Проклятая беспомощность, от которой в буквальном смысле этого слова сводит зубы.
Но мы справились, а потом еще сидели плечом к плечу и смотрели на звезды. Амелия больше не плакала, только изредка шмыгала носом. Пыталась извиняться, но я просто обнял ее, потому что отлично понимал, чем руководствуется новообращенный дракон, как трудно переоценить собственные силы, насколько бурлит горячая кровь, понукая к зачастую совершенно необдуманным поступкам.
Это в нашей природе. Сила, о которой еще недавно читал только в сказках, теперь лежит в руках, свербит, просится воспользоваться ее. Слишком высоко искушение.
На сегодняшнюю же ночь у меня снова запланирован визит в лагерь мятежников. Нет, не в форме дракона. Я и так слишком далеко пересек ту черту, после которой едва способен вернуться в собственное сознание. Нужен отдых, иначе в момент, когда нам понадобятся все наши резервы, окажусь абсолютно бесполезен. Но это вовсе не значит, что не могу быть бесшумным убийцей.
Обернувшись невесомым туманом, направляюсь в сторону вражеского лагеря. Но сегодня я не один, сегодня мятежников потревожат и наши летучие отряды лучников. В числе которых те самые ллисканцы, что пришли с Изабеллой. Их задача – не дать противнику спокойно спать, тревожить и нагнетать градус раздражения на той стороне. При этом, по возможности, не подставляться самим.
Я же аккуратно проскальзываю мимо часовых, долгое время тихо блуждаю по лагерю. Сейчас совершенно очевидно, что противник пришел без стенобитных машин и штурмовых башен. Оно и понятно, тащить их с собой в горы – дело крайней не благодатное, в особенности если имеются сильные маги. По всей видимости, весь расчет при штурме именно на точечные магические атаки, что будут взламывать нашу оборону.
А вот лестницы имеются и во вполне приличном количестве. Разумеется, их не нарубили на месте, а подвезли с собой.
Народу все еще много, и это несмотря на уже очень существенные потери в дороге.
А вот всевозможных припасов – количество явно недостаточное для длительной осады. Новые подвозить, разумеется, будут, а еще попытаются разграбить окрестные деревни. Да что там, уже пытаются. Но большую часть жителей вместе с принадлежащим им скотом мы успели эвакуировать, так что поживиться мятежникам будет почти нечем. Вот со злости пожечь дома вполне могут, но главное сейчас – люди.
Примечаю несколько больших богатых шатров, но не пытаюсь сразу в них проникнуть. В конце концов, предыдущие мои атаки на лагерь обязаны держать местных магов наготове. Не хотелось бы снова попасть в какую-нибудь ловушку. Вполне возможно, они ожидают визита дракона, но и иные варианты могут рассматривать.
Продолжая скрываться в ночи, примечаю куда-то направляющегося посыльного с факелом. С силой толкаю его на стенку шатра. Но вместо того, чтобы промять податливое сукно, он ударяется о едва заметно вспыхнувшую голубым преграду и падает на землю. И тут же шатер внутри оживает, к месту «атаки» бегут вооруженные люди, а чуть позже появляется седобородый старик.
Все, понял, сюда я не суюсь.
Прошу прощения.
Когда ухожу, несчастного посыльного распекают на чем свет стоит. А тот и не знает, что ответить. Что ж, бывает – шел, споткнулся. Дальнейшая его судьба мне не интересна.
Примерно таким же образом проверяю остальные большие шатры. Магическим барьером защищены пять из них.
Но и теперь не тороплюсь. Выжидаю до полуночи и даже дольше. Когда большая часть лагеря уснет. И только теперь начинаю свое кровавое дело.
Мне достаточно проникнуть в незащищенные шатры и тихо придушить тех, кто там сладко спит. Не смотрю на лица, просто избавляюсь от тех, кто выбрал не того лидера, поддался на лживые посулы, а, возможно, совершенно осознанно решил, что гораздо выгоднее будет посадить на трон нового короля. Мне все равно, что их привело. Что бы ни привело – участь у них одна.
