Читать интересную книгу Сталин и бомба: Советский Союз и атомная энергия. 1939-1956 - Дэвид Холловэй

Независимо от важности европейского и азиатского театров военных действий, именно Соединенные Штаты угрожали Советскому Союзу. Следовательно, Сталин намеревался обзавестись средствами для непосредственного нападения на Соединенные Штаты. Ту-4 не мог нанести удар по Соединенным Штатам и вернуться на базу, но он мог совершить полет в одном направлении и нанести удар по целям в штате Мэн или к северо-западу от линии Сан-Диего — озеро Верхнее{1302}. Была разработана система дозаправки в воздухе, чтобы увеличить дальность полета Ту-4, также была разработана облегченная версия с большим запасом топлива{1303}. Но это были паллиативные меры. В 1947 и 1948 гг. военно-воздушные силы выдали техническое задание на бомбардировщик с дальностью 12–13 тысяч км. На основе Ту-4 Туполев разработал бомбардировщик Ту-85, снабженный четырьмя поршневыми моторами, так как реактивные двигатели того времени еще не имели достаточной тяги для подъема в воздух тяжелого бомбардировщика с топливом, необходимым для межконтинентального перелета. Ту-85 имел дальность полета 8500 км при бомбовой нагрузке 20 тонн и 12200 км при нагрузке в 5 тонн. У него была скорость 665 км/ч на высоте 10000 м. Первый прототип удачно прошел полетные испытания в 1950 г.{1304},[294] Он имел требуемую дальность, и было принято решение запустить его в серию. Но командование военно-воздушных сил опротестовало это решение на том основании, что поршневые бомбардировщики были уязвимы для реактивных перехватчиков. Туполев в конце концов принял этот аргумент, и производство было прекращено; было выпущено всего два самолета{1305}.

Теперь принимается решение разработать реактивный межконтинентальный бомбардировщик. В течение 1950 г. Сталин встречался с несколькими конструкторами, настаивая на создании именно такого самолета. Он предложил Туполеву разработать межконтинентальный турбореактивный бомбардировщик, но Туполев ответил, что не сможет его сделать. Когда Сталин спросил, почему межконтинентальный бомбардировщик не может быть сделан на базе Ту-16, Туполев дал понять, что требуемой дальности с двумя моторами Микулина АМ-03 не достичь. «Тогда поставьте на него четыре мотора, что Вам мешает?» — спросил Сталин. Туполев объяснил, что простое увеличение числа двигателей не поможет: турбореактивные двигатели требуют слишком много топлива, и пока не понятно, как снизить расход топлива. Несмотря на давление со стороны Сталина, Туполев отказался заняться этим проектом{1306}. Туполев уже работал над проектом межконтинентального турбовинтового бомбардировщика, Ту-95, который совершил свой первый испытательный полет 11 ноября 1952 г.{1307} Проблемы с двигателем отсрочили его производство, и он не вступил в строй до 1955 г. Ту-95, который в НАТО получил название «Медведь», имел максимальную скорость порядка 800 км/ч на высоте 12500 м при бомбовой нагрузке 11 тонн{1308}.[295]

Турбовинтовой бомбардировщик был не совсем то, что хотел Сталин, однако после отказа Туполева разрабатывать турбореактивный бомбардировщик он обратился к Мясищеву, чье конструкторское бюро было закрыто в 1946 г. Мясищев, работавший над дальними бомбардировщиками в туполевской шарашке во время войны, уже давно обдумывал проект реактивного стратегического бомбардировщика. С помощью своих учеников в Московском авиационном институте он работал над проектом высокоскоростного бомбардировщика со стреловидным крылом и четырьмя реактивными двигателями{1309}. Командование военно-воздушных сил проявило большой интерес к этому проекту, и в конце 1950 г. после интенсивных дискуссий в военно-воздушных силах и Министерстве авиационной промышленности Сталин решил предоставить Мясищеву новое конструкторское бюро. Официальное правительственное решение было подписано 24 марта 1951 г.{1310} Свое проектное бюро Мясищев организовал при авиационном заводе в Филях под Москвой{1311}. Его новый бомбардировщик, который стал известен как М-103 или Мя-4, совершил свой первый испытательный полет в январе 1953 г. и в следующем году пролетел над Красной площадью во время первомайского парада{1312}. М-103, названный в НАТО «Бизоном», имел четыре двигателя Микулина АМ-03. Его скорость была около 1000 км/ч, но дальность не более 9000 км, намного меньше тех 16000 км, которых требовал Сталин{1313}. Туполев оказался прав относительно невозможности спроектировать межконтинентальный бомбардировщик с мотором АМ-03. Тем не менее М-103 был запущен в серию, пока Мясищев разрабатывал способы его дозаправки в воздухе{1314}. Он был принят на вооружение дальней авиации в 1955 г., но в малых количествах[296].

