогда не понимала, как мне приходилось работать там, в Нью-Йорке. Люди, которые работали на меня годами, иногда лет по двадцать, совершенно определенно говорили, что твои выводы неверны. Я утвердил проект по Куинс-Пойнт по их рекомендации, Ренни, потому что таков установленный порядок. Эти люди уже мною проверены. Но ты моя дочь, и хотя я им доверяю, но тебя люблю больше. Я приехал сюда ради тебя, так как хотел лично убедиться, что утверждения моей дочери имеют под собой основания.
От такого признания у Ренни захватило дух. Она молитвенно закрыла глаза.
— Спасибо тебе за это, — сказала она.
Джаррет смотрел, как отец и дочь заключают молчаливый мирный договор. Он подвел Зилли поближе.
— Я думаю, вы видите, что в долине вот-вот начнется наводнение, — сказал Джаррет. — Когда тают зимние снега, может помочь только дамба. Но никто не собирается строить ее здесь. По проекту, который предлагала Ренни, рельсы поднимутся по другому склону горы. Там требуется больший объем работ и поначалу большие затраты, но вы можете сами убедиться, что это не будет пустой тратой времени и денег.
Джей Мак кивнул:
— Неслыханные потерн и того, и другого уже имели место.
— Но работы по проекту еще не начались, — сказала Ренни. — Ты еще не…
Джаррет прервал ее:
— Я думаю, Ренни, твой отец хочет сказать, что он уже утвердил затраты на покупку материалов, которые здесь не использовались, и на зарплату людям, которых никогда не принимали на работу. Я верно говорю, Джей Мак?
— Если в двух словах, то да.
— Вы не говорили Ренни, что кроме всего прочего направляетесь сюда, но, может быть, сказали об этом кому-нибудь в Северо-Восточной компании?
Джей Мак покачал головой:
— Нет. Я не хотел, чтобы Холлис и остальные думали, что я их проверяю или, хуже того, ставлю под вопрос их выводы после утверждения проекта. Я знал, что должна быть выполнена лишь незначительная часть работ, и направить трассу так, как хотела Ренни, можно было бы без проблем. На худой конец я собирался продемонстрировать им, что они могут так же легко допускать ошибки, как и некоторые другие. Это в будущем придало бы больше веса идеям Ренни. Но вот такого я совершенно не ожидал.
Как и Джаррет. Он был совершенно уверен, что Джей Мак рассказал кому-то о своих планах.
— Значит, никто не знал, что вы собрались в Куинс-Пойнт?
Джей Мак обернулся и посмотрел на Джаррета.
— В Северо-Восточной компании — никто, — сказал он. — Но я говорил об этом моей жене.
— Мойра не могла… — начал Джаррет.
— Я сказал — жене, — подчеркнул Джей Мак. — Нине.
Ренни почувствовала, как внутри у нее все похолодело. Ноги подкосились и она ухватилась за отца, но тот не смог ее удержать, и они оба упали. Джаррет соскочил с лошади и оттащил их вверх по склону на более ровное и безопасное место.
Джею Маку пришлось опереться на палку, а Ренни — на Джаррета.
— Что случилось? — спросил тот. — На мгновение мне показалось, что ты вот-вот упадешь в обморок.
Ренни убрала прядь волос со своей холодной щеки. Она понимала, что и Джаррет, и отец обеспокоены случившимся.
— Просто у меня немного закружилась голова, — сказала она. — Ничего не случилось. Это просто от высоты, и все.
Оба ее хорошо знали, оба любили, и Ренни гадала, поверили ли они в ее ложь. Она низко опустила голову, чтобы они не смогли увидеть ее лицо и догадаться, какое глубокое отчаяние она испытывает. Отец хотел, чтобы она сказала Джаррету правду. Теперь Ренни казалось, что ее время уже почти истекло.
Ренни заверила Джаррета, что чувствует себя хорошо, и он помог ей взобраться на Альбион.
— Если у вас обоих нет дел в Куинс-Пойнт, мы отправляемся обратно в Эхо-Фолз. Оттуда Джей Мак сможет послать телеграмму в Денвер и Нью-Йорк.
Джей Мак кивнул:
— Настало время, чтобы еще несколько человек узнали, что я жив.
Он сказал это почти угрожающим тоном, из чего Джаррет и Ренни могли понять, что речь идет не только о его семье.
— Пожалуйста, Джей Мак, — умоляюще сказала Ренни, — не посылай пока ничего. Пожалуйста. Я думаю о маме. Мы должны убедиться, что с ней кто-то будет, когда она об этом узнает.
Джаррет приподнял край шапки и испытующе посмотрел на Ренни. Его поразило в ее голосе какое-то странное отчаяние. Он поймал ее взгляд, но Ренни сразу же отвернулась, не желая показывать, что ее что-то беспокоит.
Оставшаяся часть пути в Эхо-Фолз прошла в основном в молчании. Когда начинался разговор, он никогда не затрагивал открытий, сделанных в Куинс-Пойнт. Ренни старалась не оставаться наедине с Джарретом, в равной степени как и с отцом. Она в одиночестве ехала по тропе, в отдалении от своих спутников, или выполняла какую-либо работу, не требующую напарника, и, таким образом, не вступала в беседу.
Они приехали в Эхо-Фолз, когда уже стемнело. По всеобщему согласию они решили в этот день продолжать свой путь после захода солнца, чтобы успеть отыскать до ночи хотя бы простейшие земные блага. Джей Мак был совершенно без сил, собственные ноги напоминали ему свинцовые чушки. Джаррет помог ему слезть с коня как раз напротив пансиона миссис Шепард. Вдова была рада предоставить Уорту комнату, хотя к Ренни отнеслась не столь сердечно. Но проявленная Джарретом молчаливая настойчивость все же помогла.
Ренни оставалась с отцом до тех пор, пока не убедилась, что он удобно устроился, а затем отправилась в свою комнату. Джаррет ожидал ее там, сидя в единственном кресле и положив ноги на край кровати. Когда Ренни вошла, он поднял голову.