А вот ребенка не нахожу. Как бы подло это ни звучало, но избавление от потенциального претендента на трон вполне могло бы несколько пошатнуть мотивацию части мятежников. И, разумеется, я бы ничего не рассказал об этом Изабелле. Грехом больше, грехом меньше – к Высшему суду все мы, кто обладает властью, приходим с таким списком гнусностей и таким количеством крови на руках, что для всех нас дорога лишь одна – в Преисподнюю. И лишь наивный идиот может считать иначе, пытаясь обелить своего господина или, что еще хуже, себя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Каковы бы ни были причины, а кровь – всегда кровь.
Альтернатива лишь одна – все оставить и уйти. Но если принял ответственность, если ввязался в игру – будь готов пожинать плоды собственного выбора.
И поэтому я просто делаю то, зачем пришел.
Сегодня ночью лордов Артании станет немного меньше.
Перед тем, как перед самым восходом покинуть лагерь, организую небольшой пожар. Обливаю маслом подготовленные к штурму лестницы и поджигаю их. Не рассчитываю на особенный успех, потому что на вмиг разгоревшееся пламя быстро сбегаются люди и начинают тушить. Не сразу, но у них получается. В любом случае, треть лестниц точно полностью негодна, а то и больше.
И это даже занятно. Будь у нас больше времени, я бы обязательно навещал их каждой ночью. Да так и планирую делать впредь, благо добираться до лагеря теперь не так уж и далеко.
Изабелла просила несколько дней. Что ж, нам всем очень надо постараться, чтобы их ей обеспечить.
К слову, ночью становлюсь свидетелем «укусов» наших лучников. Это хорошо заметно по резкому росту активность то в одной, то в другой части лагеря. Летучие отряды наносят быстрые удары и тут же отходят, пока мятежные бойцы только-только осознают, что случилось и откуда исходит угроза. А так как атаки наносятся по периферии лагеря, то и магов там нет. По крайней мере, готовых дать отпор невидимой кучке лучников.
И вопрос здесь не стоит в нанесении серьезного урона, мы просто не даем противнику спать.
Каждый раз в такие моменты смещаюсь к противоположной, спокойной, части лагеря, где занимаюсь банальной подрывной деятельностью: перерезать поводья и отпустить лошадей, разлить бочки с питьевой водой, подпались запасы масла… Мелочи, которые значительно не изменят соотношение сил, но внесут в размеренный строгий механизм единой армии небольшой разлад. Разлад же, в свою очередь, имеет обыкновение накапливаться.
Следующей ночью мятежники будут бдительнее, а мы попробуем придумать что-то еще.
Главное, продержаться до следующей ночи.
И так несколько дней.
Я все еще не в полной мере понимаю план Изабеллы, но все еще верю в нее. Верил все это время. И, пожалуй, эта вера даже переживет меня самого.
Глава шестьдесят седьмая: Анвиль
Глава шестьдесят седьмая: Анвиль
— Ваше Величество, - изображает шутовской поклон Великий Магистр, в одиночестве стоящий за стенами Драконьего гнезда. – Как изволили почивать? Выспались ли?
— Вашими молитвами, спал, аки дитя невинное, - отвечаю я.
Магистр появился совсем недавно. И, разумеется, это всего лишь его проекция, как и тогда, на нашей с Изабеллой свадьбе.
— Сее просто замечательно. А у меня в лагере, представляете, такой бардак творился? – его голос кажется искренне расстроенным. – Неужели вам, Ваше Величество, абсолютно не жалко своих подданных? Четыре Великих лорда отправились к Отцу нашему Безначальному. Зачем? Что они вам сделали? Вы много раз атаковали нас за время нашего пути. Атаковали первым, без веских на то причин. Вы даже не попытались поговорить, узнать о наших целях. Неужто именно так должно поступать разумному властителю?
— Вот так сразу и с обвинений? – позволяю себе откровенную насмешку. – Вам ли, уважаемый Магистр, не знать, как должно поступать с любыми мятежниками. Вам ли не знать, что одно лишь подстрекательство к действиям против Короны карается, в лучшем случае, каторгой? Увольте меня от глупостей, которые вы вложили в головы своих последователей. Мы все знаем, зачем вы пришли. Но все еще не поздно повернуть обратно.