Поплутав по вечернему Финкауну, Посвященный привел свой маленький отряд к воротам Академии эмпатов. Внутрь проникли легко: Хаино имел в сообщниках здешнего сторожа. Блестящее учебное заведение напоминало остывшие руины: темные, без единого проблеска корпуса, давно не чищенные дрожки. Запустение объяснялось просто: все белые отправились отмечать Новый год по домам, но кто-то здесь все-таки жил — из печных труб тянуло горьковатым дымом.
Лаванда с любопытством оглядывалась по сторонам и гадала, что будет делать, если им предложат принять участие в преступлении. Готова ли она пожертвовать жизнью ради выполнения долга? А жертвовать придется: даже если Сэм сохранит нейтралитет, с двумя измененными ей одной не справиться.
«Придушить Хаино мне не дадут, придется использовать магию. Тип с подготовкой магистра из меня одним пальцем овощ сделает, и плакало тогда мое досье».
Для шпионки казалось противоестественным уносить с собой с таким трудом собранные сведения. К тому же она не была уверена, что сможет верно оценить опасность замысла Хаино. Что, если списки сочувствующих сектантам гораздо важнее?
Через пару минут ситуация стала еще интереснее: в подвале бывшей монастырской трапезной появления Искусника ждали пятеро крепких ребят в типичных костюмах чистильщиков: высокие шнурованные ботинки, немаркие комбинезоны и много-много амулетов. Вот только надето все это было на белых. Бойцы сердечно приветствовали Посвященного, но почти сразу восстановили строй, сосредоточенные и полные решимости. Полдюжины белых вместе, и ни малейшей попытки развить дискуссию. Потрясающе! Хаино удалось воспитать из молодых людей настоящих воинов, и это в нынешние-то спокойные времена. К слову говоря, Лаванда всегда считала себя в этом отношении уникальной. Обидно…
Каменный пол монастырской трапезной оказался вскрыт, по углам возвышались горы комковатой извести — идеально инертного к магии вещества, в воздухе витал запах сырой штукатурки и свежих стружек. Немигающий свет голубых фонарей равнодушно освещал наспех укрепленный зев колодца, вырытого посреди помещения.
Масштаб сделанных приготовлений Лаванде не понравился.
— Сегодня день решающего испытания! — объявил Хаино, и настроение шпионки упало еще ниже. — Скверна отвратила людей от божьего промысла, развратила сладким ядом мнимого благополучия и безопасности. Они забыли, что Всевышний в благости своей не посылает людям испытаний превыше их способностей, и сомневаться в этом означает святотатствовать. Но наша вера крепка! Здесь, — Хаино энергично ткнул пальцем в землю, — скрывается артефакт, положивший начало этому мерзкому извращению, черной магии. Первоочередная задача нашего братства — уничтожение источника скверны, Литургия Света в ее первоначальном, истинном смысле. И пусть вас не смущают неудачи прежних попыток — теперь нам нет необходимости заменять пентаграммами древние Ключи. Мы завладели этими талисманами и поставим жирную точку в противоборстве со Злом. Завершим же дело предков победой!
«А может, ну его? Пусть борется со своей скверной. Очень сомнительно, чтобы природу мира можно было изменить одним-единственным артефактом. Хотела бы я знать, когда же случились те попытки и — особенно — чем кончилось. Не нравится мне героизм в исполнении Хаино».
— К сожалению, амулет, подавляющий охранную систему артефакта, нам вернуть не удалось, поэтому мы должны быть предельно осторожны и в любой момент готовы к нападению. Помните, магическим стражам нужно время, чтобы осознать наше присутствие, однако сама атака будет предельно внезапной.
Маги один за другим спускались в колодец, настал и черед Лаванды (измененные дышали ей в затылок). Шпионкой владело гадкое чувство, словно происходящее стало сюрпризом только для Сэма и для нее. Как непрофессионально! Впрочем, Дэрик честно пытался подготовить ее к чему-то подобному. И что ей теперь делать? Помогать Хаино спасать мир или поломать все, повинуясь интуиции, которая твердила: от фанатиков ждать добра не приходится.
«Скверное сочетание — Финкаун, старый монастырь, ритуал. Этот город стоит на костях людей, погибших в магической катастрофе, а в том, что Искусники способны катастрофы устраивать, никто не сомневается. Не было ли нечто подобное проделано в Нинтарке?»
На дне колодца в свете немигающих голубых фонарей Лаванде открылось чудо — ворота из полированной стали в два человеческих роста. Тускло блестящий металл был густо испещрен охранными знаками и какими-то иероглифами, служащими для отвращения зла. Половину шурфа занимали штифты, блоки и шестерни, призванные разжать чудовищные створки.
«Кто мог такое отгрохать?! Ворота, в смысле. И все это разместить под монастырем, которому по меньшей мере пять веков. Ни о чем подобном ни разу не слышала!»
Для опытного армейского агента это было почти оскорблением.
Хаино по-своему истолковал ее взгляд.
— Не беспокойся! Сюда никто не спускался четыреста лет, охранные монстры погрузились в спячку. До того, как они очнутся, у нас есть два-три часа.
«То есть чтобы покончить с экспедицией, достаточно ее задержать. Беда только в том, что Хаино умрет последним. А я?»
Измененные остались сторожить ворота, и Лаванда не была уверена, что сможет пройти мимо них одна. Впрочем, эти мысли быстро выветрились под напором текущих неприятностей.
Как величественно и несокрушимо выглядела дверь, так ненадежно и зыбко оказалось лежащее за ней пространство. Раскачивающиеся в такт шагов фонари выхватывали из темноты настоящий хаос: лишенные обшивки ржавые балки, провалы в полу и проломы в стенах, иногда ведущие в соседнее помещение, а иногда — в необозримые темные глубины. Полчаса экспедиция осторожно пробиралась вперед, тщательно проверяя прочность пола и стараясь не трясти его без нужды. Лаванде не нравилось, что они не взяли с собой веревки и крепь, но у Посвященного был свой расчет: очень скоро стены и пол обрели устойчивость, словно люди вступили в пределы какого-то подземного улья. И никакого намека на каменную кладку.
«Вот и не верь после этого в сказки! Нет, в таком деле без гномов не обошлось».
Хаино уверенно ориентировался в темном лабиринте коридоров — они ни разу не зашли в тупик и не вернулись к своим следам. Происходящее увлекло Лаванду, теперь она жаждала увидеть цель их похода не меньше, чем сектанты. Плохо только, что подземелье не пожелало делиться с ней этим секретом.
Как идущие впереди маги умудрились пропустить засаду, осталось неизвестным (Лаванде показалось, что атаковавшее их существо буквально отклеилось от стены). Человекообразная фигура сверкнула металлическими бликами, а через мгновение навалилась на Адарика, кромсая слабую плоть непонятно откуда появившимися ножами. Незадачливый алхимик умер без звука, только кровь брызнула вокруг, черная в голубом свете. Однако белые маги не растерялись (что само по себе было чудом): двое развернулись к темноте коридоров, а трое атаковали врага. По глазам ударили яркие золотистые всполохи (с такими плетениями Лаванда была не знакома), и оседлавший человека монстр буквально рассыпался пылью. Шпионка поспешно отвела глаза: тело Адарика выглядело жутко. Ближайший боец отделил от останков увесистый чемоданчик, кожаная отделка была распорота, и из-под нее проступил металл.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});