VII

Сталин рассматривал в качестве носителей ядерного оружия не только бомбардировщики; равно высокий приоритет получили и ракеты. К концу 1947 г. были заложены основы ракетной программы: с помощью оборудования, вывезенного из Германии, была создана исследовательская и производственная база; в советской армии были сформированы первые соединения ракетных войск; был выработан план по развитию ракетостроения. Директором главного ракетного института, НИИ-88, стал генерал Л.М. Гайдуков, возглавлявший техническую комиссию по Германии в 1945 г.; конструкторский отдел возглавлял Королев{1315}.[297] В октябре 1946 г. именно в НИИ-88 были доставлены многие немецкие ученые и инженеры-ракетчики, но к маю 1948 г. их собрали в филиале института № 1 на острове Городомля в Калининской области{1316}. Поначалу условия в НИИ-88 были трудными. Королев не имел нужных ему сотрудников — конструкторов и ученых. Его отдел состоял всего из 60 инженеров, и у большинства из них не было опыта в ракето- или самолетостроении{1317}. Первый год они провели, знакомясь со сборочной линией Фау-2 и ракетами Фау-2, которые были вывезены из Германии. Немцы помогали им собирать ракеты, а также испытательное и наземное оборудование{1318}.

Составленный к концу 1946 г. план имел своей главной целью разработку ракет дальнего радиуса действия. В марте 1947 г. Королев, участвовавший в разработке плана, сказал своей команде конструкторов, что им предписано разрабатывать ракеты, имеющие дальность во много раз большую, чем Фау-2, максимальная дальность которых около 300 км{1319}. В советской военной прессе было отмечено, что нужно ожидать значительного увеличения дальности. В январе 1947 г. генерал-лейтенант артиллерии П.Н. Кулешов сообщал, что немцы намеревались разработать ракету, способную нанести удар по Америке с европейского континента{1320}. Подобная озабоченность по поводу дальности полета ракет проявилась и в вопросе Королева, спросившего Василия Емельянова, одного из заместителей Ванникова в Первом главном управлении, можно ли использовать ядерное топливо в качестве движущей силы для подъема ракеты за пределы земного тяготения{1321}.[298]

В марте Королев рассказал своим инженерам, как он намерен решать проблему дальности{1322}. Его идея заключалась в уменьшении веса ракеты за счет отделения ее головной части после выключения двигателя. Он отметил, что ракета подвергается наибольшим температурным перегрузкам, когда движется с максимальной скоростью сразу же после остановки двигателя; с другой стороны, когда двигатель разгоняет ракету, она проходит активный участок своей траектории в атмосфере при относительно низких скоростях, и температура при этом в десятки раз ниже, чем на финальной стадии пассивного участка траектории. Если головная часть отделяется от ракеты после остановки двигателя, то ее общий вес можно уменьшить, так как отделяемые ступени ракеты можно изготавливать из более легких материалов с учетом более низких температур разгонной фазы. Можно было бы снизить вес ракеты, сняв стабилизаторы и тепловой щит, каким была оборудована Фау-2, и сделав топливные баки интегральной частью ракеты{1323}. Подход Королева сулил важные преимущества по сравнению с Фау-2, проект которой не предусматривал отделяющихся частей в течение всего полета от старта до финиша. Полностью его концепция не была реализована до 1953 г., но тем не менее служила целью для работы его инженеров{1324}.

Такие темпы разработок ракет дальнего действия были слишком медленны для Сталина. На совещании военных руководителей и ученых-ракетчиков в Кремле в апреле 1947 г. он потребовал срочно разработать ракету, которая могла бы достичь Соединенных Штатов. Согласно одному свидетельству, Сталин подчеркнул необходимость межконтинентальных — или, как он называл их, трансатлантических — ракет: «Представляете ли вы стратегическую важность машин такого типа? Они могли бы стать эффективной смирительной рубашкой для этого шумливого лавочника Гарри Трумэна. Мы должны продолжать, товарищи. Проблема создания трансатлантических ракет является крайне важной для нас»{1325}.[299] Большинство специалистов скептически относилось к возможности разработки баллистической ракеты с дальностью более 1000 км{1326}. НИИ-88 изучал крылатые ракеты в содружестве с институтами авиастроиельной промышленности{1327}. В РНИИ группа под руководством М.В. Келдыша искала теоретическую возможность создания стратосферного самолета по типу предложенного немецким ученым-ракетчиком Ойгеном Зенгером. Этот самолет запускался бы ракетой на высоту нескольких десятков или сотен километров и затем скользил бы в верхних слоях атмосферы вплоть до. своего приземления. Келдыш пришел к заключению, что ракетоплан с дальностью порядка 12000 км можно построить{1328}.[300]